Владимир Сухинин - Виктор Глухов. Книги 1-11 [Компиляция]

— Ты домушник… Вор. Так ведь? — Спросил Фома.

— Да, Вор. — неохотно отозвался тот.

— Почему связался с мокрухой. — Фома знал кодекс воров — укради, но на мокрое дело не подписывайся. Масть менять нельзя. Свои не примут, и Гильдия убийц, узнает и жестоко накажет. Каждый должен заниматься своим делом. Такие правила и понятия у криминала.

Мартин остановился и обернулся. В его глазах стояла такая нескрываемая боль, что пробрало и бесстрастного орка. — Деньги нужны, орк. Очень нужны. Сто золотых иллиров или сестру заберет Боров в наложницы. Он смотрящий в нашем районе, та еще паскуда. Но за ним стоят серьезные люди. Откупиться надо. — Мартин говорил быстро и запальчиво, проглатывая слова, торопясь, боясь что орк не поймет и придушит его здесь.

— Подсолнух сказал, что есть дикарь, только что прибыл из степи с деньгами, убьем его и оберем тебе половина и мне половина…

Фома не моргая, слушал. Когда воришка замолчал, произнес, — я могу помочь тебе с деньгами.

— Ты? Помочь?

— Да.

— Что мне надо сделать? Я все сделаю что скажешь.

— Много делать не надо. В верхнем городе мне нужно найти бывшего посла Снежного княжества лера Эману-ила. Поможешь и я дам тебе сто золотых илиров.

— Я слышал о нем. Ходили слухи, что его выгнали из посольства. Заглянем к гадалке старой Розе, она собирает слухи и может что-то знать, — Мартин повеселел. — Ты точно не обманешь?

— Это вы люди полны лжи и обманов у орков честь на первом месте. — спокойно ответил Фома. — Веди. Нет. Подожди. — Фома наложил исцеляющее заклятие на руку Мартина. — Теперь пошли дальше, — сказал он.

Они пошли дальше. Фома видел как воришка повеселел. Он хотел угодить орку во всем и по дороге рассказывал о подземельях. Периодически попадались боковые проходы и в одном из них лежал труп облепленный крысами. Заметив взгляд Фомы, Мартин пояснил. — Здесь в подземельях спрятать тело просто. Сбросить вниз и все дела. Через два дня крысы его сожрут. Никто искать здесь тоже не будет. Стража сюда не суется, а нет тела, нет дела.

— Почему не суется. — спросил Фома.

— Здесь царство нищих. Стражу убьют.

— А мы как пройдем?

— Заплатим. — отмахнулся Мартин. Серебряк.

Через лагов сто появился первый сторож. Он свистнул и тут же их окружила толпа грязных и вонючих людей.

Один из нищих подошел держась за клюку и ощерился беззубым ртом. — Ловкач. Снова ты? Зачастил. — Посмотрел на орка. — Зверушку с собой тащишь. С тебя серебряк, с него два.

Фома не проронил ни слова. Молча разжал кулак и на ладони остались лежать три серебряные монеты. Он протянул руку хромому.

— О, да ты богатый! — обрадовался нищий. — Давай еще три серебряка. — И все окружившие их загоготали в полный голос.

— Щука. — Вступил в разговор Мартин. — Мы заплатили. Пропустите нас.

— Ты можешь идти, Ловкач, а зверушка пусть платит еще. Про нее разговора не было.

— Ты хочешь войны, Щука? Будет тебе война. — Мартин оскалился словно волк.

— А ты меня не пугай, — хромой выставил вперед узкую грудь, — тут я сам себе император. Ты наверху командуй. Сказал еще три, значит еще три.

Фома слушал все это молча и также молча разжал вновь ладонь и там снова лежали три серебряные монетки.

— О как! — изумился Щука. — Так он еще и колдун. Кует монеты что твой императорский монетный двор. — И все вновь дружно захохотали.

