Матвей Курилкин - Мастер проклятий

Они с Ролло действительно надеялись обойтись без смертей. Нашли удобные позиции по сторонам от дороги, прикинули, как будут стрелять, если что. Все это было не серьезно, понарошку. Доменико был уверен — самого страшного не случится. Они облапошат незадачливых карабинеров и уйдут, скроются в лесу, только их и видели.

Так все и было, поначалу. Доменико устроил возле заводских ворот настоящее представление с паническими воплями и стрельбой в воздух — Ролло в это время следил, чтобы начальник не увлекся слишком сильно. Как только подчиненный рванул прочь, эквит без проволочек последовал его примеру, и ухитрился развить такую скорость, что оставил напарника позади. А когда заскочил в облюбованные заросли и оглянулся, чтобы оценить расстояние до жандармов, увидел Ролло, лежащего прямо посреди дороги, и фонтанчики песка, вырастающие рядом с напарником. Жандармы стреляли на бегу, наверное, поэтому мазали, но точно не испытывали никаких сомнений по поводу убийства несопротивляющегося. Винтовка лежала здесь же, снаряженная и готовая к стрельбе. Доменико сам не заметил, как подхватил ее за ремень, упер приклад в плечо. Жандармы бежали почти строем, как мишени в тире, оборудованном в столичном имении. Доменико не успел осознать свои действия. Пять выстрелов, четко, как на тренировке. Пять мишеней падают. Подбежать к напарнику, убедиться, что с ним все в порядке — бедолага просто споткнулся не вовремя. Сначала накатило облегчение, а вот потом…

До локомобиля добрались быстро. Он даже не запомнил, как пробирались через лес, так, пролетела перед глазами мешанина зелени и веток. Необходимость бежать позволяла игнорировать дурные картинки перед глазами, а когда стало возможно остановиться и выдохнуть… Да, тогда — то и накатило. Только одна мысль позволяла держаться на плаву: «А ведь Диего через это уже прошел. Справился. И вряд ли ему было легче»

Утром пришлось еще хорошенько побегать, прежде чем удалось найти подходящее помещение для экспериментов. Я, вообще — то собирался обойтись только помощью Керы, чтобы не подвергать опасности лишних людей, но Доменико напросился поучаствовать:

— Так ты что, серьезно про опилки? — удивился он, когда я подошел с вопросом по поводу уединенно стоящего здания. — Зачем?

— Надеюсь, что так нитроглицерин не будет рваться от любого пука.

— Странная идея. Но я хочу на это посмотреть.

Отговаривать не стал, все же он взрослый мальчик. Хочет рискнуть из любопытства — что ж, могу его понять.

В качестве лаборатории мне был предложен какой — то сарай полумилей южнее тюрьмы, на самом берегу Арги. Судя по девственной пустоте помещения, покинуто оно уже давно, здесь даже мебели не нашлось, так что все необходимое пришлось везти, благо свободных рук было более, чем достаточно. Рабочее место, таким образом, было готово только после полудня.

— Ну, с чего начнем? — Доменико так и фонтанировал любопытством. Да что уж там говорить, не только он. Даже Кера с большим интересом поглядывала на разложенные на столе и полу приспособления, которые я выпросил у заводчан. Между тем, мне было как — то страшновато начинать. Мало того, что опыт в подобных экспериментах у меня отсутствует полностью, так еще и знания ну очень теоретические. Никогда не интересовался историей изобретения динамита, все представления до крайности приблизительные. На уровне семиклассника — знаю, что нитроглицерином пропитывали вроде бы опилки, чтобы сделать более — менее стабильную взрывчатку, и все. А какое соотношение, какого размера должны быть опилки, как им придавать форму — все придется выяснять экспериментальным путем. Более того, я помню, что там не только опилки вроде бы должны быть. Или даже лучше совсем не опилки, а какой — то другой материал, но какой? Всплывает в голове словосочетание «кремнистая земля» — должно быть, когда — то читал. А что это, и как добывать — совершенно непонятно. Впрочем, опилки вроде бы тоже должны подходить, и даже простая бумага, только хуже. Ничего, нам и так сойдет, лишь бы не подорваться самим, и подорвать кого нужно.

— Ну, не знаю, — протянул я. — Может, сначала проверим, как он взрывается в натуральном, так сказать, виде? Чтобы знать, с чем сравнивать.

Возражений не было. Пока искал камень, попросил Керу нацедить немного жидкости.

— Только очень аккуратно! Следи, чтобы даже капли на падали, пусть течет по стеночке. Я слышал, он может от любого чиха взорваться.

Кера только пожала плечами. К тому моменту, как я установил в десяти метрах от сарая плоский камень, и выдолбил в нем небольшое углубление, Кера уже была рядом. В руках она держала стеклянную рюмку, на две трети заполненную маслянистой жидкостью. Ну да, сам виноват. Действительно ведь, немного.

— Очень хорошо, — сглотнул я. — А теперь поставь ее вот сюда аккуратненько, на камешек, и тащи пипетку.

— Какую пипетку? — удивилась девушка.

— Ту, которой ты набирала нитроглицерин. В моем рюкзаке которая. Или как ты его наливала? — спросил я, боясь услышать ответ.

— Наклонила бутыль, и налила. — удивилась девушка. Как ты и говорил, по стеночке. Мне Доменико помог.

Я зажмурился. Бутыль, в которой где — то литр вещества. Наклонила. Хорошо, что я только одну с собой взял, если что, погибли бы только мы трое. Даже, возможно, я бы выжил.

— Ева, не нужно, наверное, так больше делать, — сказал я. — Там, как я уже упоминал, у меня в рюкзаке, пипетка. Это такая стеклянная трубка, длинная, с каучуковым шариком на конце. Я ее специально у лекаря выпросил. Принеси, пожалуйста… Хотя нет, я сам схожу. И знаете, давайте вы в этот сарай без меня больше не заходите, хорошо?

Кера и Доменико пообещали. Парень поглядывал на меня с тревогой, видимо его смутил мой бледный вид. Впрочем, богиня тоже не понимала, почему я так нервничаю. Вот что меня заставило отправлять ее работать со взрывчаткой? Доменико, дурак, постеснялся. Как же, отправлю девушку таскать тяжелый камень, а сам буду отдыхать.

Я сходил за пипеткой, осторожно набрал каплю вещества из рюмки, попросил Керу отойти подальше, и поставить рюмку на ровную поверхность. Занес руку над камнем и надавил на грушу. Блестящая в солнечном свете капелька сорвалась со стеклянной трубочки, и упала точно в углубление на камне. Хлопок получился совсем не громкий, гораздо тише, чем выстрел. Но Доменико отшатнулся и побледнел так, будто в камень молния ударила. И Кере, к слову, тоже было очень не по себе.

— Я начинаю жалеть, что не сдержал своего любопытства, дружище, — сообщил Доменико после того, как поделился с нами своим запасом ругательств. Довольно обширным, кстати, для парня из высшего общества. — Хотел бы я никогда не видеть этой демонстрации. И, главное, если ты знал, как легко эта штука взрывается — как ты — то решился ее тащить?