Андрей Храмцов - Новый старый 1978-й. Книга четвертая

— Впечатляет, — сказал я скульптору.

— У меня сегодня настроение хорошее и лицо у вас не особо сложное, — ответил довольный мастер. — Поэтому работалось очень легко и с вдохновением. Если так пойдёт и дальше, то ещё таких два сеанса и можно звать форматоров.

— Это те, которые снимают форму с модели для изготовления бюста в твердом материале?

— Верно. У вас это бронза. А потом отливка в литейном цеху. После этого сборка и опять ко мне на доводку и проработку мелких деталей. Вот и весь процесс, если в двух словах.

После этого мы попрощались и я поехал в ВААП. По дороге набрал Солнышку. Она решила сделать то, что я ей сказал, наоборот и сначала позвонила в «Берёзку» на Улице 1812 года нашей знакомой заведующей. Оказалось, для нас она готова сделать всё и предложила два югославских шкафа. Но просила меня ей перезвонить. Я сразу перезвонил и любезная Вера Викторовна сказала, что мы можем приехать и оплатить хоть сейчас эти два шкафа.

— К сожалению, у меня сейчас нет времени, — объяснил я заведующей, — я был награждён второй Звездой Героя и теперь с меня лепят бюст, чтобы его поставить через две недели в Москве.

Вера Викторовна была очен впечатлена такими новостями, но сказала, что Героям Советского Союза они могут сделать исключение и я смогу оплатить всё на месте после доставки и сборки бригадиру.

— Моя благодарность не будет иметь границ, — ответил я радостно. — Просите, что хотите. Для вас я сделаю всё.

— Всё не надо, давайте сделаем как прошлый раз.

— Понял. Всё будет. А сегодня смогут ваши ребята их привезти?

— Только вечером. Днём у них много вызовов на доставку.

— Это ещё лучше. Я только с семи буду дома, так что пусть везут. Их тоже не обижу.

Вот это сервис. Для Советского Союза это просто высший класс. За такой сервис денег сверху не жалко. Я перезвонил Солнышку и обрадовал её тем, что вечером будем встречать так долго жданные шкафы. Теперь ей сегодня уборку делать бессмысленно, всё равно грузчики натопчут. Только пусть цветы выбросит, а уборкой завтра займётся.

Далее опять телефонный вызов отвлёк меня от мыслей о планах на сегодня, которые предстояло успеть выполнить. Вот кого я не ожидал услышать, так это Ольгу Николаевну из Кремлевского Дворца съездов, хотя когда мы в пятницу прощались, я оставил ей свой телефон в машину. Правильно, мне же ей гитару нужно вернуть и барабаны Бонго.

— Привет, Андрей, — сказала главная по праздникам и концертам в КДС. — Слышала о твоей второй Звезде и видела вас со Светланой на Мавзолее первого мая.

— Здравствуйте, Ольга Николаевна, — ответил я, уже подъезжая к агенству. — Сразу каюсь, совсем забыл о музыкальных инструментах. Всё верну, когда скажете.

— Не волнуйся, они пока мне не нужны, да и тебе могут пригодиться. Ведь у тебя в «России», как я слышала, ещё два концерта намечаются. Вот после них и отдашь. Рассказывают, что к тебе Леонид Ильич приезжал?

— Было дело. Он мне Ленинскую премию вручил и мы с ним спели вместе мою песню на два голоса.

— Теперь понятно, почему тебя стали «внуком Брежнева» называть.

— А вы, оказывается, очень информированная женщина. Мне вас следует бояться или любить?

— Лучше второе. А звоню тебе напомнить, что у нас завтра начинаются репетиции концерта на 9 мая. Мне прислали список, что ты там значишься как исполнитель аж двух песен. За что такая милость, догадаться нетрудно.

— Да, есть такое. Исполнил я позавчера три песни в Большом Кремлевском Дворце за праздничным столом и две из них членам Политбюро понравились. Видимо, тогда и решили, что я тоже должен выступить на концерте с ними.

— Вот теперь будь любезен к нам на репетицию приехать завтра к трем часам дня. У меня написано, что ты исполняешь их один и под гитару.

— Да, один. Вот только хотелось бы ещё видеопроектор, который я использую для своих концертов, и у вас в КДС задействовать. Не возражаете?

— Почему нет. Дело хорошее. Я этот вопрос сама решу. А ещё что придумал?

— А ещё человек двадцать в белых маскировочных халатах и с ППШ нужны для мизансцены в одной моей песне.

— Макеты автоматов на складе были, масхалаты найдём, а вот двадцать человек надо искать и договариваться.

— У меня есть двадцать моих фанатов, они сыграют наших солдат в Блокадном Ленинграде. Все комсомольцы и отличники учебы.

— Уговорил. Тогда мне список к завтрашнему дню составь с фамилиями и анкетными данными.

— Хорошо, сделаю. Фотографии нужны?

— Желательно.

— Всё понял. Пугачева выступать будет?

— Да, будет. Она с гастролей обещала сегодня вечером вернуться. И Сенчина тоже, с кем ты «Замыкая круг» пел.

— Понял, завтра в три обязательно буду.

Вот ещё две проблемы на меня свалились: репетиция и Сенчина. Хорошо, что из инструментов только гитара понадобится, а вот с Сенчиной сложнее. Хотя что я переживаю раньше времени. Она женщина умная. Даже если она Солнышко рядом со мной увидит, скандал устраивать не будет. Вот так, уже начинаются первые напряги с пересекающимися друг с другом моими женщинами, но я думаю их на месте разрулю. Не женщин, конечно, а проблемы.

Я хорошо помнил выступление Александра Розенбаума на сцене с песней «На дороге жизни» со взводом солдат в белых масхалатах, которые проходили мимо него на заднем плане, когда он пел. Вот так я и буду это делать, а со второй песней в этом же плане что-нибудь придумаю. Надо в Госфильмофонде попросить организовать нарезку копий военной кинохроники и сделать склейку фильмов о блокадном Ленинграде. Для второй песни нечто подобное тоже смонтировать, а потом записать на кассету для видеопректора. Решив это дело с двадцатью добровольцами не затягивать, чтобы не забыть, позвонил Димке и сказал, чтобы отобрал двадцать самых лучших и рослых фанатов и завтра в три привёз в Кремль на репетицию вместе с их анкетами и фотографиями.

Закрыв машину, я направился в агенство, позвякивая своими двумя Звёздочками. На проходную я вошёл, как к себе домой. Не, дверь ногой я не открывал, просто я здесь так часто бываю, что эта контора мне стала вторым домом. Все вон как со мной здороваются, поздравляют, на награды мои косятся. Вот так, месяц назад сюда скромным юношей приехал, а сейчас Герой и даже дважды.

— Здравствуй, теперь уже дважды Герой, — встретил меня в своём кабинете Ситников, как будто прочитав мои мысли. — Дай я на тебя посмотрю. О, и медаль за Ленинскую премию теперь тоже блестит. Значит два раза поздравляю. Тогда и с прошедшим Днём рождения тоже.

— Здравствуйте, Василий Романович, — поздоровался я с Ситниковым, выпячивая грудь колесом, чтобы иметь бравый вид. — Спасибо за все поздравления.

— Вижу, вижу. Прям как на параде.

— Ну так Петр Первый не зря повелел: «Подчиненный перед лицом начальствующим должен иметь вид лихой и придурковатый, чтобы умом своим не смущать начальства».