Семён Афанасьев - Доктор 5

— У них какая-то перестановка в его организации. В её рамках, на нашем объекте теперь заняты и сам Кеша, по прямому профилю. И какой-то ещё его коллега, из другого департамента, но с Кешей они на ножах. Явно не друзья друг другу, ни по работе, ни лично, — поправляется ЯньАнь.

— А ты каким образом в курсе этих деталей? — рефлекторно хмурюсь, чуть качая головой. — Они же обычно такие вещи на люди выносить не должны? Или у них уже всё настолько явно и открыто, что…? — надо будет при случае расспросить Кешу, что у них там за проблемы. Если это открытая информация.

— Да ну-у-у, — легкомысленно машет рукой она. — Женщины такое всегда чувствуют. Да и пересекаемся же много, я со стороны их наблюдаю… В общем, невесело это.

— Можешь теперь просуммировать всё то, что заставляет напрягаться лично тебя? У меня уже есть мом мысли, но я не в контексте. Могу что-то упустить.

— Первое. Вы в проекте как «бедные родственники». — Дисциплинированно начинает рубить правду-матку в лоб ЯньАнь. — Само по себе, это не проблема. Проблема в том, что такие бедные родственники всегда подчёркнуто щепетильно ведут себя с финансами и, вот как эти ваши чиновники из комитета госимущества, всегда тормозят дело массой ненужной и лишней работы по контролю. Потому что очень опасаются за свои копейки, как потраченные, так и в будущем.

Я снова начинаю смеяться, в основном от образности сравнения, но акула предпринимательства в лице ЯньАнь даже бровью не ведёт:

— Это само по себе не проблема. Ну, просто чуть больше работы, чтоб вас всегда держать в курсе и в режиме реального времени «проходить» все узловые места. — ЯньАнь изучающе смотрит на меня и добавляет. — Ну, во всяком случае, для хань не проблема: пара часов лишней работы в день лично меня не пугает, мы не европейцы… Проблема, с моей точки зрения, в другом: внутри вас, бедных родственников, явно какие-то свары. Во-первых, арест тех, кто тут приглядывает за вашей долей. Во-вторых, уже третий день от вас нет счетов, куда переводить деньги. А у нас в стране… — набирает было побольше воздуха она, но я поднимаю ладонь. Она кивает и продолжает дальше по теме. — Понимаешь, жизнь лично меня учит: если бедный вдруг перестаёт интересоваться своими деньгами, значит, он скоро начнёт интересоваться твоими . Косвенно, я постоянно наблюдаю конфликты между Кешей и его коллегой из другого департамента.

— Это всё? — уточняю, поскольку она замолкает.

— По большей части, да. Но мне хватает для того, чтоб начать нервничать. Вот у нас в стране… — снова начинает она, но теперь уже сама вовремя осекается.

— Со стороны, на вид, достаточно неприятно, — признаю очевидное. — Но пока не вижу ничего из ряда вон выходящего. Знаешь, есть такой предмет в университете, называется страноведение. Вот в зависимости от программы конкретного учебного заведения, этот предмет может изучать много моментов, в том числе этно-психологию. В привязке к лингво-страноведческой компоненте. Мы с вами просто очень разные: да, у нас гораздо больше бардака, не всегда есть чётко работающая вертикаль, многие государственные структуры конкурируют друг с другом, особенно если предметом спора является финансирование или деньги… И многое это, в совокупности, чуть шокирующе действует на дисциплинированный Китай, если в совместном проекте.

— Ты даже не представляешь, насколько шокирующе, — вырывается у ЯньАнь.

— Но, — назидательно поднимаю палец. — Ты упускаешь главное. Лично моё мнение… ты же его хотела спросить? Мы не идеальны. Но, как по мне, никто и никогда не станет резать на мясо курицу, несущую золотые яйца. Иначе говоря, ты за индикаторы тут принимаешь то, что является индикатором там , — указываю пальцем в сторону Китая. — То, что у вас действительно является индикатором возможных проблем, здесь имеет совсем другую природу.

Не вдаюсь в подробности нашей государственной машины, от китайской весьма отличающейся. Я уже, где-то против воли, «погрузился» в проблему и параллельно наблюдаю за эмоциями ЯньАнь. Она, в ответ на мои слова, зачем-то собирается, что-то взвешивает и явно бросается «в омут с головой»:

— Наши предприятия есть много где в мире. Как с участием государственного капитала, так и частного. Иногда, бывает, за частным стоит государство, вот ZTE например… В общем, часто бывает такое, что в стране с переходным периодом, при смене правящих группировок или их частей, у нас пытаются отобрать то, с чем сами потом всё равно не справятся. Просто чтоб разово заработать, продав оборудование. Или ещё что-то такое. В Африке недавно так было, и южнее, — она называет страну, с которой мы не граничим, но находимся в одном регионе. — Там, правда, мы чётко сказали, что будем защищать свои инвестиции. И нашу долю в электростанции не тронули. — ЯньАнь твёрдо смотрит на меня. — Меня смущает один общий, во всех эпизодах, сценарий. Я вижу по языку, что ты учился где-то на Западе, но ты учился явно не бизнес-управлению. Потому что сценарий всегда один: «бедный родственик» перед тем, как попытаться отнять у тебя всё, вначале пускает на самотёк свою долю.

— Да нуу, — даже не считаю нужным скрывать скептицизма (про «обучение на Западе» просто пропускаю мимо, потому что объяснять про английский, второй родной, не планирую). — Ничего не скажу об Африке или о Юге, нет опыта. Но что до нас, ты просто не в контексте реалий.

Следующие пять минут трачу на рассказ о попытках нового политического курса. О лозунге «Закон один для всех!». О том, что порядочные люди всё же есть, и даже на серьёзных должностях в Генеральной Прокуратуре. И о многом другом, сводя всё к простой мысли: чтоб отобрать что-то, в рамках текущего политического курса, будет мало частной инициативы отдельных чиновников. Особенно тут, на Хоргосе. А сам политический курс, именно в этой стране, это не только инициатива «сверху». Он ещё и очень востребован «снизу»: тот редкий случай, когда общество более-менее консолидировано движется к единой цели.

— В общем, если что, можно будет с чьей-либо помощью навести контакты и откупиться взятками? — ЯньАнь, чуть успокоившись, делает свои парадоксальные выводы. Требовательно сверля меня взглядом.

— Да за что взятки-то?! — оторопеваю я от неожиданности.

— Лучше отдать часть прибыли, тем более, у меня достаточно широкий коридор в рамках моей доли, — философски отвечает китаянка. — Чем дать, как ты говоришь, зарезать на мясо курицу с бриллиантовыми яйцами. А бюрократия — она везде одинаковая. Они не могут жить спокойно, если кто-то преуспевает на их территории, а они не могут с этого ничего иметь. Ты просто молодой… — она явно деликатничает и что-то не договаривает. Видимо, из личного опыта.