Анатолий Подшивалов - Абиссинец

Следующий день прошел спокойно — части абиссинской армии возвращались на позиции, подгоняемые дубинками начальников, некоторые сразу уходили вперед по дороге на Адуа. Ночью, за час до рассвета была предпринята попытка штурма форта тремя туземными батальонами, которые скрытно, как им казалось, накопились в пересохшем русле, потом полверсты, а то и больше, ползком и мелкими перебежками, таща заранее подготовленные лестницы, довольно шумно продвигались к форту, а потом, когда до него осталось метров триста, с дикими криками кинулись на штурм. На самом деле, часовые их давно заметили, и, еще когда они ползли мимо креста на месте бывшего госпиталя, на стене уже стояли пулеметы и были разложены гранаты-«ананаски». Как только черные батальоны побежали на штурм, заработали пулеметы, но толпа бежала к стене, волоча связанные из палок и веревок лестницы, и, казалось, им не будет края, но, как только туземцы подобрались к стене метров на тридцать, в них полетели гранаты. Раздались взрывы и вопли, а гранаты все летели и летели. Наконец, желающие заняться лазанием по стене побежали обратно, а вслед им опять застучали пулеметы. Все, затихло… Я выглянул из-за бруствера стены и опешил: все пространство под стеной и дальше было завалено телами, кое-где слегка шевелившимися. Казаки стали отстреливать шевелящихся, я им в этом не мешал. Спросил: сколько использовали гранат? Ответили, что около семидесяти: 3–4 таких штурма — и все, гранат больше не будет. До полудня из лагеря Негуса ходили любопытствующие, как на экскурсию, смотреть результаты штурма, потом трупы убрали, свалив в ямы, но, предварительно, раздев — здесь ценилась каждая тряпка, даже окровавленная и обгаженная.

Потом я с сидел, занимаясь русско-амхарским словарем, а вечером пошел на Совет. Все же битва при Адуа состоится и в этой реальности, но немного по-другому. План Букина предусматривал при относительно неподвижном левом фланге, в крайней точке опирающимся на форт Мэкеле, начав широкий охват противника с севера, вынудить его занять позицию у местечка Адуа, а потом нанести удар основными силами. Общая численность войск Негуса около 80 тысяч человек, но двадцать тысяч из них все еще не имеет огнестрельного оружия. Основная группировка под командованием Менелика включает почти 50 тысяч пехотинцев и 4 батареи по восемь 37-мм орудий. Левый фланг под командованием раса Мэконнына состоял из 30 тысяч пехотинцев при 4 орудиях. Галласская конница раса Микаэла нанесет удар с левого фланга, вместе с частями Мэконнына и, затем, с тыла. План подразумевает, что «цитадель» Мэкеле будет стоять «неколебимой твердыней», а если без иронического пафоса, то не даст противнику нанести фланговый удар по нашему правому флангу и выйти в тыл нашим войскам. В заключительной фазе мне будет дан приказ продвинуться вперед по дороге на Асмэру со своим отрядом и тремя тысячами «драгун», для того, чтобы выровнять фронт. Если не удастся потеснить итальянцев дальше двадцати верст за Адуа, то мне двигаться не надо, а нужно держать правый фланг. Заметил, что в диспозиции те части, которые были под командой раса Мэнгеши, теперь переданы Мэконныну.

В отношении противника план базировался на данных разведки, которая у Менелика, по сравнению с Баратьери была поставлена куда лучше[7].

Частям Мэконнына противостоит бригада генерала Альбертони (7 итальянских батальонов по 700–800 пехотинцев, 3 батареи горных 37 мм орудий).

Бригада Баратьери насчитывает 8 итальянских батальонов и 2 туземных батальона при 4 батареях — против них будет действовать группировка Негуса.

Бригада генерала Эллена состоит из 4 туземных батальонов и полутора тысяч конницы — они попробуют прорваться по нашему правому флангу на Мэкеле. Возможно, бригада Эллена будет усилена артиллерией из бригады Баратьери., так как свои три батареи генерал Эллен уже потерял под крепостью Мэкеле вместе с полутысячей конницы и двумя туземными батальонами. Именно на этом фланге должен был отличиться генерал Дабормид при поддержке тяжелых орудий, но три его батальона уже легли замертво, а орудия стоят в нашем форте.

Собственно, я не видел знаменитой битвы при Адуа, но она развивалась иначе, чем в реальности, поскольку многих частей уже не было, генерал Аримонди был в плену, а генерал Дабормид погиб. Итальянцы так же хотели по одиночке разбить абиссинские группировки и так же запутались в плохих картах. Собственно и карт не у них было, а были рисунки местности, поэтому генерал Альбертони точно так же пересек движение колонне Баратьери и угодил прямо под артиллерийский огонь абиссинцев. Но тем не менее вооружение и дисциплина у итальянцев были на порядок выше (даже в туземных батальонах), чем в войсках Негуса. Вопреки расхожему мнению, итальянцы храбро дрались, альпийские стрелки показывали чудеса храбрости, но противостоять массе абиссинских войск они не могли. Абиссинцы перебежками сближались на дистанцию последнего броска, давали залп или два и дальше с обеих сторон вход шло холодное оружие, а здесь абиссинцы были лучше, чем итальянцы.

Что касается Мэкеле, то часа через два была предпринята попытка прорыва по дороге на форт, но огонь трех крупнокалиберных орудий и беглый огонь пушек Барановского обрушил на войска Эллена столько шрапнели, что отбил всякую охоту атаковать дальше. Потом я узнал, что из-за крупных потерь у Баратьери и практически уничтоженной бригады Альбертоне, войска Эллена и небольшой резерв в три туземных батальона были брошены в бой на центральном направлении удара войск Негуса, а конница почти вся полегла при схватке с галласами, так как сил у галласов было в десять раз больше, чем у потрепанной моей шрапнелью итальянской конницы.

Получив приказ — бумажку с цифрой пять, продублированную пятерней гонца (с Букиным была договоренность по сигналам), я всеми своими силами при поддержке трех тысяч «драгун» на мулах, выдвинулся по дороге на Адди-Грат-Асмэру. В форте остался пулемет, три тяжелых орудия, полсотни гранат, восемь артиллеристов с двумя десятками абиссинских воинов в качестве подносчиков снарядов и на ролях «принеси-подай».

В это время силы итальянцев так же отступали на Асмэру, но севернее, теснимые всей армией Менелика, так что Баратьери было не до меня, он был занят арьергардыми боями со всей армией Негуса, а поскольку частям Негуса было уже тесно, то они сместились правее и я оказался позади всей схватки, не очень ориентируясь и имея приказ двигаться на Асмэру. На вторые сутки я понял, что вокруг противника нет. Возвращаться назад? Созвал свой военный совет из офицеров. Казаки были за движение вперед, осторожный поручик Петров предлагал вернуться на один переход, найти место, пригодное для обороны и ждать подхода своих частей. Казаков я мог понять — они носом чувствовали запах больших трофеев, ведь мы пойдем первыми, значит, весь «хабар» наш. На то, что можно кроме хабара огрести люлей, этого ни я ни казаки особо не побаивались — впереди только туземные гарнизоны, а если охранение и разведка почувствуют что-то неладное, мы всегда можем среагировать. Даже если встретим какое-то подкрепление, идущее к Баратьери, что нам стоит организовать нападение из засады?