Владислав Савин - Красный бамбук [litres]

– Верно, в капитализме «человек человеку волк», да только волки, звери стайные, у них чужака рви, а своего не трожь. На Диком Западе, если вам вручали звезду шерифа, вы обязаны были служить не Америке, а конкретно этому городку. А в протестантской вере, как в любой другой, наличествует вопрос, если ты успешен, то от бога или черта твое богатство? И оттого у них даже самый ярый поборник протестантской этики считал себя обязанным жертвовать на благотворительность, чтоб показать, «я на стороне света». Душок, конечно, был – например, на детский приют доллар дать можно, а на помощь престарелым уже нет – кто на должную старость не скопил, тот сам виноват. Но жить «по Рэнд» даже в мире капитала было принято лишь в крайнем случае, «Боливар не вынесет двоих». Это поганое учение подавалось исключительно как экспортный товар, «конкурируйте между собой, нам легче будет вас сожрать поодиночке». Между прочим, эта Рэнд, родившись в Петербурге в 1905-м, изначально звалась Алиса Зиновьевна Розенбаум. А такие, как она, к нам в девяностые и двухтысячные приезжали учить, на всяких «бизнес-университетах», «курсах по развитию делового мышления», и даже в школы заявлялись, говоря, что «помогая кому-то, вы оказываете ему плохую услугу – пусть учится выбираться сам. Ну а не сможет, значит, неконкурентоспособен и должен уйти». В итоге, по России там словно Гитлер прошел – заводы закрывались, города разрушались, народ вымирал. Может, книгу Рэнд у нас напечатать, конечно, с комментариями – чтобы и наши люди прививку получили от ее людоедских взглядов? Или вообще, издать кое-что из литературы тех лет, под маркой нового направления, «социальная фантастика»?

Пока что в СССР быстро набирала популярность фантастика космическая, оттесняя прежнее направление «ближнего прицела». Летом прошлого года вышли «220 дней на звездолете» Мартынова, в этом году должно быть продолжение, про приключения на Венере. Хотя в будущем установят, что нет там океана, джунглей и разумных существ – решили оставить все как есть, тем более что Мартынов в Тайну не посвящен. Надо заметить, что чистые приключения, сюжет у него выходят очень неплохо. Но ведь фантастика не должна приключенческую литературу подменять.

– Фантастика это как зеркало будущего, – сказала Анна Лазарева, ставшая «главноопекающей» для Ефремова, – или скорее, хрустальный шар провидца. Картины в котором могут быть зыбки и отрывочны – вот насколько мир, изображенный Жюль Верном, похож на наш двадцатый век? – но они готовят нас к тому, с чем мы встретимся завтра. Показывают нам возможный выбор – даже не столько научно-технический, как морально-философский. Там, Иван Антонович, вам это удалось – отчего вы в историю самым великим советским фантастом и вошли. Ну а «ближний прицел» и приключения тоже пусть будут – на своем месте.

Интересно, о чем Лазарева говорила с Еленой Дометьевной, что та согласилась наконец дать Ефремову развод? И Тася, его Таис, сейчас исполняет обязанности не только его секретаря, но и целой «начальницы секретариата». Поскольку Анна Петровна сдержала слово, обеспечив Ивану Антоновичу доступ к архивам. Включая и те, которые в сорок четвертом из Ватикана были вывезены – и в Рим возвращены, после того как у нас копии с документов сняли. А также огромное количество первоисточников из Германии, Австрии, даже Маньчжурии и Китая. Ефремов с удивлением узнал, что на него работают больше десятка людей – в основном студенты с истфака. Ищут в каталогах и хранилищах, чтобы ему на стол ответ на его запрос положить – возможно, всего одну строчку или пару слов в будущий роман.

– Интернета у нас пока нет, но подобие его в «ручном режиме» для вас персонально создать сможем. Вы только творите.

Персонально? Как после оказалось, за участие в закрытом проекте под кодом «П-202» Ефремову даже какие-то деньги полагались. По той же ведомости, что его «ассистентам». Причем короткий код, как просветил Орлов, на правах директора ПИНа и старого друга, означал – заказчиком выступает Служба Партийной Безопасности, или иная столь же серьезная Контора.

– Да, это наша работа. В мире «Рассвета» было, что «СССР получал нужную информацию даже более полно, чем Запад, но отставал в ее анализе». Товарищ Пономаренко поставил задачу решить эту проблему. Изучаем информационные потоки, их оптимальную структуру, скорость взаимодействия… Если желаете узнать подробнее, для своего романа, то вам надо у наших математиков спросить, я сама матаппаратом исключительно как пользователь владею. И ваш случай, это один из многих – на чем еще процесс изучать?

Так может, и участие «инквизиторов» в личных делах Ефремова вызвано лишь тем, что Тася, «начальник секретариата» в рамках поставленной задачи оказывается более на своем месте, чем Елена Дометьевна, коллега-палеонтолог? Как у Вьюшкова, кого Иван Антонович в свои преемники на ниве палеонтологии наметил, вдруг появилась какая-то Вера. Ладно, раньше жилья не было, даму даже в гости пригласить некуда, не то что о семье думать, а теперь в новом доме трехкомнатную квартиру дали, одиночке, не семейному еще – случай беспрецедентный, но «ведь женится же он когда-нибудь – а научному работнику отдельный кабинет положен». И девушка явно непростая, «пантерообразность» по типу Смоленцевой, да и самой Анны Петровны так и ощущается – разговор, пластика, «свободнолетящий» стиль в одежде. Так разве можно – семью по приказу создавать?

– Нет никакого приказа, Иван Антонович. А как у вас в «Часе быка» – «двое, после подготовки, получают статус надолго влюбленных». У нас никому не велят, а лишь предлагают – кто хочет стать ангелом-хранителем для хорошего человека? Присмотрись, познакомься – а если душа не лежит, то в сторону отойди, попробует другая. Любовь – она ведь самая крепкая, когда не вулкан страстей, который может скоро погаснуть, а дружба и уважение. «Брак по расчету самый прочный – когда расчет правильный». Теперь хороший человек, Борис Павлович Вьюшков, не погибнет совершенно глупо в тридцать два года, а станет профессором и членкорром, вам на смену. Проживет долгую и счастливую жизнь, увидит своих детей и внуков. Разве это плохо – и просто по-человечески, а не ради политической выгоды?

Но все-таки… Ведь политика склонна давить, подминать все, что ей мешает. Поддерживала бы меня ваша Служба, если бы я не был тем, кем стал в иной истории? А просто Иван Ефремов, ученый-палеонтолог.

– Иван Антонович, дорогой вы наш! «Политика», как вы выразились, обратится против вас в единственном случае – если вы, как Солженицын, пойдете против СССР. Но ведь этого не случится никогда? Знаю, что в той истории на вас, уже после вашей смерти, заводили дело в КГБ. Но я очень надеюсь, что при нашей кадровой политике, в органах у нас не будет дураков и карьеристов через двадцать лет. Да и вы сами, как сказал почтенный Бахадыр, после его процедур лишних лет десять минимум проживете – а хотелось бы и больше. Впрочем, вы же к нему ходите, два раза в месяц, «проверяете настройки вашего организма». Вот так и наша Служба, играет ту же роль для советского общества в целом.