— Мы его себе оставляем, — засмеялся Хромой.

А дальше в руке Фомы вместо монет разгорелся фаербол. Хромой увидел и отпрянул. В Фому со спины полетел камень, но он отстранился и прикрыл собой Мартина. Камень врезался в рот Щуке и тот закрутился на месте, вопя нечто нечленораздельное. В тоже мгновение огненный смерч устремился вперед в сторону хромого и тут же следующий полетел назад. Через несколько рисок на полу туннеля в воде лежали тела корчившиеся от ожогов нищих. Вонь от паленого мяса расползалась по туннелю. Узкое пространство не дало разбежаться нищим и огненный смерч собрал богатую жатву.

— Пошли, — спокойно произнес Фома и подхватив под руку остолбеневшего парня, потащил того вперед.

— Ты что наделал? — опомнился Ловкач. — Меня же теперь тут больше никогда не пропустят. Мне и появляться тут нельзя будет, убьют.

— Скажешь своим в гильдии, они первыми напали. Тебе Мартин поверят. — перебил его Фома. — Обратно будем возвращаться, подчистим здесь. Это не бойцы, это мусор. Фома перешагнул труп хромого нищего и пошел дальше.

Они шли и Фома видел как разбегаются от них темными тенями согнутые побирушки. Их больше не трогали.

У следующей решетки они остановились. — Пришли, — проговорил Мартин.

Фома оглядел магическим зрением пространство. — Странно произнес он, — нет защитных заклятий.

— Говорят когда то были, но с тех пор их никто не обновлял.

— Почему?

— Думаю никому не хочется спускаться в эти зловонные туннели, — пожал плечами Ловкач. — Да и что может угрожать городу внутри города?

— Наверное ты прав, — согласился Фома.

Мартин вновь отмычкой открыл скрипучую дверь и они попали под верхний город. — Пройдем лагов двести и попадем в подвал водонапорной башни, — пояснил Мартин. — От туда выберемся на поверхность.

— Ты так и пойдешь по улицам в этой вонючей одежде? — спросил Фома. От Мартина несло вонью и плесенью.

— Нет, — слабо улыбнулся Мартин. У смотрителя башни спрятана моя другая одежда, я всегда там переодеваюсь.

— А я смогу ходить по городу? Орков не трогают?

— Да конечно, если тебя пропустила стража, значит ты свой, — еще шире улыбнулся Мартин.

Вскоре они достигли места и стали подниматься по каменной лестнице. Мартин поднапрягся и сдвинул плечами крышку люка. Отодвинул ее и полез наружу.

В небольшом помещении в глубоком кресле, окруженный тусклым светом масляного светильника, сидел старик. Он повернул голову и посмотрел на вошедших.

— Кто там? — спросил он.

— Это я Мартин, с другом. — отозвался Ловкач.

А, Малыш, заходи. Что на этот раз принес старине Боварту?

— Серебряк.

— Лучше бы ты принес мне жаренной рыбки. Давно не ел ее.

— В следующий раз, Боварт, принесу обязательно. Я переоденусь?

— Да конечно. Мира твою одежду вычистила и погладила. Будешь хе-хе как богатей, — старик тихо засмеялся.

— Мартин подошел к ведру. Взял его, открыл кран и набрал воды Спустился вниз и через пять ридок вернулся чистым, и в новой одежде. На нем был бархатный камзол, коричневые туфли с носами задранными вверх по лигирийской моде и серые из тонкого сукна штаны в обтяжку. На поясе висел кинжал. На мокрых, длинных, черных волосах бархатный берет.

— Я готов. — сообщил он.

Мартин и Фома вышли на улицу и погрузились в серую ночь. Близилась полночь и редкие фонари на центральных улицах освещали приподнятые над булыжной мостовой, узкие, прилепленные к домам пешеходные дорожки. На боковых улочка фонари горели над входом в дома.