Михаил Ланцов - Консул Руси

Те бойцы, что имели кольчуги, были в первом ряду и пали почти полностью от броска пилумов. Их нанизало на эти «железяки» как жуков на булавки. Не спас ни легкий щит, ни кольчуга. Раз и все. И кусок мяса шомполе.

Не прошло и пары минут с начала боя, как формально численно превосходящие бойцы гарнизона Александрии, не только понесли очень серьезные потери, но оказались оттеснены на ступени дворца.

И тут в дело вступили матиарии.

Они сделали короткий разгон в три шага и метнули пилумы. Прямо через головы легионеров, что были построены в хорошо сплоченные четыре шеренги.

Раз залп.

Два залп.

Три.

И все пилумы кончились. Но больше и не потребовалось. И без того деморализованные внезапным нападением и большими потерями, бойцы гарнизона дрогнули и побежали. Кто куда. А легионеры продолжили наступать, удерживая строй.

Тем временем в Александрию через северные ворота уже входили викинги. Воодушевленные очередным успехом. Вдохновленные жертвой морскому богу, что Ярослав принес накануне по утру. И предвкушающие поистине ОГРОМНУЮ добычу.

Жертва…

Ранним утром 23 мая перед рассветом Ярослав собрал на своем корабле всех командиров и вождей как викингов со славянами, так и греков. И, выждав первые лучи света, совершил задуманное священнодействие. Пользуясь примитивным рупором, он произнес: «Посейдону, Лику Всевышнего, что покровительствует морякам и торговцам. Посейдону, известному как Нептун в Риме, как Ктулху в исконном Вавилоне и под прочими именами…»

Произносил Ярослав свою речь на греческом. Но рядом, после каждой его короткой фразы, ее переводили на стародатский.

Завершив он свою речь и велел бросить в море десятую часть добычи, что полагалась ему и его людям за эту битву. Лучшую ее часть.

Рагнар и прочие викинги, последовали его примеру, благо, что это полностью совпадало с германскими традициями вотивных даров. Причем, выброшенный в море предмет приносился в жертву богу самым полным и истинным образом. Точно также, как выброшенный на середину глубокой реки или в болото. То есть, его уже не достать. Не схитрить.

Греки же колебались дольше всего.

С одной стороны, они видели, что победа славная и явно в ней не обошлось без вмешательства высших сил. С другой стороны, они были христианами. С третьей, Посейдон был греческим богом. И уклонение от поклонения ему исконными греками, в виду варваров, что оказали ему почести, задевало. В четвертой, им было жалко отдавать десятую долю добычи. Их командирам. Простые же бойцы, видя, как поступают и эти легионеры, и эти северяне, посчитали, что и им так надо. Поэтому, немного помедлив, и византийцы, выставленные домом Сарапантехос, принесли жертву Посейдону.

Ярослав же каждый раз повторял свою «молитву», дабы бог услышал и принял их дары…

И если там, в проливе Карпатос, греки еще сомневались и пошли на эту жертву скорее оказавшись в сложной ситуации. То вечером 24 мая 865 года, они без тени сомнения и сожаления резали пленников и сжигали часть трофеев во славу Ареса…

Консул Нового Рима был доволен. Он создавал прецедент на фоне нарастающего кризиса христианского и, в общем-то исламского мира. Черт его знает, как там все дальше получится. Но то, что теперь и халифу, и патриархам придется как-то выкручиваться – факт.

И если халиф еще мог объявить Ярослава язычником и пособником шайтана, то с патриархами дело обстояло куда сложнее. Им идти на прямую конфронтацию было нельзя. Не выгодно политически. Ведь древняя римская церковная традиция, сохранившаяся в полной мере в греческом обряде, опиралась на концепцию симфонии. То есть, держалась не правого и законного, а сильного, который всегда прав. И так получалось, что сильным выходил Ярослав…

865 год, 4 июля, Александрия

После разгрома Сирийского флота в проливе Карпатос, Ярослав отправил один дромон греческих союзников в Афины. Славная новость и условный сигнал. Поэтому дом Сарапантехос, фактически контролирующий фему Хеллас, выдвинул к проливу Карпатос своих торговых моряков и рыбаков дабы захватить свободно дрейфующий флот халифа.

Ярослав и ведомые им войска просто бросили эти корыта свободно болтаться в море и пошли дальше. Дескать, не до них. Но это было сделано с умыслом. Чтобы родственники смогли их прихватить себе. Пусть и не все, но даже полсотни дромонов – большое приобретения! Там-то, в проливе греков и настиг второй вестовой, сообщивший о взятие Александрии.

Ни медля ни секунды, дом Сарапантехос мобилизовал все водоплавающие средства, до которых мог дотянуться, и ринулся на юг – к этому славному городу в дельте Нила. Там ведь было столько рабов… столько добычи…

Само собой, василевс в этом праздники жизни не участвовал. Хуже того, Вардану только две недели спустя после морского сражения сообщили о том, что оно закончилось успешно. С аналогичной задержкой поступили и сведения о взятие старинной столицы эллинистического Египта.

И о жертвах старым богам…

Ох и переполох из-за этих выходок Ярослава начался в Константинополе! Из-за чего василевс не решился выступить своими силами в Египет, чтобы поучаствовать в грабежах. Он попросту опасался мятежа черни из-за которого ему могло статься и некуда возвращаться.

Дом же Сарапантехос, стремительно обзаведясь весьма влиятельными союзниками, активно наращивал свое влияние. Уже спустя какой-то месяц он прямо или опосредованно держал в своих руках не только фему Хеллас, но и Пелопоннес с Фессалониками. И уже вел переговоры с руководством Никополя, что, в случае успеха, могло сконцентрировать в руках одной семьи власть над всей классической Грецией. Ну, ее большей части.

Такая добыча! Такой успех!

Рейтинги же Вардана просели. И он, строго говоря, не знал, как ему поступить. Так как с одной стороны была резко усилившаяся оппозиция во главе с домом Сарапантехос. А с другой – родственники и многие армянские аристократы из Малой Азии. Что намечало определенный раскол в державе, отчаянно пованивая Гражданской войной.

И это только одна плоскость проблемы. Потому что фоном закипал религиозный кризис, грозящий перейти в политический. И не на пустом месте он закипал, а на базе давно тлевшего экономического и идеологического.

Последние столетия Византия подвергалась атакам со всех сторон. Из-за чего потеряла обширные земли. Остальные же оказались категорически опустошены и истощены.

Сначала, в начале VII века из аравийской пустыни вышли кочевники-арабы, что сумели разбить ослабленную и деградировавшую к тем годам армию Восточной Римской империи. К сожалению, экономический и политический кризис VI–VII веков дал о себе знать. Старые методы комплектования и обучения личного состава, характерные для Римской империи, пусть даже и поздней, ушли в прошлое. И от римского войска осталось одно лишь название. Что и позволило арабам его разбить в серии полевых сражений. А потом отнять весь Ближний Восток, Египет и совершенно опустошить всю Малую Азию.