Александр Иванов - Кайа. История про одолженную жизнь. Том 2 [СИ]

Суть противодействия дознанию с применением Полиграфа, во всяком случае тот его способ, которому обучали меня, сводится к тому, чтобы ваше тело «екало» приблизительно одинаково при любых заданных вам вопросах и ваших ответах на них, что многократно усложнит и без того непростую работу полиграфолога, но сделать это, без должной практики — мне представляется нереальным.

Меня очень тревожит тот факт, что у меня теперь новое тело, с которым я знаком еще очень и очень «шапошно» и «освоил» которое, я еще далеко не в полной мере, другими словами я не могу сколько-нибудь точно предсказать, как именно поведет себя мой организм на допросе.

Несмотря на то, что сами по себе результаты этого исследования не являлись доказательством в судах моего прошлого мира, а как обстоят дела в этом мире — требует уточнения, но «непрохождение» Полиграфа, могло запросто привести к очень и очень серьезным неприятностям.

Так, например, одному моему американскому коллеге сначала отказали в повышении, с его слов, когда мы болтали в баре, «за жизнь», он «засыпался» на вопросе о наркотиках, а потом и вовсе, нашли причину для того, чтобы «распрощаться» с ним. Таким вот образом, банальный «косяк» стал тем, что разрушило карьеру этого человека.

Или же, как это утверждал инструктор, результаты подобного исследования могут послужить причиной того, что в отношении человека начнутся определенные оперативные мероприятия: слежка, прослушка и тому подобное.

А лично для меня, «непрохождение» сейчас Полиграфа может означать — очередное помещение в «сумасшедший дом», теперь уже бессрочное или еще что-нибудь похуже, ибо для той Семейки, к которой Кайа имеет несчастье принадлежать — подозрение, имеющее под самой хоть какие-то доказательства, относительно того, что я могу быть причастен к столь скандальным вещам, как создание и распространение того «пикантного» видео, которое, в итоге, послужило причиной самоубийства одной Воспитанницы Пансиона, да еще и обоснованные подозрения в прямом убийстве другой…

У меня нет ни малейшего сомнения, что, в таком случае, от Кайи, будто от чумной, постараются любым способом избавиться и никто из этой Семейки, включая «папаню с маманей», не будет возражать против.

«Иномирское» психофизиологическое исследование, с одной стороны проще, из-за того, что, как уверяет следователь, программное обеспечение может моментально обработать данные Полиграфа и определить, говорится ли правда, либо же ложь, то есть тому, в отношении кого проводится данное исследование, не надо будет дергаться, гадая, к каким же выводам они пришли.

Это, если следователь посчитает нужным «ткнуть» сказанной неправдой «в лицо», само собой, а не сделает вид, будто ему не известно о вашей лжи, конечно.

Фильмы и различные шоу, в которых полиграфолог, сразу же после полученного ответа, обличает лжеца, пафосно ткнув в того пальцем — полная ерунда, для того, чтобы более-менее достоверно ответить на вопрос, лжет человек или нет, у специалиста уйдет минимум час. На каждый заданный вопрос.

Так что, ваша с полиграфологом «партия», всегда будет проводиться заочно, если, конечно, вас не пытаются «развести» и все происходит всерьез.

Закончив с психофизиологическим исследованием, вас, поблагодарив за содействие, просто отпускают восвояси, а специалист, где бы там он не сидел, тихо и спокойно будет изучать данные, в то время, пока вы мучаетесь от неизвестности.

С другой, неприятной для меня стороны, это означало, что человеческий фактор — в лице полиграфолога, из этого мероприятия исключен, а стало быть вводить в заблуждение придется уже не человека, а машину. Это самое программное обеспечение — вероятнее всего, то, что в моей прошлой жизни называлось модным словосочетанием «искусственный интеллект», в базе данных которого, имеется полная информация о реакциях людей, в тысячах, если не в десятках тысяч, самых разнообразных допросов.

Несмотря на то, что этот мир весьма самобытный, здорово отличающийся от моего прошлого, технологически они идут примерно в одном направлении.

Этот мир, отставая и, порой, весьма существенно, по одним технологиям, в других же, наоборот — находится на одном уровне или даже обгоняет.

— Скажите, Федор Никифорович — очень тихо обратился я к своему адвокату, наблюдая параллельно за тем, как «техник Первого класса» вытаскивает из саквояжа и складывает на столе, некие «лучшие части» от того аппарата, что стоит передо мной, — а Суд учитывает, при вынесении своего решения, данные полученные от этой системы?

— Сами по себе, отдельно от иных доказательств, результаты этого исследования не могут быть основой для вынесения судебного решения или приговора, но! в том случае, если против подозреваемого в совершении преступления имеются хотя бы косвенные улики, то Суд вполне может, исходя из данных Полиграфа, признать человека виновным в преступлении. Либо — невиновным, опять же, при отсутствии неоспоримых доказательств вины, если Полиграф подтверждает слова подсудимого. То есть, отвечая на твой вопрос, могу сказать, что хоть и с недавних пор, но да, Суд учитывает данные, полученные с помощь этой системы.

Ну что сказать, раз эта самая Коллегия Верховного Суда одобрила применение этой системы, а у меня нет никаких оснований считать, что там сидят идиоты, и Суд, при вынесении своего вердикта, учитывает ее данные, то стало быть, эффективность ее работы приближается к ста процентам, а раз так, то принимая во внимание, что я не знаком с этой системой и не тренировался в противодействии ей, а также слабое еще «знание» собственного тела, то вероятность успешного прохождения мною этого исследования — незначительна и единственная гарантия того, что в этой игре я не проиграю — не играть вовсе.

Все-таки тот или те, кто совершал в меня этот «выстрел», хоть и стреляли они «наугад», в надежде на «а вдруг», делали это с уверенностью в том, что если это «а вдруг» будет действительно иметь место быть, выкрутиться у меня шансов не будет.

И тут в моей памяти всплыл «преподаватель», один из многих, что были в «пионерском лагере», весьма колоритный старикан, по молодости явно бывший отнюдь не «положительным персонажем».

— Если серьезные люди, юноша, проводят в отношении тебя серьезное следственное мероприятие, в рамках уголовного дела, по которому тебе смогут «пришить» солидный срок — говорил мне старикан, — постарайся любыми средствами, как угодно, превратить происходящее в фарс! В цирк! Это вполне может помочь «обесценить», либо же сорвать данное мероприятие. Лучше показаться клоуном, юноша, чем оказаться заключенным…

Затем дедок появился в моей памяти вновь, с новым наставлением: