Павел Иванов - Грани веков [СИ]

— Не надо, — помотал головой Ярослав. — Просто… не выспался, наверное. И голова болит, — прибавил он, невольно потирая ушибленный затылок.

— Дай-ка гляну! Ого! Да у тебя тут приличная гематома! Где это ты так приложился?

— Понятия не имею, — честно признался Ярослав. — Кажется, во сне.

Сильвестров коротко хохотнул, садясь за штурвал. — Бурные же грезы у тебя!

— Это точно, — пробормотал Ярослав. Воспоминания снова нахлынули на него, словно отозвавшись на прикосновение к больной голове. Он бежал по какому-то коридору, длинному и темному… Кажется, за ним кто-то гнался… Что случилось потом? Он упал, ударился головой? Нет, что-то произошло, что-то важное. Он нахмурился, силясь вспомнить, что именно ему снилось, но, как и утром, смутные неясные образы исчезали, стоило лишь попытаться сосредоточиться на них.

Запищал монитор, сигнализируя о низком уровне активности антител, и Ярослав машинально увеличил скорость дифференциации стволовых клеток.

Безголовое тело плавно колыхалось в питательном бульоне. Грудная клетка выглядела деформированной, очевидно, перелом нескольких ребер, возможно, грудины.

Ярослав коснулся собственной груди и ощутил под пальцами что-то твердое, какой-то странный предмет. Расстегнув жилет, он с удивлением уставился на металлический крест на кожаном шнурке.

Откуда он у него? Ярослав осторожно снял крест с груди, взвесил в руках. Довольно тяжелый, старинный. Провел пальцем по ребристым граням, перевернул. На обратной стороне шла причудливая вязь полустершихся букв.

«Лета седмь тысящ девянадесятого младенец Димитрий крещен бысть» — прочитал он.

Димитрий… В мозгу снова заворочались воспоминания. Что-то, связанное с этим именем и с крестом. Но ведь это же был сон? Тогда как объяснить крест на его груди?

Стоп! Ярослава вдруг словно обдало кипятком. Какой сейчас год? Он еще раз перечитал надпись.

Седмь тысящ, седмь тысящ…

Спросить Сильвера? Однако он тут же отмел эту мысль — тот и так косится на него странно. Как же узнать? Внезапно, его осенило — навигатор!

Ярослав торопливо вытащил его из кармана. Где тут календарь? Вот!

Он тупо уставился на высветившиеся цифры: 22-4-7520.

Семь тысяч пятьсот двадцатый! Ерунда какая-то… Сейчас должен быть…

Ярослава снова пробрало. С датой было что-то не так, но он не мог понять, что именно. Он попытался вспомнить год своего рождения, и не смог. Ничего! Ни единого дня из своего прошлого, ни одного события. Всё, что он помнил начиналось с момента его пробуждения на подстанции.

Так! Не паниковать. Амнезия может быть связана с полученной им травмой. Да, именно так — он где-то ударился головой, возможно, на предыдущем вызове, и теперь у него временное расстройство памяти. По крайней мере, ему хотелось верить, что это именно так.

Он снова покосился на широкую спину Сильвера. Придется сказать ему? Очевидно, что он не сможет работать в таком состоянии.

Аэромобиль между тем снова пошел на снижение. В иллюминаторе показалось высокое здание, напоминающее причудливой формы кристалл со множеством шарообразных куполов.

Помедлив, Ярослав одел крест обратно на шею и спрятал его под куртку.

Они приземлились на широкой площадке, где уже находилось несколько похожих мобилей.

На этот раз Сильвер не стал отдавать ему приказания, самостоятельно выгрузив транспортный модуль. Ярославу он вручил контейнер с криогеном.

Их уже ждали двое медиков в костюмах биологической защиты.

Один из них держал в руке тонкий серебристый щуп, которым быстро провел сначала по Сильверу, потом — по Ярославу, и, наконец, над крышкой капсулы.

Второй протянул Сильверу идентификационный пульт, к которому тот приложил свою ID карту. Пульт пискнул и загорелся зеленым.

Оба медика синхронно развернулись и направились в сторону входного шлюза, переливающегося радужными цветами, словно гигантский мыльный пузырь на солнце.

Проходя через него следом за Сильвером и транспортным модулем, Ярослав ощутил легкую прохладу, несмотря на термоизоляционную подкладку одежды.

И сразу на него обрушился шум множества голосов — они стояли в огромном зале, залитым светом криптоновых ламп. Вокруг сновали медики в белых комбинезонах, парили в воздухе капсулы, пища, проносились мимо медицинские дроны.

Плазменный терминал выплюнул разовую карту допуска, Сильвер мельком глянул на неё и направил модуль в сторону телепортационных платформ.

Ярослав еле поспевал за ним, крутя головой по сторонам. Ему казалось, что он одновременно узнает это место, и, в то же время, видит его впервые.

Его внимание привлек огромный плазменный экран, висевший в воздухе над ними.

Он увидел уже знакомую ему площадь, с обломками статуи. Корреспондент службы новостей, оживленно жестикулируя, что-то быстро говорил, но из-за шума Ярослав не мог разобрать ни слова, однако, в нижней части экрана бежали строчки текстовой трансляции:

«…подготовка к 425-летию правления династии Годуновых. Взрыв на площади Ивана Грозного: главное к этому часу. Количество пострадавших достигло 56 человек. На месте происшествия работают специалисты антитеррористического центра. По предварительным данным, сработало взрывное дистанционно управляемое устройство типа „черепашка“. Большая часть пострадавших доставлена в институт нейрореанимации и трансплантологии имени Когана…»

Коган! В мозгу словно что-то вспыхнуло. Давид Аркадьевич!

В следующий миг картинка на экране сменилась и Ярослав замер, как вкопанный.

Рыжеволосая девушка в серебристом медицинском комбинезоне что-то устало отвечала пытливому корреспонденту. На какую-то секунду она глянула прямо в камеру и Ярослава обдало жаром. Ему были хорошо знакомы эти зеленые глаза, он видел их совсем недавно.

Прежде, чем надпись на экране сообщила, что комментарии по поводу тяжести пострадавших и прогнозов дает ведущий специалист отделения интенсивной терапии, он уже знал её имя.

Алёна!

Ярослав двигался, как в тумане. Сильвер снова что-то выговаривал ему, но смысл слов ускользал.

Сердце взволнованно колотилось в груди, висевший на шее крест налился тяжестью.

Алёна!

Перед глазами стоял образ рыжеволосой валькирии, запах костра и пальцы, перепачканные зеленкой. Это было… когда? Он не мог вспомнить. Однако, с каждым шагом в нем крепла уверенность в том, что эти воспоминания — крайне важны, они — ключ ко всему!

Ключ… Тот, блаженный, тоже говорил о ключе.

Блаженный?!

В памяти всплыла картинка: подземелье, бродяга, склонившийся над котелком, полосатая мордочка барсука.

А потом… потом… Он чувствовал, что вот-вот вспомнит что-то важное, но в этот момент Сильвер подтолкнул его в спину.