Андрей Храмцов - Новый старый 1978-й. Книга седьмая

А вот в сумке с американскими сувенирами Маша основательно покопалась и выпросила у Солнышка несколько фигурок из американских мультиков и статую Свободы. Теперь мне придётся покупать всё в двух экземплярах, хотя до этого я покупал даже в трёх, но это делалось тайно. А теперь два подарка могли покупаться легально, а вот с третьим надо быть ещё более аккуратным. За этим делом теперь внимательно следят не два глаза, а четыре.

Я достал из потайного кармана своей наплечной сумки пакет с письмом Брежнева и показал его Солнышку и Маше.

— Это письмо от Леонида Ильича королеве Елизавете II, — сказал я с самой серьёзной интонацией в голосе, от которой, важностью порученной мне миссии, сразу прониклись обе мои подруги. — Я попросил принца, когда мы ехали из аэропорта, организовать мне аудиенцию у Её Величества. Поэтому меня могут в любой момент дернуть во дворец.

— Ух ты, — сказала поражённая Маша, ещё не привыкшая до конца к тому, что её муж запросто общается и с Генеральными секретарями, и с королевами.

— Об этом никто не должен знать. Я сказал об этом только вам, чтобы вы не нервничали, если я вдруг надолго исчезну, не успев предупредить вас об этом.

— Понятно, — сказала Солнышко и поцеловала меня, польщенная таким доверием к ним, что не преминула повторить и Маша, так как они обе внимательно следили между собой за количеством поцелуев и другого оказанного мне внимания.

— Мы не проговоримся, — уверенно ответила Маша, но под моим скептическим взглядом она стушевалась, так как поняла, что уже раз проболталась. — Но в тот раз ведь хорошо всё закончилось и мы теперь вместе?

— Ох Маша, Маша, — со вздохом сказала Солнышко и поцеловала свою заместительницу по нашей совместной супружеской жизни. — А может я хотела ничего не знать о вас с Андреем?

Маша задумалась, да и я тоже стал анализировать со всех сторон подобную возможность. Мы с Машей посмотрели друг на друга и пожали плечами, так как ответа на этот вопрос быстро найти не смогли.

Потом мы вышли на террасу и посидели немного в мягких креслах, любуясь открывающимся пейзажем английской столицы. Здесь не двадцать пятый этаж, поэтому нам всем было комфортно. Неожиданно зазвонил телефон. Это был Стив, который звонил их вестибюля нашей гостиницы. Мы договорились встретится через пятнадцать минут и поговорить в небольшом ресторанчике, который располагался на веранде четвёртого этажа.

Я набрал Вольфсону с Серёгой и предупредил их об этом. В шортах и в футболке здесь в рестораны ходить не принято, это не Лос-Анджелес. Поэтому пришлось одеться строго, но без галстука. На веранде ресторана нас уже ждали Стив и Вольфсон. Сладкой парочки ещё не было. Мы заказали по чашке кофе и я сказал Стиву:

— Спасибо, что так удачно организовал нашу встречу в аэропорту.

— Да не за что, — ответил Стив. — Про принца я вообще не знал, они приехали с леди Ди за десять минут до приземления вашего самолёта. Но получилось, действительно, очень хорошо. Завтра все столичные газеты и таблоиды будут писать о вас, принце и Maria. Это просто отлично, особенно для новой солистки. Хочу её, да и вас тоже порадовать. Вот, смотрите.

И Стив достал две пластинки. Одна была наша, под названием «Don’t cry» с изображением нас троих на фоне Биг-Бена. И машин сингл, где на второй стороне была общая совместная песня «Beautiful life». Маша просто сияла от радости. Она даже понюхала свою первую пластинку и, закатив глаза, смаковала этот запах успеха. И самое поразительное, что Стив достал потом. Это был первый в мире компакт-диск. Я давно разговаривал со Стивом на эту тему и в EMI решили рискнуть.

Я прекрасно помнил, что в моей истории первым компакт-диском, попавшим на прилавки музыкальных магазинов, был альбом Билли Джоэла 1978 года 52nd Street. Продажи CD с этой записью начались в Японии только с 1 октября 1982 года. А это значит, что теперь не Джоэл, а мы стали первыми и теперь название нашей группы попало в анналы истории современной музыки. Нашу с Солнышком радость передать словами было невозможно.

— Огромное спасибо, — поблагодарил я Стива. — Порадовал, так порадовал.

— И от меня тоже спасибо, — сказала Маша и чмокнула Стива в щеку в знак большой благодарности.

Вольфсон тоже был рад за нас. Наша слава — это и его слава тоже, как администратора нашей группы и моего заместителя по продюсерскому центру. Он внимательно разглядывал две пластинки, а особенно восхищался нашим CD-диском. Он о таком формате музыкальной записи даже не слышал.

— Мы потом ваш первый диск тоже на СD запишем, — добавил Стив, глядя на наши радостные и счастливые лица. — Мы и вы теперь первые в этой области. Так, что, сэр Эндрю, пиши больше песен и мы их будем печатать сразу в двух форматах.

— За CD будущее, — сказал я уверенно. — Завтра состоится революционный прорыв в области лазерной технологии.

— Да, сегодня во многих газетах мы разместили статьи об этом. Это и реклама, и информация для читателей и пользователей. И это была твоя идея, сэр Эндрю, которую ты высказал ещё месяц назад. Можно сказать, что благодаря тебе EMI вышла вперёд на этом ещё никому неизведанном сегменте рынка. Твоё невероятное чутьё вывело нас в лидеры в этой области.

Все сидели ошалевшие от такого известия. Но тут появились Серега с Женькой и всё внимание переключилось на них.

— Мы что-то пропустили? — спросила Женька, глядя на Стива и на меня.

Солнышко решила взять инициативу в свои руки и ещё раз рассказала о том, какие события произошли только что за этим столом. Даже Серёгу проняли перспективы того, что я придумал. А Женька тоже радовалась, как Маша. Они, когда сидели рядом, были чём-то похожи друг на друга. У той и другой были русские корни, поэтому они и вели себя по-русски.

А дальше Стив нас ещё порадовал.

— Мы только что договорились на завтра на семь часов о вашем концерте в «Одеоне». Всё необходимое музыкальное оборудование у нас есть, поэтому если вы согласны, то мы через час начнём клеить афиши, давать рекламу на радио и телевидении и продавать билеты.

Я посмотрел на троих участников нашей группы и получил утвердительные кивки на мой невысказанный вопрос. Серега и Солнышко кивнули спокойно, а вот Маша не смогла скрыть своего волнения. Конечно, одно дело выступать в Союзе, а другое — в мировой столице музыки. Солнышко её успокоила, взяв за руку, как я когда-то делал с ней перед концертом. Да, Маша сейчас очень похожа на свою старшую сестру. Не внешне, конечно, а по самой ситуации и по отношению между этими сёстрами-жёнами.

— Стив, мы согласны, — ответил я. — Тогда завтра утром мы сможем дать только часовое выступление, чтобы сильно не устать.

— Я согласен, — ответил Стив, довольный нашим настроем на работу. — Maria тоже должна будет выступить со своей новой песней «Baby one more time». Её уже начали крутить по радио и первые поступившие отзывы внушают оптимизм.