Радагор Воронов - Скользящий [СИ]

Она хотела еще что-то сказать, но ее достаточно грубо перебил Олег.

— Светка, пасть заткни, думай, что несешь.

Та, недовольно засопев, замолчала. Фу, наконец-то отстала, выдохнул я.

Илюха посмотрел на меня, улыбнулся и помог подняться. Согнув ноги в коленях, я вновь уселся.

— Водички бы попить, — попросил его.

Он, взял бутылку, отвинтил крышку и поднес к моим губам. Наконец-то напился. Фу, даже полегчало.

Они накатили еще по маленькой.

Думал, отдохну от Светки, а не тут-то было, не уймется ни как.

— Ой, — обратила она внимание на мой живот, привлекая всех своим возгласом, — кто это тебя так покусал? Пирог та какой. — Потрогала она пальчиками то место.

Вот ведь проныра.

— Слепень. — Буркнул я.

— А чего не сказал, я бы прогнала. — Пожала она плечами.

Я стиснул губы, насупился, промолчал.

— Он наверное постеснялся, стеснительный очень. — Прыснул от смеха, Леха.

— О-о, да у нашего Барби мазохистские наклонности! Любит боль, приятно наверное было, раз терпел? — Ехидно поинтересовался Тимоха. — Эта же тварь жалит неимоверно сильно. Может тебе огонек куда-нибудь поднести, для получения удовольствия? Я даже, могу подсказать, где самое нежное и чувствительное место у пацана, кайф словишь неимоверный! — Народ заржал, а я насупился. Сегодня день издевательств надо мной, какой-то.

— Сам пробовал? — Попытался я сострить.

— Не, ни на себе. — Бросил он, и все загоготали.

Еще один остряк, я отвернулся. Насмеявшись, от меня все-таки отлипли. Даже Светке надоело.

Макс включил музыку в авто, затем вновь начался треп.

Пацаны изредка бросали на меня взгляды, улыбались, хихикали. Как же я сегодня попал!

Я слегка нагнулся вперед, в туалет уже очень хочется, а просить как-то стремно, что бы помогли сходить.

Светка вовсю милуется с Олегом, тот ее к себе наклонил, Макс, тискает Ирку, вон как в губы засосал, сиськи жмет. Пацаны изрядно возбудились, наблюдая. Ну, а как тут иначе, такие цацы. Тут сам бы все отдал, чтобы просто потрогать эти формы, не говоря о большем.

Ну а что, молодые, под градусом, гормоны в голову бьют, а девчонок только две и те недоступны. Вот и жмутся, некоторые уже сглатывают, глаза осоловели, возбудились сильно.

Я просто не могу больше терпеть. Повернул голову к Илье.

— Сходить бы, — пропищал смущаясь.

— Потерпи, мы тут кино смотрим, — он продолжил пялиться на Светку.

Прошло еще минут десять, ну не могу я больше.

— Илюх, сейчас в штаны напружу.

— Да чего пристал, пять минут потерпеть не можешь?

Я закусил губу, сжался весь, давит мочевой пузырь до невозможности.

— Илюха, не будь садистом, — еще минут через пять взмолился я, — не могу больше.

Он глянул на моё красное от напряжения лицо, хмыкнул.

— Пацаны, — выкрикнул, он, — наш Барби наконец помочиться захотел. — Те заулыбались, как-то так странно, слащаво на меня поглядывая.

— Я могу помочь, — вдруг вырвалась Светка из объятий Олега. Я аж вздрогнул.

— Да куда ты, сиди, мы сами. — Замахал Илюха на нее руками. — Ну, что пацаны, пришло время спустить Барби трусы, ему уже невмоготу, сам просит. — Заржал он.

Все пятеро медленно поднялись со своих мест, продолжая хихикать, вот гады, ну достали прикалываться.

Двое подошли ко мне, взяли под руки, подняли, поставил на ноги и не отпуская, повели в лес. Чего они все поперлись, не видели, как пацан мочиться будет, ладно, их дело.

