MrDog - Эволюция

Корабль вошел в атмосферу и начал плавное снижение. Несмотря на весь свой прогресс, мши не были склонны к излишнему расточительству. Поэтому траектория была оптимальна с экономической точки зрения, что плохо отразилось на панораме за иллюминатором. Впрочем, это мало волновало пассажиров. Они прибыли, нужно было собираться и готовиться. Слишком непродолжительна их жизнь, чтобы терять время напрасно. Лоуч не был исключением из правила, хоть и отправился собирать вещи последним.

Центральный купол — один из немногих, что возвышались над поверхностью льда, и единственный, который был доступен большинству гостей. Очень немногие знали, как на самом деле живут мши. Остальные, как и всегда, судили лишь по одежке. Именно поэтому столица была помпезна, красива, претенциозна и бесполезна. Всего лишь декорация, предназначенная для того, чтобы пускать пыль в глаза. Однако именно тут располагался Дом Великой Матери, куда и лежал путь Лоуча. Скромным словом «дом», пусть даже и с большой буквы, назывался самый обыкновенный дворец. Впрочем, где вы видели обыкновенные дворцы? Вот то-то же. Люди, знакомые с историей архитектуры, всегда удивлялись явственно ощущаемым в нем мотивам, что были свойственны храмам древней Греции.

Пройдя сквозь анфиладу залов, обрамленных стройными белыми колоннами, Лоуч со своим сопровождающим добрались до малой залы. Великая честь — быть принятым в ней, во всяком случае, так считалось у чужаков. На самом же деле это не имело никакого особого значения. Ведь было достаточно лишь открыть разум, чтобы за секунды передать опыт жизни, поделиться мыслями, «рассказать» идеи. Скорее, он был удивлен тем, что помимо личного визита, ради которого пришлось сюда лететь, предстоял еще и разговор. Не мыслесвязь, а сотрясенье воздуха. Необычно, очень любопытно, но не более того. Лоуч знал, что если что-то делается так, а не иначе, значит, на то есть своя причина.

— Великая, — склонился Лоуч в выдуманном давным-давно ритуале.

— Я рада видеть тебя, сын рода. Присядь, раздели с нами трапезу, — кивнула Мать на свободный стул.

— Почту за честь. Здравствуйте, Первый коготь, — приветствовал Лоуч седого Жоца Кавя Зифе прижатием ушей.

— Здравствуй, последний из моего помета, — передернул поредевшими усами тот.

— Ты удивлен, что мы закрылись от тебя?

— Да, — шевельнул кисточкой хвоста Лоуч. — Но значит, так надо.

— Надо, будущий величайший коготь, — шевельнул ухом старый мши.

— Наше время подходит к концу…

— Великая, вы же немногим старше меня! — воскликнул Лоуч.

— Это не важно, малыш, так надо, и так случится. Не завтра, но скоро.

— Прародитель давно не касался моего разума.

— И это неспроста. Мы, — махнула хвостом Мать, — пустая порода. Ремесленная поделка. Прекрасная, великолепная, но мы всего лишь инструмент.

— Я это знаю, Великая. Но…

— Помолчи, детеныш, — фыркнул Жоц, укоризненно взглянув на сына.

— Простите, — виновато прижал уши тот, опустив кисточку хвоста до самого пола.

— Ты наш алмаз, сын. Ты и твои дети. Я видел внуков, они иные.

— А…

— Прародитель, создавая нас как инструмент, увлекся, — улыбнулась Мать, — в итоге среди нас родился ты. Благодаря тебе, Лоуч, через много-много поколений мы станем шедевром. Гениальным творением, которым Он уже гордится.

— Вы знаете, что с прародителем?! — от волнения Лоуч даже вскочил.

— Нет, — опустил уши Жоц, — никто этого не знает. Он с нами и не с нами одновременно.

— Он всегда с нами!

— Тише, не шуми.

— Простите, Великая.

— Прародитель бросил вызов своей судьбе, не нам об этом судить, наше дело проще.

— Хотя, по сути, оно такое же, — продолжил Первый коготь. — Перед тем, как уснуть, он открыл нам будущее. Не все, лишь маленькую часть, и…

— Поведал о тебе, сын рода. Твои потомки изменят нас, но то — дело далекого будущего.

— Тебе же предстоит изменить представление о мши, потому что придуманное нами раньше устарело. Все это потребуется изменить.

— И ты будешь тем, кто это сделает.

— Воля Великой Матери — закон. Что именно я должен сделать?

— Мы не знаем, — беззаботно махнула хвостом повелительница расы, — ты сделаешь выбор сам.

— Когда придет время решать, — кивнул Жоц. — А пока тебе придется поработать под моим началом. С точки зрения чужих, ты должен сделать карьеру.

— Как скажешь… отец.

— Давайте уже поедим, — потерла лапки Великая, — Лоуч, передай мне вон ту тарелочку с сырками.

— Конечно. А…

— Нет, разумы тебе мы не откроем. Ты не должен видеть наше решение, ты должен найти свое.

— Мы знаем, что ты все сделаешь правильно, но от некоторых подробностей не чувствуем ничего, кроме грусти.

— Великая, ты говорила про время. Значит ли это…

— Да, мне придется умереть.

— Но прародитель…

— Посплю подольше, — фыркнула Мать, — хоть отдохну от этих суетливых чужаков, что двух мыслей связать не могут. Попробуй вон те рулетики, не пожалеешь.

— Ага, благодарю.

— Завтра начнешь работать в штабе. Стратегические планы будешь разбирать, да и просто учиться. Передай мне, кстати, кекс.

— Конечно.

— Эх, как же тяжело-то вот так… — дернул хвостом первый коготь. — Не этот, другой. Вон тот, что слева.

— М?

— Да, его. Спасибо.

— Пожалуйста.

Загадки, таинственные намеки, все это не могло, конечно, не тревожить Лоуча, как и ожидаемый уход Великой Матери Рода, но, в общем-то, он не слишком волновался. Прародитель открыл завесу будущего? Он должен будет принять решение, которое будет верным? Что ж, он сделает это. Их ведь и создавали, чтобы действовать. Выполнять, а не сомневаться, служить — вот их кредо, цель и призвание. Хотя изредка он все-таки ловил себя на мгновениях сомнений и стыдился их. Ведь он точно знал, что ничего подобного другим его соплеменникам не ведомо. Во всяком случае, ему еще не доводилось встречать никого из своего рода, кто был бы схож с ним в этом.

Корабль, выглядящий как вытянутое семечко, вживленное в плоский лист, похожий на те, что можно увидеть на березе, опустился на причальную площадку. Чмокнула, раскрывшись, диафрагма шлюза, и Шушшик скользнул на пружинистую поверхность. Довольно рыкнув, он втянул полной грудью воздух дома. Мириады запахов наполнили ноздри, тончайшие оттенки и нюансы закружили голову. Как же он скучал по всему этому. Лишь редкие вылазки на тайный уровень позволяли насладиться чем-то отдаленно похожим на это. Вот только там не было солнца, и фон был совсем другой.

Бросив мимолетный взгляд на сотни корешков, соединивших малый транспорт с поверхностью взлетного поля, он неспешно пополз в сторону ближайшего тоннеля. Разум наполнился гулом от плотного ментального поля, обволакивающего родину. К огромной печали Шушшика, в нем явно различались нотки тоски и не было тени прародителя. Верней, она мерцала, диссонировала, и ему удавалось уловить лишь ее слабые отголоски. Это было так странно и так непривычно, что у него вырвалось резкое шипение.