MrDog - Эволюция

— Хорошо, Вир, и прости, что втянул тебя во все это.

— Ничего, Лондо, ничего. Доброй ночи.

— Доброй, ночи, Вир.

Немного побродив по комнате и изрядно опустошив бутылку, Молари выматерил себя и заодно всю вселенную, после чего подошел к терминалу. С отвращением взглянув на собственное отражение, он вздохнул, побулькал остатками алкоголя, еще раз выругался, добив их одним залпом, после чего отшвырнул пустую тару и решительно набрал код абонента. Ему нужно было пообщаться с мистером Морденом. Свой Рубикон Лондо Молари только что перешел.

— … они все такие скучные и правильные, — закончила жаловаться Алиса.

— Просто они другие, — улыбнулась Сьюзен. — Ты там не мерзнешь? Минбар холодная планета.

— Нет мамочка, я ношу шапочку и хорошо кушаю, — рассмеялась девочка.

— Егоза, — фыркнула Талия.

— Смотри у меня, проверю, — с напускной строгостью погрозила девочке пальцем Иванова.

— Интересно знать, как? — вздернула носик Алиса.

— У меня там есть знакомые, — прищурилась Сьюзен.

— Уж не командор ли Джеффри Синклер? — состроила хитрую мордашку Алиса.

— Он самый, а ты его откуда знаешь?

— Ну, видела недавно, он меня навестить приходил. Это ведь ты его попросила, — обвиняюще ткнула пальцем в сторону экрана девочка.

— Нет, — помотала головой Сьюзен. — Как он?

— Да ничего, забавный такой в этом своем халате с блямбой зеленой на груди. Я ему в голову заглянула…

— Алиса!

— Это запрещено!

— Ой, ну что вы сразу, мне же любопытно, у минбарцев то в разумах одна муть и философия, а тут человек.

— Все равно, не надо так делать.

— Да «мама Талия», — сделал виноватую моську девочка, озорно поблескивая глазами. Нравилось ей смотреть, как обе женщины дергаются, когда она их мамой называет, ну и самой ей было приятно.

— Лучше расскажи, как у тебя занятия идут, есть успехи?

— Есть, но я больше из твоих объяснений понимаю, чем от наставников. Они иногда так загибают, что ум за разум заходит, а потом оказывается, что все совсем просто-просто.

— Ну, у каждого свой подход. Телепатия все же ближе к искусству.

— Ага, к рукопашному бою, только мыслями.

— Отчасти, — не стала спорить Талия.

— Ладно, — решила прекращать болтовню Сьюзен, взглянув на часы и быстро в уме переведя время, — спать ложись, тебе с утра вставать рано.

— Ага, — зевнула девочка. — Всегда думала, что в храмах много свободного времени, а тут такое расписание, только и могу с вами раз в три-четыре недели поговорить.

— Мы тоже по тебе скучаем. Пиши почаще, уж вечером сообщение наболтать у тебя время всяко есть.

— Угу, если бы еще и силы были на это. Да и новостей немного, скучные тут все и какие-то напряженные.

— М-м? — подняла бровь Талия.

— Не-не, я не читала никого, в головы не лазила и вообще была хорошей, — замотала головой малышка, — просто, ну-у… шум такой, не знаю даже, словно улей растревоженный гудит. Я в передаче про природу такое видела. Когда новый рой вылупляется…

— Вылетает, — машинально поправила Сьюзен.

— Ага, — кивнула Алиса, — так вот, когда там этот рой вылетать собирается, момент был, где старые, еще довоенные записи вставили, и там звук такой, ну-у, — замялась девочка, — тревожный, в общем, гудящий. Вот и тут, когда много народу из разных каст собирается на праздники всякие, то же самое. Еще и держатся все, не знаю, вроде бы и вместе, даже смешиваются, но как-то обособленно.

— Хм, — переглянулись Талия со Сьюзен.

