Ринат Назипов - Дикарь

Особых проблем с преодолением силового поля у меня не возникло, спасибо ИскИну, что он оказался умнее, или просто предусмотрительней меня и настоял на более скрупулезной подготовке моего путешествия.

В тот день, когда я четко и внятно высказал свою готовность помочь ИскИну в восстановлении станции, этот кристаллический обормот умудрился в очередной раз щелкнуть меня по носу, а заодно подтвердил мои опасения, что не все с ним так просто. У нас тогда состоялся довольно интересный и поучительный, для меня, разговор.

Выслушав благодарности ИскИна, что я не отказываюсь и готов рискнуть только для того, чтобы помочь ему, я самодовольно заявил.

— Ну вот и хорошо. Завтра и отправлюсь, чего тянуть-то.

— Завтра? — удивился ИскИн. — Максим, ты не обижайся, но к подобному путешествию ты еще явно не готов. Что бы быть уверенным, что ты сможешь справиться с заданием, да что там с заданием, просто выжить, тебе еще предстоит немало поучиться.

— Что, учиться?! Полутора веков обучения тебе кажется недостаточным?!

— Нет, недостаточно. Да, ты теперь сможешь легко влиться в любое общество, найти в нем себе свою нишу, начиная от самого примитивного и заканчивая достаточно высокоразвитым, во многом даже превосходящем твое хваленое Содружество. И пусть большая часть твоих знаний так и осталась чисто теоретической, они все же дают тебе шанс. Но все равно остается несколько проблем, которые могут полностью обнулить все твои достижения.

— И что же это за проблемы?

— Во-первых, языковой барьер. Даже если предположить, что беженцы продолжают использовать язык своих предков или моих создателей, но за шесть с половиной десятков тысяч лет язык не мог не измениться, измениться до такой степени, что ни ты, ни тебя никто не поймет, а это сразу выдаст в тебе чужака, что, по моим расчетам, с девяносто девятипроцентной вероятность не позволит тебе исполнить задуманное. Во-вторых, ты прекрасно подготовлен к мирной жизни, даже к жизни в условиях военного противостояния в высокоразвитом обществе, но вот с личной подготовкой, обеспечением личной безопасности дела у тебя обстоят из рук вон плохо.

— Что ты имеешь в виду?

— Скажи, ты сможешь убить разумного, глядя ему в глаза просто прирезать? А отбиться от пары-тройки бандитов, не говоря уже о большем количестве? А скрытно проникнуть на охраняемый объект? А использовать специальное оборудование, вооружение и снаряжение?

— Н-н-нет… И что же делать?

— Как что? Учиться, учиться и еще раз учиться! Физически, благодаря специальным тренировкам, ты готов просто превосходно. Теперь осталось подготовить тебя психически, ну и дать специфические знания.

— А почему ты раньше этого не сделал? Почему ты загружал меня огромным количеством совершенно ненужной информации и не дал то, что мне может по-настоящему пригодиться и понадобится?! — на какое-то время ИскИн замолчал, словно обдумывал ответ, а потом все же сказал.

— Я не был в тебе уверен… у меня не было уверенности, что ты не используешь полученные знания против меня…

— Не доверял, значит… а что изменилось?

— Ну… не то, чтобы не доверял, — заюлил ИскИн, — просто не был уверен…

— А теперь, значит, уверен?

— И теперь не до конца уверен, — тяжело вздохнул ИскИн, — но другого выхода нет…

— Ты что-то задумал и я боюсь, что это что-то мне может очень сильно не понравиться.

— Если честно, то я надеялся, что ты останешься здесь, со мной, на станции… А теперь понял, что ты на это никогда не пойдешь. Поэтому я решил предложить тебе сделку, договор…

— И в чем его суть?

— Как ты понимаешь, имущество станции я тебе отдать не могу… нет-нет, не перебивай! Дело тут не только в том, что я этого просто не могу сделать в силу понятных причин, а в том, что ты не сможешь им воспользоваться, не будучи членом экипажа станции. Но это не значит, что мне нечего тебе предложить. У меня скопилось огромное количество неучтенного оборудования, как нашего, так и спохлотов. С первым есть кое-какие нюансы, а вот со вторым… как ты отнесешься к тому, что за твою помощь я отдам тебе полностью исправный и готовый к эксплуатации крейсер спохлотов и все личное имущество погибших членов экипажа станции? Ну и само-собой, что для выполнения задания я экипирую тебя по самому высшему разряду… ну а в ходе выполнения задания с переданным тебе оборудованием может случиться все, что угодно, поэтому я сразу же после твоего отбытия спишу его как утерянное в ходы спецмиссии.

— Положительно, хотя на счет крейсера и не уверен… Боюсь, что появление этого корабля может вызвать огромное количество вопросов, на которые мне очень не хотелось бы отвечать.

— Ладно, этот вопрос мы еще обсудим по твоему возвращению. А теперь… марш в капсулу виртуальной реальности, будем из тебя готовить высококлассного диверсанта-разведчика.

Если честно, то когда я первый раз вывалился из капсулы виртуальной реальности, то самым моим первым желанием было найти этот гадский ИскИн и стереть его в порошок. Вас когда-нибудь убивали? Нет? А я вот сподобился! По времени нейросети я провел в виртуальной реальности трое суток, по времени Содружества четыре месяца, а по времени станции почти пять лет. И за это время меня убили, наверное, тысячей самых разных способов, начиная от удара по голове куском камня и заканчивая моей смертью в короне какой-то звезды, куда, якобы, падал мой корабль. И что самое противное и вызывающее злость, так это то, что у меня не было ни малейшего шанса спастись, оказать хоть какое-то сопротивление, как-то воспрепятствовать этому процессу. Тогда я так и не понял, чего всей этой демонстрацией добивался ИскИн, но у меня выработалось стойкое чувство неприязни к смерти в любом ее проявлении. Как потом выяснилось, именно этого ИскИн и добивался. Как он выразился, я должен был осознать ценность разумной жизни, хрупкость ее существования. На мой вопрос зачем, он ответил просто — позже поймешь, и, не давая мне полноценного отдыха, отправил в медкапсулу на загрузку и изучение очередной партии баз знаний.

Еще почти год по времени анции, и десять дней по времени нейросети, я провел в медкапсуле, изучая базы. Большая половина из них была, опять же, теоретических, меня ознакомили с огромным количеством всевозможного оборудования, научили, теоретически, им пользоваться, я запоминал схемы и способы создания нечто подобного на самых разных технологических уровнях, правда, в основном не ниже уровня развития цивилизации, чем Техно-2. Изучил я и углубленный, хотя точнее будет сказать, специфический курс медицины, из которого узнал более подробно о физиологии, строении и возможностях нескольких десятков самых разных рас, часть из которых, совсем мизерная, как я знал, были известны в Содружестве.