Игорь Валериев - Поход [litres]

– Хотелось бы верить в это. Гляжу, подполковник Савицкий отдал распоряжение располагаться на ночлег. Надо сходить и уточнить задачу для нас.

– Пойдемте.

На вечерне-ночном совещании было принято решение со всеми предосторожностями расположиться на отдых, а с утра двинуться дальше к оставленным составам. Судя по поведению китайцев, нападать они не собирались и тоже начали готовить бивак в километре от нас. Когда офицеры стали расходиться, я остановил сотника Смоленского.

– Василий Алексеевич, что с Тонких делать будем?

– А что здесь сделаешь. Только молиться остается. Если китайцы себя так ведут, может, и вернут из плена. Войны-то между нами как бы и нет пока.

– Боюсь, что Иван Васильевич попал в плен к ихэтуаням. А что они творят с христианами, вы уже слышали.

– Тогда остается уповать только на матерь Божью, чтобы она защитила хорунжего и казаков. А вы что предлагаете?

– Хочу отпроситься у полковника Савицкого в разведку. Ночь звёздная. Видимость нормальная. Вот мне и хочется до конца выяснить, какие отношения между генералом Не и боксёрами. От этого сильно зависят наши планы. А у тебя, Василий Алексеевич, хотел попросить урядника Зарубина в сопровождение да кое-какой одёжкой да оружием разжиться. А то в этой форме да с одним наганом в разведку не хочется идти.

– У денщика своего спросите. Не знаю как, но ваш баул-чемодан он и сюда притащить умудрился, – вмешался в наш диалог капитан Муравский. – Вы что, действительно хотите сейчас в разведку идти? Или Тонких хотите вытащить?

– Не хочу, но постараюсь сделать и то и другое, Виктор Александрович. Спасибо за совет. Не знал, что Севастьяныч такой проныра. Придётся еще серебряным рублём награждать, или двумя, – я в восхищении от действий своего временного денщика покрутил головой, после чего обратился уже к сотнику: – Василий Алексеевич, Зарубина дашь?

– Берите, а то он, забубённая голова, и сам уйдет брата выручать. А так, может, что и выгорит у вас.

На этой оптимистической ноте я направился к Савицкому, который вначале не хотел отпускать меня ни в какую, но потом согласился. Выяснить, в каких отношениях генерал Не и бунтовщики, было необходимо для планирования дальнейших боевых действий и дипломатических переговоров.

Получив разрешение, нашёл Севастьяныча, переоделся и вооружился. В рейд взял оба нагана, маузер и шашку. Всё распределил, развесил по телу для походного положения и пошёл к казакам. Зарубин уже ждал меня. Смоленский удивлённо уставился на моё оружие и способ его ношения, но ничего не спросил. Добила его темно-зеленая бандана, которую я, достав из кармана шаровар, повязал на голову перед тем, как покинуть бивак.

– Удачи, господа казаки, – каким-то напряжённым голосом произнёс нам в спину сотник.

«Она нам не помешает, – подумал я, направляясь с урядником к реке. – На ”Титанике” и богатые, и здоровые, и красивые люди были, а выжили только удачливые».

Как оказалось, богиня Фортуна решила присмотреться к нам внимательно. Другим было трудно объяснить, что до посёлка, где пропали Тонких и старший Зарубин, мы добрались не только без каких-либо трудностей, но по дороге удачно столкнулись с Гагаркиным и Ериловым, которые также вдоль реки пробирались к своим. Узнав, что мы возвращаемся туда, где под ними убили лошадей, а потом гоняли, как уток, по камышам, оба казака изъявили желание пойти с нами.

План разведки у меня был простой. Захватить в плен кого-нибудь из бандитов, желательно из руководства, а заодно попытаться узнать о судьбе пропавших казаков. Если получится, то вызволить Тонких и Зарубина из плена, если нет, то доставить «языка» из ихэтуаней. А на обратном пути прихватить ещё «языка» из китайского войска. План так себе. Точнее, эту авантюру и планом не назовёшь. Тем не менее он начал выполняться, и довольно удачно.

Ближе к полуночи уже были на околице нужного посёлка. Залегли на небольшом пригорке, и я по очереди выслушал казаков, рассказывающих о том, что они запомнили об этом поселении. Фанзы почти все были погружены в темноту, и только на другой стороне этой китайской деревни виднелись огни. И их было много. Уяснив, что это, вернее всего, и есть описываемая казаками большая усадьба, откуда на них напали боксёры, решили подобраться к ней вдоль леса.

На осторожное передвижение к усадьбе ушло ещё где-то около получаса. Чтобы лучше её рассмотреть, я влез на дерево. Как и предполагал, усадьба состояла из трех сыхэюаней [2] Сыхэюань ( кит . упр., пиньинь: Sìhéyuàn, букв. «четыре с общим двором») – тип традиционной китайской застройки, при котором четыре здания помещаются фасадами внутрь по сторонам прямоугольного двора. По такому типу в Китае строились усадьбы, дворцы, храмы, монастыри и т. д. Обычно здания размещаются вдоль осей север – юг и запад – восток. и ещё нескольких построек, вернее всего складов. По периметру строения были огорожены забором-частоколом высотой около двух метров. В свете факелов и пары костров на территории этой мини-крепости обнаружил четверых часовых. Ещё с десяток вооружённых китайцев сидело у костров. В общем, чем больше смотрел, тем яснее мне становилось, что «языка» мы здесь не возьмём. И если Тонких и Зарубин находятся здесь, спасти их не удастся.

Если бы была пара дней на наблюдение, подготовку и имелась слаженная группа, хотя бы моих братов, можно было бы попытаться и казаков освободить, и «языка» по-тихому или с боем взять. Сейчас же нам четверым явно ничего не светило. И время стремительно убегало. До рассвета осталось около трех часов. Аккуратно слез с дерева, довёл информацию до казаков. С трудом смог успокоить Зарубина, который захотел хоть в одиночку штурмовать усадьбу. Пришлось аккуратно пробить ему в «солнышко», чтобы казак после удара отдышался, пришёл в себя и начал соображать, а не истерить.

Немного пошумев, двинулись дальше по кромке леса. За пределами посёлка горело много костров. Насколько смог рассмотреть с дерева, там располагался большой полевой лагерь, вернее всего ихэтуаней. Вот там и попробуем аккуратно пощупать их за вымя.

Ещё час наблюдения. Цель выбрана, подходы и путь отхода с грузом изучены, порядок действия каждого определён и выучен. Всё, что мог, за это время сделал, а теперь, богиня Фортуна, смотри на нас внимательно и не поворачивайся филейной частью. Оставив Зарубина и Гагаркина в прикрытии, вместе с Петром Ериловым поползли к китайцу, который в одиночестве расположился с края лагеря.

Добрались ползком до будущего «языка» на расстояние вытянутой руки. Пётр оказался даже очень хорошим «пластуном». Не соврал, что на охоту отец стал брать его с пяти лет. Своего первого волка взял в шесть. Медведя – в десять. А тут какой-то китаец, который спит, да ещё, как на заказ, на боку.