Евгений Щепетнов - 1972. СОЮЗ нерушимый [СИ litres]

– Всем стоять! Не двигаться! Комитет государственной безопасности!

Стволы само собой на меня направлены, и обращаться с ними ребята умеют – держат хоть и не «тактически», но явно готовы применять, и в тесноте кабинета промахнуться ну никак не возможно. Хотя…если постараться – то…если ты конечно обычный милиционер, который стреляет раз в год в тире три патрона. И всегда мажет (литр водки инструктору, и никаких проблем – зачет!).

– И не двигаюсь – безмятежно сообщил я – А вы зачем двигаетесь?

– То есть? – опешил один из комитетчиков (если это были всамделишные комитетчики)

– Ну зачем сюда приперлись? Сидели бы в своем москвичонке, да сидели! Сюда-то зачем? И что теперь будете делать? Второго московского мента похищать? У вас будут проблемы, ребята, будьте уверены.

Комитетчики переглянулись, и тот, кого я посчитал старшим, сообщил:

– Помалкивайте. За вами куча преступлений – нападение на предприятие общепита с избиением его работника, побои, нанесенные представителям правоохранительных органов, использование фальшивых документов – тут целый букет, на десять лет тянет! А может и больше – если вы агент зарубежных спецслужб. Вытягивайте руки – наручники будем надевать.

Я и не подумал следовать его указанию. Если надо – пусть попробуют взять в рукопашную. Одними пистолетами преступников не задерживают, он сам в наручники не прыгает. Надо еще и руки приложить. А чтобы приложить – надо подойти…

Само собой – бороть меня пошел здоровила, видимо он тут был мускулами, а эти двое – мозгами. Глупо, в самом-то деле, надо было хотя бы двоих таких, как он. Но скоро понял, в чем дело, когда парень взялся за мои руки. Он был невероятно силен, просто фантастически. Он мог переломать кости обычного человека просто сжав пальцами руку в любом ее месте. Наверное, трудно таким людям приходится в мире непрочных вещей – что ни возьми в руки, все ломается. Поиграть со сверстниками – только очень осторожно, потому что они очень хрупкие. Таким парням только в большой спорт, вот там для них полный оперативный простор – хочешь, иди в штангисты, хочешь, в метатели ядра или молота! И деньги будут, и квартира. Век только спортсменский недолгий, тридцать лет – уже старик, и в нагрузку куча всяческих травм и психологических проблем. Вечная гонка за результатом не проходит даром для всего организма и для мозга в частности. Видимо потому он пошел не в спортсмены, а в силовое подразделение КГБ. А может просто так получилось. Мало ли кто куда планирует – человек предполагает, а бог располагает. Вот как со мной, например…

Наручники защелкнулись, и комитетчики сразу расслабились, убрали свои стволы. А я посмотрел на старшего и спросил:

– Генерала куда дели? Он у вас?

– У нас, у нас… – задумчиво протянул старший, и вдруг опомнился – Вопросы здесь задаю я! Не разговаривать!

В принципе, я узнал все, что мне было нужно. Для вот этого момента все и затевалось. Я знал, что комитетчики полезут следом за ментами, которых они направили только для того, чтобы я набил морду несчастным. Чтобы было за что меня взять, и что мне предъявить. Интересно, на основании чего они задержали Аносова? Тьфу…туплю что-то…а кто вот этих двоих вчера положил? Аносов и есть!

Комитетчики стали освобождать от оков лежащих на полу ментов, здоровяк смотрел на них – как они отстегивают оковы, потирают руки и матерно ругаются, а я потихоньку сложил руки специальным образом, чтобы использовать звенья цепи наручников как рычаг, и…одним движением порвал эту самую цепь. Нет, не порвал – я ее сломал. Как там говорил незабвенный Архимед? «Дайте мне точку опоры и я переверну Землю!»? Архимедов рычаг – великое дело! И это…знания – сила.

