Михаил Ланцов - Государь Руси

Вечерело.

Вдохновленные победой англы и саксы устроили лагерь у реки и праздновали свой успех. Благо что лодки, в которых они держали провизию и выпивку, находились недалеко и подошли своевременно.

— Славная битва! — радостно воскликнул Этельред, пнув ногой воткнутое в землю копье, на которое была насажена отрубленная голова Харальда.

— Теперь отобьем Винтар! — воскликнул воодушевленный Бургред, риг Мерсии. — Если Ивар сам не сбежит оттуда, поджав хвост.

— Мою невесту это не вернет, — мрачно заметил Альфред.

— Архиепископ, без всякого сомнения, признает их брак недействительным. Он ведь язычник. — Уверенно произнес Этельред.

— А что если она уже носит под сердцем его ребенка?

— Вытравим! — рявкнул Бургред. — А если опасно, то пускай рожает, и я лично возьму его за ногу и разобью о ближайший косяк. Не бывать этой мерзкой скверне в нашем доме!

— Не бывать! — подхватил Этельред.

Но тут Альфред, явно недовольный поднятым вопросом, отвернулся от них и заметил несколько всадников, что спешили со стороны Люденвика.

— Это еще кто, — хлопнув по плечу брата, спросил он.

— Действительно…

Минут через пять всадники запыхавшись добрались до костра, у которого сидели старшие командиры. И, спрыгнув с лошади, поклонились. Все они были покрыты пылью и вспотели. Да и вообще – едва стояли на ногах. Лошади их были под стать. Одна даже пала, не выдержав скачки.

— Что случилось? — нахмурился Этельред.

— Люденвик. Туда подошли эти странные большие корабли.

— Ярослав?

— На них знаменах с красным жалом скорпиона на черном фоне, а рядом – золотые орлы на красном фоне развиваются.

— Ярослав, — уверенно произнес Альфред.

— Что с городом? — подался вперед Этельред.

— Не ведаю. Нас отправили за вами сразу, как только мы их заметили.

— Если это Ярослав, — произнес Альфред, — то город уже пал.

— Типун тебе на язык! — воскликнул Бургред. — Чего ради Люденвик так быстро падет?

— Ярослав и более серьезные крепости брал.

— Сказки! — твердо произнес Этельред. — Ты и насчет викингов переживал.

— Я и сейчас переживаю. Ивар пока в Винтаре. И с ним несколько сотен закованных в кольчуги воинов. А теперь еще и эти, сбежавшие присоединятся. А сколько войск у нас? Потерь-то не мало.

— Мы их победили!

— Победа в битве – не победа в войне.

— Ты опять не веришь в наш успех.

— У Ярослава восемь сотен крепких воинов.

— А у нас три тысячи!

— И что? Каждый воин Ярослава стоит нескольких наших. Ты погляди на них! Щит да копье. Вот и все, что у большинства есть.

— После разгрома норманн они лучше смогут вооружиться.

— Лучше, — грустно усмехнулся Альфред. — Мои люди видели воинов Ярослава. И лучше бы они их не видели. Все они закованы в такие доспехи, что мы рядом с ними потеряемся. У всех шлемы. И отличное оружие.

— Ничего, — усмехнулся Этельред. — После штурма Людевика их должно было у него поуменьшиться. Вряд ли Эдмунд сдался без боя или сбежал. А пятеро на одного – такое преимущество, при котором никто не устоит. Особенно в поле.

— А почему ты считаешь, что битва будет в поле? — удивился Альфред.

— Людевик наверняка будет им разграблен и сожжен к нашему приходу. А какой смысл сидеть на пепелище? Да и в наших силах его обложить и осадой изнурять. К нам еду подвозят, а к нему – нет. Долго ли он так просидит? Рано или поздно выйдет в поле. Тут-то мы его и прихлопнем. Как назойливую муху.

— Думаешь получится повторить этот прием?

— А почему нет? — улыбнулся Этельред. А вместе с ним расплылись в улыбке и остальные вожди этой армии, предвкушая уже богатую добычу. Очень богатую…

868 год, 12 июля, Люденвик

О подходе объединенной армии англов и саксов Ярослав узнал заранее. Благо, что драгуны недурно справлялись с задачами разведывательных разъездов, патрулей и общей рекогносцировки местности. Поэтому сюрпризом эта новость не стала. Да и стать не могла. Государь был убежден, что после битвы с войском, что увяжется за Харальдом, правители Мерсии и Уэссекса отправятся к Люденвику, дабы ликвидировать важную угрозу. А именно легион Ярослава.

Но развитие событий пошли куда интереснее.

Оказалось, что, не успевший на соединение риг Нордхамбрии Элла II таки дошел. И сумел присоединится к войскам Бургреда и Этельреда. Что довели численность объединенной армии до четырех с половиной тысяч.

Ярослав же, узнав об этом, благоразумно засел за земляным валом Люденвика. А его корабли отошли от берега и встали на якоря. Понятно, что его комитаты, собранные в этом легионе, были сильны. Но при таком соотношении сил он осторожничал. Нет, не боялся. Просто осторожничал.

— И что, мы будем с такой армией сидеть под стенами этой крепостицы?! — возмутился Элла, когда узнал план союзников.

— Вы не знаете, каковы воины Ярослава, — осторожно заметил Альфред.

— Ты – наследник. Ты решения не принимаешь! — прорычал Элла. — Или твой риг потерял дар речи?

— Это мой брат! — возмутился Этельред.

— Но риг – ты. Почему же говорит он?

— Потому что его люди лучше всего осведомлены о Ярославе. И он больше всех знает о нем.

— Сколько людей у Ярослава? — с легким раздражением спросил Элла у Альфреда.

— Восемь сотен воинов. Из них половины стрелки. Было столько до битвы за Люденвик.

— В Люденвике были воины?

— Там стоял риг Восточной Англии со своим войском.

— И чего мы ждем?! Этот ромеец должен был потерять на штурме почти всех своих людей. А мы ждем?

— А если не потерял? — поинтересовался Альфред.

— Что за вздор?!

— Все его люди в хороших доспехах. Все. Даже стрелки.

— И что? Штурм – опасное дело. Штурм – это кровопролитье! Никакие доспехи не защитят от потерь при штурме. Я знаю, сколько войска было у Эдмунда. И уверен – он дрался крепко. Кстати, где он? Остатки его войска не отступили?

— Вон то кострище говорит о их судьбе, — произнес Этельред, указывая на большую черную проплешину, оставшуюся от костра, недалеко от Люденвика.

— Только об их судьбе?

— Ярослав христианин и он не хоронит своих людей так.

— Я слышал, что он язычник.

— Это наветы, — возразил Альфред. — Он позволяет священникам добрым словом их склонить на свою сторону. Но он носит крест и посещает службы. Я слышал, что Ярослав последовательно борется с тем, чтобы силой оружия насаждать веру. Он говорит, будто это путь в Преисподнюю.

— Скоро он сможет в этом убедится, — раздраженно произнес Элла, после долгой паузы. — Вы знаете, что он предсказал Рагнару его пленение мною? И тот, благодаря этому совету избежал гибели! Вряд ли тот, кто гадает – истинной веры держится.

— Это все слухи.

— Поговаривают, что он чернокнижник, служащей силам тьмы. И мой духовник особенно ратовал за его гибель.