— В общем, муть какая-то, — махнула рукой Алиса и сладко зевнула.

— Ладно, ложись уже спать, да пиши почаще, не забывай.

— Ага, вы тоже сообщения присылайте, а то я тут от тоски скоро выть начну. Пока.

— Пока.

— Сладких снов.

— Это может быть что-то серьезное? — спросила Сьюзен, когда экран погас.

— Не знаю, — задумчиво покачала головой Талия, — но что-то такое у меня было на Марсе, перед очередными беспорядками.

— Мне за нее неспокойно.

— Мне тоже.

— Попрошу Синклера присмотреть за ней, раз уж он сам про нее вспомнил и даже навестил.

— Было бы неплохо. Ладно, пойду я к себе, а то у меня завтра работы много.

— А-а-ага, — зевнула Сьюзен, — у меня тоже. С этим визитом императора, — передернула она плечами, махнув обреченно рукой.

— Крепись, — положила руку на плечо подруги Талия и ободряюще улыбнулась.

— А куда мне деваться-то, — вздохнула Иванова, с некоторым удивлением поймав себя на желании прижаться щекой к руке подруги. — Спокойно ночи, Талия.

— Хороших снов, Сьюзен, — Винтерс убрала руку и поспешила к двери.

Обоих женщин в этот миг посетили очень схожие мысли, которые они в очередной раз постарались прогнать прочь, но те отчего-то упорно не уходили. Все чаще и чаще возвращаясь, они все настойчивей свербили разум, порой выливаясь в сны, о которых было стыдно вспоминать.

— О, Г’Кван, — прошептал изумленно пилот патрульного истребителя, — трево…

— Вперед, вперед! Не пускайте их к колонии!

— Огонь!

— Та’Рок уничтожен!

— Реактор в красной зоне.

— ААА!!!

— Уклоняйся!

— Залп!

— Ка’Тон уничтожен!

— Полный вперед! Стреляйте, во имя Г’Квана, мы должны их остановить.

— Всем гражданским немедленно проследовать в убежище! Всем гражданским…

— Нет!

— Огонь!

— Тарань его!

— Они прорываются!

— Быстрей!

— Огонь! Огонь! Демоны вас раздери!

— Мы под огнем!

— Мама, мне страш…

— Посол Молари, какого дьявола вы отказываетесь выдать гражданских с атакованной вами колонии нарнов?!

— Капитан Шеридан! Я бы попросил вас выбирать выражения! Мы пришли на сигнал о помощи, это нарны напали на нашу эскадру! Что же касается гражданских, то нам просто…

Лондо прервался на полуслове, так как в зал совета, где проходило экстренное заседание, вошел посол Г’Кар. Шеридан впервые видел нарна при всех регалиях, да еще и в плаще с заколкой на плече. У Джона засосало под ложечкой, а в душе наступила зима. Глаза нарна не выражали ничего. Такие же глаза были у тех, кто ушел на рубеж, в последнюю битву минбарской… и не вернулся назад.

— Десять минут назад, — размеренно и безжизненно заговорил Г’Кар, в абсолютной тишине зала его слова звучали набатом, — я был уполномочен своим правительством сделать официальное заявление. С семнадцати ноль-ноль по Земному времени, Режим Олигархии Нарна находится в состоянии войны с Республикой Центавр.

Четко развернувшись, Г’Кар покинул зал совета. Ему было нечего больше сказать. Он ненавидел центавриан, он желал отомстить им за все зло, что они причинили его народу. И вот этот миг настал. Вот только… лучше бы он никогда не наступал. Именно это понял Г’Кар десять минут назад, когда получил приказ объявить войну. Теперь он не видел ничего смешного в земной поговорке «худой мир лучше доброй ссоры». Каким же он был глупцом, когда еще совсем недавно планировал убить императора Центавра. О, как он возмущался, что старик свалился с приступом, не дав ему возможности вонзить отравленный стилет в ненавистное сердце.