Люблю я удар в солнечное сплетение. Нет, не тогда, когда бьют мне – этого я очень не люблю. Вот сам ударить – это всегда-пожалуйста. И никакого внешнего и внутреннего ущерба, и потеря сознания гарантирована. Тут главное не перестараться – если не хочешь убить противника. Если хочешь убить – бей так, как если бы желаешь, чтобы твоя рука вышла у врага из спины. В этом случае сможешь порвать диафрагму, и противник умрет, совершенно неспособный дышать. А можешь этим ударом остановить сердце, что тоже запросто. А вот если хочешь просто отключить – достаточно резкого, хлесткого точечного удара в сплетение нервных окончаний. Это гарантированно выведет противника из строя минимум минут на десять-пятнадцать, если точно попал, конечно. Точно, и с достаточной силой.

Убивать комитетчика я не хотел, но и пробить его железный пресс не самое такое уж простое дело. Потому пришлось хорошенько поднапрячься, памятуя при этом о том, что на руках у меня остались стальные браслеты, увеличивающие силу удара за счет дополнительной массы.

Почти как кастетом врезал. И прежде чем противник упал – выхватил у него из наплечной кобуры пистолет, благо что она не была застегнута (хозяин кобуры только что сунул туда пистолет).

– Если кто-то двинется – стреляю без предупреждения. Бью я без промаха, потому не советую со мной шутить. Во-первых, бросьте сюда свои стволы – вытаскиваем осторожно, двумя пальцами…калеками вы никому не нужны, запомните это. Ага, вот так…Во-вторых…у кого ключи от наручников? Хорошо, давай сюда, кидай!

Через минуту я уже потирал запястья, разглядывая удостоверения комитетчиков. Да, они были настоящими комитетчиками, никакой подделки. Уж такое-то я сразу определяю. Оставалось решить – что с ними делать. И с ментами. Снова заковал ментов в наручники, только теперь я к ним присовокупил и комитетчиков – славный получился хоровод. Подумал, не присоединить ли к ним и директора с администратором – но передумал. Пусть себе трясутся у стены и в дальнейшем, противники они для меня никакие. Хотя…лучше спиной к ним не поворачиваться. Мало ли…

– Ну что, поговорим? – предложил, оглядывая поле битвы.

– Да пошел ты! – зло ответил громила, очнувшийся на удивление быстро и попытался лягнуть меня в колено.

– Ой-ей… – укоризненно помотал я головой – видно мало я тебя приложил. Крепок! Ты спортом профессионально не занимался?

– У нас в стране нет профессионального спорта! – резонно заметил громила, сразу как-то успокаиваясь – ты ответишь за свои действия!

– Все мы ответим – кто перед богом, кто перед дьяволом – вздохнул я, и без замаха двинул носком ботинка в бок тому, кого посчитал старшим.

– Кто вам приказал следить за нами? Кто приказал похитить генерала?

– Ты ответишь! – тяжело дыша и морщась сообщил старший.

– Отвечу – согласился я, и снова врезал в то же самое место. Хрустнуло, глаза мужчины закатились, он побледнел.

– Ты ребро мне сломал! – простонал он.

– Нет, неправда! Скорее всего – два ребра. Но у тебя их много. Сейчас я сломаю тебе еще штук шесть. Потом начну ломать пальцы. Если ты и это выдержишь, тогда я начну стрелять тебе в колени. В конце концов, ты все равно мне расскажешь, но при этом останешься инвалидом на жалкой пенсии. В Конторе все равно не поймут, как это больно, и что вытерпеть такое было нельзя. Они тебя выкинут за разглашение государственной тайны на пенсию по инвалидности – обычную пенсию, общегосударственную, и ты станешь тихо спиваться сидя в своей коммуналке. Жена от тебя уйдет, дети будут тобой брезговать, и скоро ты помрешь в нищете и болезни.