Валерий Гуминский - Найденыш 6. Государев человек

— А? — встрепенулся молодой волхв, мрачно обдумывая перспективы сестер.

— Я тебя насквозь вижу. Что ты головой поник? Ведь решение уже принято, просто ты его боишься озвучить. Как только будешь готов к побегу, бери в охапку Дашку и сестер Анциферовых — и деру в свой мир. А там разберешься со своими проблемами. Пристроишь девчонок в свой Род, выдашь их замуж и начнешь реализовывать свой план восхождения на вершину.

— Если Даша уйдет со мной, кто помешает опричникам свести род Сабуровых в могилу? — задал прямой вопрос Никита, взглянув на серьезного Патриарха. — Скажете, такого быть не может? Я ведь дал присягу государю, и побег автоматически делает меня предателем.

— Не переживай, — усмехнулся Патриарх. — Мы свою игру сыграем. Поэтому ты не поведешь мою внучку к алтарю. Любыми путями отсрочивай момент своего решения. Ври Великому князю Юрию, что еще надо подумать, еще не готов. А как только подготовишь побег — бери девчонок и уматывай отсюда! А мы всегда можем с видом оскорбленных родственников кричать на каждом шагу, что негодяй обольстил невинную девушку и утащил в свой жестокий мир!

— Да вам сценарии писать, — усмехнулся Никита. — Только Басманов не поверит.

— Конечно, не поверит, — старик встал и с великим удовольствием вцепился в трубку. Снова открыл шкатулку с табаком, и произведя все манипуляции, закурил. — Я и не рассчитываю на откровенную глупость опричников. Поэтому ни в коем случае не женись на Даше. Ты совершишь свой побег в качестве свободного человека, и тем самым не подставишь Сабуровых под удар. А мы отобьёмся, обвинив тебя в похищении Даши. Только после этого кощунства путь в нашу Явь тебе заказан. Ты понимаешь последствия?

— Понимаю. Я фактически отрезаю Дашу от семьи.

— Дурачок, — пыхнул дымом Патриарх. — Делай свой портал в комнату Даши. Установку маячка я обеспечу. Как и энергетическую подпитку вместе с сокрытием магических возмущений на территории особняка. Сил хватит. Ничего страшного, будешь иногда отпускать Дашу к родителям повидаться. Ей-то как раз ничего не грозит, буде вскроется ваша задумка. Она станет лишь приманкой для тебя. Ты же обязательно рванешь ее спасать? Ага! И существует еще одна опасность, что ваш мир станет доступен опричникам. Помни об этом.

— Последний вопрос, Павел Евграфович, — Никита понял, что пора закругляться. Еще до кремлевской лаборатории добираться. — Почему вы так хотите, чтобы Даша ушла со мной? Неужели не жаль потерять внучку?

— Я ментат, Никита, — прикрыл глаза Патриарх, кустистые брови дрогнули. — А еще будущее своих родных немножко вижу. С Дашей у меня очень прочная душевная связь. Так уж вышло. Магия — штука загадочная в своих проявлениях. Ощущаю грядущие неприятности для внучки. Что-то неладное, ломающее ей жизнь. Именно здесь, а не в другом мире. Тревожит это, не дает спать. Поганое чувство. Твое появление как подарок. И я не хочу упускать из рук возможность спасти Дашу. Даже готов разругаться с сыном и невесткой. Но ты не беспокойся, никто нас давить за твой побег не будет. Кишка тонка. Рюриковичи слишком много Сабуровым задолжали за последние двести лет.

Патриарх взял за руку волхва и понизил голос настолько, что пришлось напрягать слух, чтобы расслышать:

— Мой сын надеялся, что Даша своим замужеством за княжичем Владимиром объединит великокняжескую семью и нашу. Ведь за столько лет безупречной службы Юрий Иванович мог пойти навстречу. И что в итоге? Отшельников Колычевых им приветить лучше, чем верных псов. Плюнул в душу, вот как это называется. Сашка еще не понял, как его унизили. Или делает вид, что все в порядке, так и должно быть. А я сразу сказал: не жди ничего хорошего от слов государя. Одним только обещания раздает, другим — милости от души.

И уже нормальным голосом продолжил:

— Ладно, пора и расходиться. Надеюсь, ты все правильно сделаешь. Встречайся с Дашей, играй на публику, расстраивайся, что не получил одобрения на свадьбу. А я внучке внушу, как нужно вести себя. Сыграй оскорбленного, «похить» Дашу. В общем, импровизируй!

Патриарх не пошел провожать Никиту. Седовласый привратник подал ему пальто, шапку, и в это время появились родители Даши. Выглядели они смущенными. Видимо, между ними произошел тяжелый разговор. Надежда Игнатьевна полыхала румянцем, а на лице Сабурова просматривалась досада. И все же он протянул Никите руку со словами:

— Мы не навязывали свое решение дочери. Она сама в расстроенных чувствах и не может сейчас правильно оценить ситуацию. Дай ей время. Я не запрещаю приходить в наш дом, Никита. Двери для тебя не закрыты.

— Спасибо, Александр Павлович, — сухо попрощался Никита, — до свидания, Надежда Игнатьевна. Всего хорошего.

Он уже выходил из дома, когда Надежда Игнатьевна окликнула его:

— Подождите, барон!

Никита остановился.

— Правда ли, что ваша теща очень на меня похожа? Даша рассказывала…

— Да, верно, — ответил волхв. — Один в один. Да и не может быть иначе, если вы урожденная Суворова.

Лиловые сумерки залили окрестности, удивительными красками подсвечивая крыши домов и верхушки деревьев. Садовые фонари, расставленные вдоль дорожки, показывали путь. Никита никуда не торопился. Сто сорок шагов до ворот — не слишком длинная дорога, и поэтому он намеренно медленно вышагивал по ребристой брусчатке, словно чего-то ожидал.

— Никита! Подожди! — раздался звонкий голос Даши.

Девушка бегом спускалась по лестнице, держась за перила. Полы мехового пальто развевались в разные стороны, аккуратная прическа разлетелась в разные стороны с непокрытой головы. Она перешла на быстрый шаг и приблизилась к Никите. Пара ударов сердца — и даже не восстановив дыхание, Даша кинулась на шею волхву, который тут же сцепил руки на тонкой талии.

— Прости меня, пожалуйста! — прошептала девушка лихорадочно. — Я повела себя по-предательски к тебе! Дай мне время, хорошо? Не думаю, что ты уже завтра захочешь покинуть меня! Мне очень страшно, понимаешь? Очень! Ведь никакой гарантии не существует, что ты сможешь связать два мира! Как же тогда быть?

— Обещаю, — Никита еще сильнее сжал Дашу в объятиях, краем глаза уловив движение в окнах. — Нет, клянусь честью, предками, что сделаю все, чтобы ты не потеряла своих родных!

— Хорошо, почему-то я верю тебе, — шмыгнула носом Даша.

— Иди домой, — нахмурился Никита. — Простынешь. Целовать тебя на морозе не стану, даже не проси. Губы обветришь, поняла?

И тем не менее, чмокнул в холодную щеку девушки, хихикнувшей от услышанного.

— Я подожду твоего слова, милая, — сказал он. — И обязательно слушайся дедушку. Он мировой мужик.

— При чем здесь дедушка? — пробормотала Даша, глядя в спину удаляющегося Никиты. — Не иначе сговорились друг с другом!