Владимир Малыгин - Под крыльями Босфор

Александра Фёдоровна высказала желание принять личное участие в работе госпиталей. Недаром же она с дочерьми заканчивала соответствующие курсы. Кое-как отговорил её от этой затеи. Надеюсь, что отговорил. Хотя она дама упорная, одним разговором вряд ли что можно сделать. Всё равно общественного мнения этот самоотверженный поступок не изменит. Если есть уж такое желание, то можно и в Севастопольском госпитале устроиться. Наверняка сейчас начнётся поступление раненых из-под Константинополя.

А дальше всё, ничего более не сказал, отговорился напряжённой работой в последнее время, мол, не до «предсказаний» мне было. На том и был отправлен прочь. Не знаю, поможет ли Николаю этот разговор или не поможет – очень уж он мягок и слишком доверяет своему ближайшему окружению. Так и сказал на прощание. На удивление, император в ответ промолчал, и императрица ничего не сказала. Уже выходя, перед самыми дверями остановился, развернулся и испросил позволения вернуться в Константинополь. Всё-таки я военный лётчик и моё место на фронте.

— А как же ваша рекомендация мне лично в самом ближайшем времени появиться на Кавказском фронте? И на Северном? — развернулся в мою сторону Николай. — Предлагаете добираться до места морем? Или поездом? И времени моего не жалко?

— Жалко, ваше императорское величество. Но ведь уже который день сидим без дела? Если бы не полёт в Ставку, то вообще бы не понял, зачем я здесь.

— А моего приказа вам мало?

— В любом приказе должен быть смысл. А здесь я его не вижу. Вот на фронте от меня был бы смысл…

Что-то я погорячился. Забылся. Не с товарищами ведь разговариваю. Только поздно уже, слова вылетели.

— Завтра, — Николай быстро переглянулся с супругой и повторил. — Завтра с утра готовьтесь к перелёту. Летите в Ставку с великим князем Николаем Николаевичем. Отвозите его и возвращаетесь сюда, за мной. Сначала посетим, как вы рекомендуете, Кавказский фронт, а уже от Юденича отправимся на Северный. Затем отвезёте меня в столицу и дальше можете возвращаться в Константинополь…

Присоединился к товарищам, а из головы всё не выходил этот разговор. И куда меня несёт? Хитрее нужно быть, изворотливее. А я правду-матку в глаза режу. Зачем? Кому она нужна, правда-то? Нет, нужна! И буду резать! Только так и никак по-другому. А иначе для чего я здесь?

Летим на Кавказский фронт… Куда именно летим-то? Ладно в Ставку, туда маршрут известен, а на Кавказ? Ведь нам подготовиться к перелёту нужно, карты хотя бы получить. А связаться с Юденичем? А обозначить и подготовить аэродром посадки? Лучше бы я вот эти самые вопросы императору задал, а то всякая ерунда в голову лезет. И что теперь делать с подготовкой к завтрашнему вылету?

После торжественного мероприятия уже на выходе меня аккуратно перехватил офицер в голубом мундире. Поздоровался, представился и тихонечко так, вежливо, но не подразумевая отказа предложил прогуляться по залитому лунным светом парку. Кивнул товарищам и отошёл в сторону, принял предложение, так сказать. А почему бы его и не принять? Особенно когда его, предложение это, настолько вежливо предлагают? Каламбур, однако. А если откровенно, то я уже догадываюсь, что, а точнее кто стоит за этим предложением от голубых мундиров.

Прогулялись. Молча. Вышли в парк, свернули на освещённую лунным светом боковую дорожку. Пока то да сё, а на улице уже стемнело, звёзды высыпали. Я шёл чуть позади, на четверть шага где-то, словно полностью доверяя своему провожатому. А на самом деле внимательно прислушивался к ночи – так, на всякий случай. Мало ли что.

Дошли до зимнего павильона. В котором мне навстречу поднялся сам Джунковский. Только теперь понял, насколько я был напряжён этим приглашением и прогулкой. Догадки догадками, а осторожность ещё никому не повредила и не помешала.

Улыбнулся искренне идущему навстречу генералу. Подобное отношение – честь для меня. И почему я ни разу не удивлён? Как знал, что он обязательно должен объявиться. Сейчас бы сюда ещё Мария Фёдоровна из какой-нибудь неприметной дверки вошла…

Нет, не вошла. А с Владимиром Фёдоровичем мы проговорили долго, больше двух часов. В самом начале разговора насторожился, дёрнулся – на одно из высоких окон в виде узких стрельчатых арок упала неясная тень снаружи.

— Охрана? — всё-таки сообразил спросить, прежде чем вскакивать.

— Охрана, — с еле заметной улыбкой наблюдал за моей реакцией жандарм. — Как же мне без охраны, Сергей Викторович?

И я немного расслабился. И уже не так резко реагировал на продолжавшие периодически мелькать неясные тени за окном.

А мы так и сидели почти в полной темноте при свете маленького светильника. Разговор шёл непростой, тяжёлый. Тяжёлый по своему содержанию и новостям. Владимир Фёдорович приехал в Ливадию с Николаевских верфей, где сейчас полным ходом по личному указанию государя шла инспекторская проверка. Проверяли всё. Ход работ и сроки их выполнения, соответствие тех же работ проектной документации и, конечно же, параллельно со всем этим вели своё расследование жандармы.

Сказать, что Джунковский был удивлён результатами инспекции и проверки, значит погрешить против истины. Да не был он удивлён! Картина на Николаевских верфях соответствовала большинству картин на удалённых от центра российских предприятиях. Рабочие революционные ячейки охватили практически всё производство в стране. Исключение составляли те заводы и фабрики, где работа с людьми велась по методике Зубатова. Вот там был полный порядок. И на Николаевских верфях тоже будет срочно вводиться этот подход, будет проведено акционирование предприятия. Здесь свою роль сыграла удалённость от столицы, от так называемого центра государственного управления и вообще жизни.

— Сидят, словно лягухи в болоте. Пригрелись, шевелиться никто не желает. На то, что под носом творится… А-а, — махнул со злостью рукой Владимир Фёдорович, обвиняя местную полицию и жандармов. — Дела никому нет! Ну, уберу я этих… Так где других взять?

— А ведь подобное происходит повсеместно, — плюхнул и я свою очередную ложку дёгтя в сторону его ведомства. — Кроме центральных губерний. Не успеет Зубатов со своей командой везде побывать.

— Меня больше другое удивляет. Ладно жандармы с полицией! Здесь мы кое-как начинаем порядок наводить. Я о другом сейчас. Ведь закон об акционировании предприятий приняли! Дали возможность рабочим участвовать напрямую в управлении и получении доходов. Если бы вы знали, Сергей Викторович, чего это государю стоило! Сколько на него собак повесили! И что? Получается, всё зря? Ничего ведь не работает! Эти ячейки революционные словно тараканы плодятся! Одну выведем, так взамен две новых появляются!