Андрей Храмцов - Новый старый 1978-й. Книга четвертая

— Когда свадьба? — спросил меня Леонид Ильич, кивая головой в сторону Солнышка.

— Через год, — ответил я и отдал штуцер Егору Прохоровичу. — Нам будет по шестнадцать, тогда попробуем уговорить ЗАГС нас расписать.

— Если что, я помогу. На свадьбу-то пригласишь?

— Обязательно, Леонид Ильич. Буду очень рад, если вы станете с Викторией Петровной нашими свидетелями.

— Тогда обязательно приедем. А теперь, пока разведут костёр и пожарят мясо, пошли к столу и выпьем за удачную охоту. Ах да, ты же не пьёшь. Ну тогда соком чокнешься.

Мы сели за стол. Все выпили за удачную охоту и за медведя, а потом меня попросили спеть две военные песни, которые я уже исполнял. Когда мы выходили из Большого Кремлевского дворца я заметил, как один из охранников положил в одну из машин сопровождения гитару. И тогда сразу понял, что придётся выступать. Я опять исполнил две песни Розенбаума, теперь уже моих, о войне. Потом Леонид Ильич позвал Солнышко и мы исполнили «На-на-на», где снова Брежнев стучал по столу ладонями, а потом «Хоп Лэй» и «Песню музыкантов». Народ под водку подобрел и вдруг Устинов меня спросил, не знаю ли я блатных песен. Странный заказ, но для Министра обороны мы можем всё. И я спел под гитару «Владимирский централ» Михаила Круга и «Заходите к нам на огонёк» Александра Розенбаума.

На удивление, две последние песни пошли очень хорошо, как будто здесь не «малое Политбюро» сидит, а воровской сходняк собрался. Потом принесли запечную медвежатину, под которую все опять выпили. Андропов, скорей всего, пил минеральную воду, но рюмку регулярно со всеми поднимал.

Потом нас решили отпустить, видимо, им надо было поговорить о государственных делах. Нам с Солнышком на дорогу завернули два сочных куска медвежатины. Будет чем завтра гостей удивить. И дали ещё с собой местной колбасы и мёда. С мёдом это Виктория Петровна расстаралась.

Нас отвезли назад к Кремлю, к нашей машине, на которой мы уже спокойно добрались до дома. Я вспомнил слова утренней песни про Мавзолей, которые оказались пророческими. Помимо Мавзолея и тайного тоннеля под Кремлём, мы побывали в Большом Кремлевском дворце, а потом на охоте в Завидово. Было ещё только восемь часов вечера, но мы были опять уставшие от такого количества событий, в которых мы принимали участие. Вот так и прошло моё первое мая в этом новом старом времени. У меня создалось впечатление, что я сам стал членом Политбюро, потому, что только с ними я сегодня и общался. Солнышко сдружилась с женой Брежнева и та стала её называть не Светланой, а внучкой. Так мы вместе незаметно и вошли в семью Брежневых, как ещё одни их, правда не родные, внук и внучка.

«К сожаленью, день рожденьят олько раз в году».

Песенка крокодила Гены

Вот кому, скажите на милость, нужны 500 эскимо на День рождения? Правильно, никому не надо, кроме Чебурашки. Нам надо горло беречь, а этому лопоухому лишь бы сладкого чебурахнуть и побольше. Поэтому на своё пятнадцатилетие я такого подарка и не ждал, хотя мультик этот любил. Первые поздравления я получил от Солнышка и подарок тоже. За ним ей даже не пришлось никуда далеко ходить. Он был всегда с ней. Ну вы конечно поняли, о чем я. Утренний секс в качестве подарка на День рождения от любимой и любящей женщины — это самое лучшее, что можно получить в жизни. Ну почти, но точно одно из самых лучших.

Как мы вчера вечером не мылись после охоты, но запах костра и жареного мяса никак не улетучивался. Он перемешивался с запахом цветов, которые так и стояли у нас везде по квартире. Надо будет навести порядок в доме, чем мы и занялись после того, как я сбегал на зарядку и мы позавтракали.

Когда уборка уже подходила к концу, раздался звонок в дверь. Как оказалось, это был фельдъегерь, который вручил мне плоскую коробку под роспись. Любопытная Солнышко заглядывала мне в глаза, намекая, что она уже давно ждёт, когда я её открою.

— Как своей будущей жене, я доверяю тебе её открыть, — сказал я и протянул коробку Солнышку. По адресу отправителя я понял, что это подарок от Андропова.

Обрадованная Солнышко разорвала обёрточную бумагу и открыла небольшую шкатулку и ахнула. Там лежал в углублении наградной… пистолет Макарова с выгравированной табличкой на рукоятке. Не, там, конечно, не было написано «Красноармейцу Сухову. Именной. Комбриг Мэ Нэ Ковун». Но если заменить фамилии на мою и на Юрия Владимировича, то будет очень похоже. Магазин был уже снаряжённый патронами и лежал рядом с пистолетом. На внутренней стороне крышки шкатулки было прикреплено разрешение на ношение оружия с моей фамилией и серийным номером ПМ, который я сразу сверил.

— Это настоящий? — спросила Солнышко, как и все домашние женщины, не разбирающаяся в оружии и немного его побаивающаяся.

— Конечно, — ответил я, достав магазин и проверяя, как работает затвор, поставив затем пистолет на предохранитель. — Я уже давно вырос из возраста детских пистолетов с пистонами. Андропов совместил в одном футляре и подарок, и средство для моей безопасности. Теперь, помимо охраны, у меня есть личное оружие и разрешение на него.

Наше общение по поводу подарка прервал междугородний звонок. Естественно, это были мои родители. Сначала они поздравили меня с Днём рождения. Как оказалось, они видели нас вчера на трибуне Мавзолея рядом с Брежневым и Сусловым, поэтому в первый момент были этому очень удивлены, а потом испытали чувство гордости за нас. Тогда я им добавил ещё материала для гордости, сказав, что получил вчера вторую Золотую Звезду. После чего услышал дополнительную кучу поздравлений и упреков, что фото с первой я так им и не выслал, и что они увидели её у меня только по телевизору, когда нас показывали крупным планом. Я решил их ещё больше обрадовать и рассказал про бюст и о присвоении моего имени нашей школе. Видимо, количество радостных новостей перешагнуло все разумные границы, поэтому они секунд на десять замолчали, выпав из реальности.

Потом они, правда, ожили и опять стали меня поздравлять. И я понял, что если я расскажу им ещё про две охоты с Брежневым в Завидово, они это просто не перенесут. Вчера Солнышко, как только мы приехали и немного отошли от всех событий того бурного дня, позвонила родителям и в ответ получила такой же водопад восторженных эпитетов в наш адрес после просмотра ими первомайской демонстрации и лицезрения нас на трибуне Мавзолея, что эту тему в разговоре уже со своими родителями я решил опустить. Не зря говорят, что хорошее тоже нужно выдавать понемножку.

Мне уже было пора ехать забирать Проклову с дочкой, поэтому я быстро собрался и надел вчерашний костюм с двумя Звёздами. Третью наградную планку ордена Ленина и пятую по счету я прикрепил ещё вчера, так как очень хотелось увидеть все свои награды сразу. Смотрелось очень даже круто. Теперь, если ещё чем меня наградят, новые планки придётся размещать уже во второй ряд. Да, как-то быстро всё это с наградами у меня получилось. Надо будет ещё соединительную планку для двух моих Звёзд найти, так они будут лучше смотреться и перевешивать с пиджака на пиджак будет легче.