Владимир Ли - Сын императрицы. Дилогия [СИ]

Шли осторожно, как только Лексей замечал неизвестный объект — то ли дрейфующую льдину или, возможно, корабль, — то вносил поправку в курс, так и обходили опасность стороной. Держались поодаль от зоны плавания других судов, пока не подступили к Датскому проливу. Рассчитывали пройти его ночью, но стихия помешала — штиль застал прямо перед ним, а когда рассвело, увидели в миле от себя стоявшие у входа два английских корабля — фрегат и корвет. Каждый из них превосходил русский бриг как мощью орудий, так и скоростью, так что вступать в бой стало бы самоубийством, а убегать проблематичным. Ближе к вечеру задул ветер и началась гонка — двое за одним, причем у преследователей шансы догнать росли с каждым часом. С фрегата уже открыли огонь из двадцатичетырех-фунтовых орудий, пристреливаясь, русские же лавировали, сбивали наводку. Корвет тем временем пошел стороной и постепенно стал нагонять бриг, идя на перехват.

Единственно, что могло спасти русских — надвигающаяся ночь, но она приближалась так медленно! Третий час продолжалась смертельная гонка, английские корабли уже сблизились на дистанцию уверенного огня — ядра падали в воду теперь не только сзади, но и спереди брига, разве что, к счастью его экипажа, на пока еще безопасном расстоянии. Сказывалась неточность гладкоствольных орудий — для того, чтобы попасть на ходу в небольшой корабль, требовалось чудо и, конечно, мастерство канониров. Относительно выучки английских моряков сомнений не было, они умело брали в клещи строптивого противника, использовали преимущество в скорости на галсах. Бриг со своими прямоугольными парусами мог еще соперничать при попутном ветре, но на боковом, а тем более встречном явно уступал кораблям с косыми парусами. Те и гнали беглеца в нужном им направлении, дело было лишь во времени — успеют ли остановить до наступления ночи или добыча ускользнет из-под носа.

Бог и удача все же встали на сторону русского корабля, да и слаженность его экипажа сыграла немалую роль — бриг продержался, скрылся в темноте, совершив крутой поворот. Правда, подставил при том свой левый борт корвету, пара ядер от него достали цель. Благо для русских, что калибр сравнительно небольшой — двенадцать фунтов, впрочем, такой же, как и у орудий брига, — обошлось не слишком разрушительными повреждениями фальшборта и палубных надстроек без жертв среди матросов. Капитан уже отдал команду уходить подальше от преследователей, но тут вмешался Лексей — предложил самим атаковать неприятеля, остановившегося после потери их из виду. Он точно знал, где стоят английские корабли, а искушение перебороло осторожность — не могло быть полной уверенности от случайного попадания крупного ядра с гораздо худшими последствиями. Как ни странно, Малагин принял близкий к авантюре план штурмана, так началась вторая часть морского боя — теперь уже под диктовку русских моряков.

Ночной бой

Почти в полной темноте — лунный свет едва пробивался сквозь пелену облаков, — бриг с потушенными огнями подобрался как призрак к стоящим на якоре английским кораблям. На их корме и носу горели сигнальные огни, в их свете видели вахтенных матросов, больше никого на палубе не было — по-видимому, экипажи легли спать. Расстояние между судами составляло чуть больше кабельтова — достаточно близкое, притом не мешая друг другу. И вот в этот небольшой промежуток вошел бриг и, дойдя до середины их корпуса, открыл огонь из своих двадцати пушек с обоих бортов, практически в упор. Били в уязвимые цели — в корвете борт чуть выше уровня воды, а во фрегате парусное снаряжение — пробить его трехслойный борт из орудий брига было просто невозможным. Прошли дальше, там развернулись, а потом повторили проход. На кораблях неприятеля уже поднялась паника — на палубе суматошно забегали с факелами, раздавались крики и ругательства. На бриге не упустили такую удачу — наряду с орудиями открыли огонь из ружей по заметным целям.

Идти снова между неприятельскими судами не стали — да и корвет подошел ближе к своему флагману, — принялись терзать наскоками с разных сторон. Сначала с меньшим кораблем, пока при очередной атаке в нем не раздался взрыв, следом внутри заполыхало огнем — по-видимому, ядро угодило в пороховой погреб. С фрегатом вышло сложнее — серьезно повредить его не смогли, да и не подходили к нему близко, чтобы не угодить под огонь многочисленных пушек. Поэтому, покрутившись немного вокруг опасной цели, оставили ее подобру-поздорову. Но все же еще в самом начале зацепили одну из трех мачт, изрешетили часть парусов, да и изрядно проредили экипаж корабля. Так что теперь ему явно будет не до погони, поэтому уже спокойно, без спешки, команда на бриге направилась в сторону пролива, довольная случившимся боем. Уничтожить корвет много стоит, причем у столь сильного противника — за такой подвиг должна быть достойная награда!

В Санкт-Петербург прибыли в начале декабря, успели как раз перед ледоставом в Финском заливе и устье Невы. Встали на пристани у Васильевского острова и, пока команда перетаскивала грузы из трюма в пакгаузы и готовила бриг перед сдачей в док на ремонт, начальство в лице капитана и первого штурмана, а также ученые мужи экспедиции отправились в Адмиралтейство. За ними два матроса несли увесистый сундук под замком с добытыми ценностями и образцами, в таком представительном составе объявились в Адмиралтейств-коллегии — руководстве российского флота. Принял их вице-президент граф Чернышев, по сути исполнявший функции главного распорядителя (официально первым лицом числился Великий князь, наследник престола Павел Петрович), он вызвал еще членов коллегии, под чье ведомство подпадала экспедиция.

Эти важные мужи выслушивали отчеты Малагина и Лексея, ученых, рассматривали добытые образцы, своими руками перебрали крупные самородки, но почему-то особой радости не высказывали — наверное, видели новую обузу в этой далекой Америке, не очень-то им нужной. На предложение капитана о скорейшем освоении богатого края, а для морского ведомства — создании новой флотилии на той стороне, — один из этих чинов высказался:

— Торопиться не следует. Надо хорошо обдумать, взвесить, а потом будем решать. Иначе можно дров наломать, вместо прибыли окажемся в убытке.

Вмешался Чернышев, поправил своего подчиненного:

— Николай Семенович, о том не нам судить. Если повелит государыня, значит, нам исполнять.

Затем обратился к Малагину: — Вы же, Федор Степанович, напишите доклад об экспедиции со всеми справками — передам Ее Величеству. И будьте готовы лично доложить, вам понятно?