Отошли метров на двадцать к сосенке. Остановились.

— Что, прям тут? — Возмутился я.

— А куда еще идти? — Не понял Тимоха.

— Так видно же все.

— Ой, какие мы стеснительные, зад твой девчонки увидят. — Съехидничал Леха и шустро спустил мне штаны вместе с трусами.

Я с облегчением произвел желанное.

Пацаны лыбятся, блин, наблюдают, офигеть.

Я закончил, глянул, на штаны, не намочил и то ладно.

Неожиданно меня сзади обняли, прижав к себе. Леха! Ни хрена себе.

— Ты что, делаешь, офигел? — Я задергался. Смотрю, Тимоха пристроился, Илья рукой по животу водит. Влад пристроился с другого бока. Жека сзади присел и все сопят от удовольствия.

— Вы сдурели, — заверещал я. — Хватит меня лапать, — я стал дергаться во все стороны, ну неприятно когда тебя пацаны щупают. Блин, они уже возбудились.

— Отстаньте от меня придурки. — Заголосил я. — Отвалите. — Я еще сильнее задергался.

Ага, так меня и послушали.

— Вы что творите, скоты, — закричал я.

Илья тут же врезал мне кулаком в живот.

Тело само резко согнулось. Я закашлялся, дыхание перехватило.

Он схватил меня пальцами за щеки, выпячивая губы, больно надавил и приподнял вверх.

— Ты кого сучонок, скотом назвал? Ты че вякаешь, падла? — Выкрикнув, зло посмотрел в глаза. Мое сердце застучало как сумасшедшее, по телу побежали мурашки. Его лицо исказилось, появилось настоящее выражение дикого зверя, стало страшно.

— Ты что нищеброд, думал, что мы тебя в свою компанию из-за того, что ты такой веселый, прикольный пацан, взяли? — Промолвил он, отпустив мой рот.

Я дико на него вытаращился, даже не замечая, как ребята с придыханием продолжают меня лапать.

— Пацаны, да он совсем наивный. — Засмеялся тот, все подхватили.

— Ты наша вишенка на торте, пришла пора ее скушать, использовать подарочек. — И вновь заржал.

У меня все внутри похолодело, я затрясся.

— Ка-кой по-да-ро-чек? — Заикаясь, пропищал я.

— Так Олег, тебя нам подарил. — И захихикал.

— Да он совсем, не въезжает в тему, — весело выкрикнул Тимоха.

— Ага, — подтвердил Влад.

— Понимаешь Барби, — Илюха положил мне свои руки на плечи. — Мы иногда ищем вишенку на торте, для развлекухи, скучно нам, вот Олег тебя и подогнал. Его брательник, показал фотки твои, ссылку дал в соцсетях, мы посмотрели, загорелись, возбудились, ты то, что надо. Он затем тебя с нами познакомил. Мы в оборот взяли, в компанию свою ввели. — На моих глазах появились слезы, а Илюха продолжил объяснять.

— Ты что думал, Тимоха просто так бабки тратить на тебя будет? То, во что он тебя одел, это как бы униформа, ну чтобы все знали, кто ты и чей. — Чем дальше говорил, тем больше во мне все холодело, тело от ужаса происходящего принялось дрожать. Ноги в коленях подергивались сами собой.

— В нашем клубе, у каждой компании, своя одежда. Давно договорились, какая, у кого будет, специально, чтобы выделять пацанов. Чтобы всем понятно было, кто, чья собственность и для каких целей. У нас вот Адидас, у кого-то Найк, Пума, ну и так далее. Поэтому тебя и просили ее носить в клуб, и в другие места, где ты с нами бывал. Такой как ты, в каждой тусовке есть. Это игрушка для утех, сексуальных развлечений. Водим по клубу, показываем, хвастаемся, все оценивают. Затем голосуем, соревнуемся мы так. У кого вкуснее вишенка, ну, самый лучший парень окажется, та команда победитель. Тут дело в престиже.