Андрей Минин - Князь

— А расскажите о Великом Князе. — Попросила Алиса, отличница в классе, чья улыбка могла пронять кого угодно. — Пожалуйста… — Добавила она просительно. Класс поддержал её гулом.

— Хорошо. Сегодня вы отлично поработали на субботнике, так что заслуживаете награды. — Согласилась самая строгая учительница в школе.

— Ура!!! — Подскочили мальчишки со своих мест, под неодобрительный взгляд девочек, сидящих с ними за одной партой.

— Итак. Как вы все знаете — первого князя Архангельска звали Андрей. Да прибудет с ним сила. — Добавила она многозначительно, сверкнув круглыми очками, от которых отразился блик солнца за окном.

— Да прибудет, — торжественно продекламировали все, как один, поправляя красные галстуки. Не дай Бог помнётся.

— Не буду рассказывать вам, как изменилась Россия, дав полную автономность своим областям, после кризиса двухтысячных годов. И как к власти пришел Князь — не буду. А поведаю я вам — о деяниях его, что воспеты в веках… — Разносился её голос по помещению, погружая детей во времена, когда ожила легенда.

Директор, проходящий мимо — остановился и уселся на пол, приложив ухо к двери класса истории. Видели бы дети! Марья Ивановна не зря носила почетное звание лучшего барда всея Руси. Её голос очаровывал, а рассказы — заставляли плакать и смеяться.

Мой сон мог длиться и дольше, если бы мне не залили это воспоминание. Воспоминание, что изменило всё…

— Как думаешь, он очнётся когда — нибудь? — Доносились до меня приглушенные голоса. Я находился за толстым слоем снега, что должен сохранить мою псевдо жизнь, но слышал все отлично. Не видел только. Глаза сковала корка льда.

— Я надеюсь на это Люба. Надеюсь. — Прозвучал старческий голос. — Пойдём. Нужно настроить калибровки в блоке «Б», а мы тут на первого Князя глазеем. Попадёт нам, если заметят.

Звук удаляющихся шагов. Меня же накрыло новой волной воспоминаний.

Вот я играю в песочнице, пока мама сплетничает с подружками и хвастается мной любимым. На дворе восемьдесят девятый год. Я иду в школу, а передо мной сидит девочка с двумя косичками за спиной, что стала моей женой в будущем. Армия. Война. Работа в охране и переломный день в моей жизни. Митинг, против свалки в Архангельске, который я возглавил, сам не знаю как. Погромы, поддержка населения и я на руках толпы. Моё имя скандирует тысяча, как один. От их голосов дрожит земля, а меня переполняет непонятное чувство, что горит во мне, по сей день. Чувство, что гонит вперёд и заставляет покорять вершины.

Как итог — я правитель города, в котором не осталось никаких производств, одни магазины. Вы не представляете — сколько тогда на меня навалилось! Меня, простого паренька с улицы, без двух зубов и лысой башкой.

Масштабная перестройка — вот что ждало Архангельск. Я хоть и родился в СССР, но жил в России. По тому — те времена, когда квартиры раздавали бесплатно, а буханка хлеба стоила копейку — будоражили мой разум. Ошибок наделал — жуть. А в итоге? Наш северный край разгромил США через двадцать лет моего правления, в пух и прах. Зря они затеяли охоту на тюленей в моём море, на пару с Японией. Очень зря…

Главным же своим достижением, я считаю космос. То, что я не побоялся и направил все усилия региона в том направлении. Своя космическая станция. Возрожденная программа «Буран». Открытие нового двигателя, что домчит вас до Сатурна за сутки и многое другое… Люди любили меня. Уважали. И боялись.

Не буду скрывать. Кровь я лил рекой, вычищая конюшни, что мне достались от прошлого губернатора. После первой казни казнокрада — Архангельск взбурлил. Но не от негодования, а от радости. Воры, убийцы, маньяки. Всех их ждала плаха. И первым именем, данным мне народом, было Кровавый. Андрей Кровавый. Это потом я стал милосердным и мудрым. Годы спустя…

Женился на Танюше, что родила мне четырех сыновей и трёх дочек. Поднял регион так — что с нами не смела, спорить и Москва. По факту — Поморье было отдельной страной, а Архангельск — его столица.

Почему же я ещё жив? И жив ли? Ответ прост. Проект гибернация, что втайне от меня вел наш ведущий институт. Северный, Арктический. Не хотели, чтобы я знал. И у них получилось… У них получилось, да…

Когда я был совсем плох и оставались считанные часы до… — по указу моего первенца — Михаила, меня доставили не в больницу, а на секретную базу, погрузив моё тело в установку, что должна поддерживать жизнь в бренной плоти. Не дать угаснуть разуму, пока лекарство от старости не будет найдено.

Прошла сотня лет, а подвижек в этом направлении не было. И сын моего сына отдал команду на эксперименты со мной. Звали его Гена. Гнилой был человек. Под благовидным предлогом все делал, никто и подумать не мог. Думали, все это ради меня! Но я знаю точно. Приходил сюда, говорил со мной, считая, что я ничего не слышу. Дурак.

— Как я тебя ненавижу! — Сочились его слова ядом. — Ты никогда не будешь таким, как твой дед. — Изменил он голос, подражая Мише и коверкая смысл его слов. Ещё и рожу скорчил. — Ты подохнешь под иглами докторов, которым я отдал команду не миндальничать. Чай не босяк, а первый Князь. Выдюжит всё! — Заржал он каркающим смехом, подавившись слюной, и ушел.

Для меня же настала пора боли. Я не мог ничего сказать, пошевелиться или очнуться, но чувствовал всё, а разум был чистым, как никогда. Со мной и, правда, не стали миндальничать. Эксперименты были один, другого страшнее и закончились они только, когда на престол сел Иван, сын того, кто все это затеял. Своего отца он казнил, как и докторов, что совсем съехали с катушек. Все засекретили, но было поздно…

Я стал меняться. Вытяжки из инопланетных растений, желез животных, воздействие артефактов, что были найдены на чужбине и введены в меня — перекроили мою суть. Изменилось не только тело, что помолодело лет до пятнадцати и застыло в этом состоянии, но и разум. Гнев застилал глаза. Единственным моим желанием в те времена было убивать. Хорошо, что я не очнулся, иначе я залил бы всё кровью. Но это были не единственные последствия… Совсем нет.

Позднее нами была открыта технологии закачки воспоминаний, знаний — прямиком в голову реципиента. Эксперименты надо мной не прекратили, просто снизили накал. Так, просыпаясь, я становился умнее. Как в том фильме. Проснулся и говорю:

— Я знаю кун-фу.

Так и со мной. Я знал всё. Физика, математика, сопромат. Всё, что происходило за пределами комплекса — газеты тоже заливали. Но главное — я чувствовал боль тех, чьи предки подняли меня из грязи в Князи. Я слышал их голоса, что молили о том, что первый Князь очнётся и спасёт их. Дети и взрослые. Женщины и мужчины. Все они молились, а я слышал. Очередной привет от эксперимента надо мной? Во мне проснулись чуждые человеку силы, и я не знал, как быть. Что делать. И стоит ли? А?