Владимир Ли - Выжить на взлете [СИ]

Несколько дней девушка избегала Павла, если же они встречались, то отворачивалась, не хотела слушать его оправдания. Не открывала дверь, когда он стучался к ней, не отвечала на просьбу впустить. Лишь на четвертый смилостивилась, когда заявился к ней вечером с цветами, коробкой шоколада и каберне. Молча приняла букет, показала глазами на кухню — догадался отнести туда вино и сладкое. Наконец-то выслушала его извинение и искреннее оправдание:

— Потерял голову, сам не понимал, что творю! — после высказала свою обиду:

— Ведь мне было больно, а ты не хотел остановиться, только о себе думал!

На его обещание:

— Впредь такого не будет, я постараюсь осторожно, — последовало: — Я еще посмотрю, будет ли у нас впредь!

Но в конце концов крепость пала, после бокала вина любовники оказались в спальне девушки и уже без прежнего сумасбродства исполнили акт любви. С того вечера не расставались, Павел даже переселился к новой подруге и все теперь между ними складывалось ладно. Коллеги, конечно, заметили их любовную близость, кто-то открыто завидовал: — Вот Оле повезло, отхватила такого парня! — другие радовались за них. Во всяком случае, никто больше не приставал к Павлу с недвусмысленными намеками на более тесную связь, как бы признавая права молодой учительницы на видного ухажера. Но где-то через месяц случилась новая проблема — Оля сообщила о своей беременности. Павла такое осложнение в их отношениях не обрадовало — о детях он пока не думал, да и не считал сожительницу той единственной, с которой желал бы пройти всю жизнь. Примерно о том ей сказал:

— Решай сама — рожать или пойти на аборт, я же приму любой твой выбор. Жениться пока не собираюсь, если все же родишь, то признаю ребенка своим и помогу вырастить его.

Девушка же ответила твердо, без какого-либо сомнения:

— Конечно, рожу, пусть у ребенка будет такой отец, как ты, а не какой-нибудь алкаш, которых вокруг полно — вон, валяются под забором! А жениться на себе не заставляю, я же не дура, понимаю — где ты, а где я! Благодарна тебе, что уделил мне долю своей ласки, вот еще ребенок будет, большего мне не надо!

Конечно, Оля лукавила, ей бы хотелось большего, но все же понимала реальность — она, деревенская девушка и обычная учительница, не ровня столичной знаменитости, волею судьбы встретившемуся ей, — смирилась с вот такой бабьей долей. Да и, по-видимому, в свои двадцать пять она сама хотела ребенка и его зарождение от любимого мужчины стало счастьем в не очень радостной жизни. В принципе, подобное решение устраивало обоих, продолжали жить как прежде. Лишь девушка с большей страстью отдавалась каждую ночь, как бы набирая любовные ласки впрок до предстоящего расставания, которое рано или поздно настанет и не в ее силах хоть что-то изменить.

Между тем в школе начались занятия и внимание всех учеников, конечно, привлек новый учитель. Все в маленьком городке знали о том, кто он, дети с первого дня следили за ним круглыми от любопытства глазами. Не шумели и не баловались, как зачастую происходило с ними после каникул, с восхищением слушали такого знаменитого учителя, старались заслужить его похвалу. Правда, случилась прежняя история с ученицами, влюбившимися в свой идеал, но без каких-либо притязаний на ответное чувство. Разве что ревность к учительнице русского языка Ольге Васильевне, о связи которой с обожаемым мужчиной знала каждая из них. Вот ей девочки могли нагрубить или не слушаться, мальчики же, напротив, заступались, понимая, за что она страдает и сочувствуя ей.

Проходили день за днем, месяц сменялся другим, Павел уже привык к размеренной жизни и душевному покою, как-то позабылась прошлая суета с большими планами и проектами. Да и минувшие этим летом и начале осени бурные события в стране коснулись его сознания лишь краешком. Практически отстранился от окружающего мира вне его маленького городка и то, что происходило в столице, казалось ему далеким и неважным. Предвыборная вакханалия, ушат компромата и грязных провокаций вроде пресловутой «коробки из-под ксерокса», публичные дебаты претендентов — все эти политические игры держали в то время народ в напряжении, как в августе 91-го или октябре 93-го, люди гадали, куда же теперь повернет страна и что будет с ними.

Сам Павел сочувствовал стареющему президенту, казалось, из последних сил удерживающему власть. Коммунисты, пытающиеся вернуть прошлое, либералы с их скандальным лидером, фрондирующий генерал Лебедев, позже переметнувшийся к Ельцину — эти игроки «электоратом» не вызывали у него симпатии. Так что в какой-то мере был доволен чудом, совершенным командой президента, им самим, вдруг обревшим второе дыхание на самом финише гонки и выигравшим ее. Последующий приход к власти молодых реформаторов вроде Немцова, Чубайса и Кириенко обещал какие-то перемены, только к лучшему или напротив, наверняка никто не мог сказать. Припоминали ту же приватизацию Чубайса в начале 90-х, окончившуюся для народа громким пшиком — бесполезными ваучерами, на которых нажились лишь олигархи и кормящиеся от них чиновники.

В осенние каникулы съездил с Олей в областной центр, накупил ей и себе теплые вещи, побывали в театре и цирке, прокатились на прогулочном катере по реке. Подруга радовалась таким малостям как ребенок, видно, судьба не очень баловала ее, так что те три дня в какой-то мере стали для нее сказкой, не сбывшейся в детстве. А он, большой и сильный, держал в объятиях эту хрупкую девушку, дарил ей свою нежность и заботу, казалось ему — вот такая жизнь и есть настоящее счастье, тихое и светлое. С приходом зимы добавились вылазки по речному льду и в лес на лыжах — подруга оказалась любительницей такого занятия, бегала неплохо, а Павел едва успевал за ней, проваливаясь в глубоком снегу. Новый год встречали у живой ели, а потом, намерзшись, но довольные, отогревались у горячей печи в их любовном гнездышке.

Напоминанием из прошлого стал нежданный приезд гостей из столицы в конце зимы — на самом верху вспомнили о нем, когда приступили к проработке программы всеобщей информатизации страны. Наверное, почин бывшей компании Павла в освоение сети Рунета впечатлил правительственных чинов, вот и посчитали его лучшей кандидатурой на роль локомотива в поставленной Президентом задаче. Несколько дней эмиссары из Москвы обхаживали неуступчивого парня, а тот в ответ — с бизнесом и подобными проектами покончил бесповоротно, не имеет никакого желания вновь браться за них. Хорошо еще, что до угроз не дошли — он тогда просто ушел бы в тайгу и ищи его там, свищи! Поняв бесполезность увещеваний, гости убыли, но оставили приглашение, если вдруг передумает. Никаких последствий отказ Павла не вызвал, какого-то давления на него не произошло, так и продолжал трудиться скромным учителем в заурядной школе.