Ринат Назипов - Дикарь

И за этим столом, полубоком ко мне, кто-то сидит, отчетливо вижу две склонившиеся друг к другу фигуры. Я помялся на входе пару минут, но хозяева никак на меня не отреагировали, продолжая все так же неподвижно сидеть. От входа кожа их казалась гладкой и неестественно бело-желтой, чуть блестящей в свете звезд, проходящем сквозь дырявую крышу.

Не издав ни звука, я обошел стол и присмотрелся к одному из сидящих. Результатом стала резко накатившая тошнота и какой-то животный ужас, охвативший меня. Мне потребовалось минут двадцать, чтобы прийти в себя и все же решиться вернуться обратно в дом, предварительно соорудив какое-то подобие факела.

В мерцающем свете самодельного факела я смог с горем пополам разглядеть пугающую скульптурную группу.

— Интересно, чьи лавры не давали покоя этому горе-скульптуру-извращенцу, Церетели или Пигмалиона? — пробормотал я, опуская руку на предплечье наименее отталкивающей, но от этого не менее мерзкой скульптуры, одновременно с каким-то жадным и извращенным интересом рассматривая вторую.

Утонченно-изящный профиль, чуть припухлые губки, миндалевидные глаза, длинная, изящная шея, самую чуточку впалые щеки, создают почти идеал холодной, строгой красоты, дополняемый густыми волнистыми волосами, опускающимися заметно ниже лопаток, высокая грудь и узкая талия, нежная, даже на вид, рука с длинными аристократическими пальцами, узкая кисть… это с одной стороны. А с другой… чистый, почти выбеленный череп, ряд ощеренных зубов, лесенка ребер, кости второй руки… Этакий полутруп-полустатуя. Отполированная и тщательно вырезанная из чего-то, напоминающего кость, статуя правой стороны женского тела. Левая же напоминает собой экспонат из «анатомического атласа», хотя почему-то возникает мысль, что вторая половина просто разложилась, остался только чистый скелет с кусочками скальпа с длинными светлыми волосами, все еще держащимися на черепе.

Я присел и внимательно осмотрел место, где заканчивался камень и начиналось тело. Там, где были видны кости, они постепенно переходили в камень, будто вырастая из него. Это и правда статуя? Кто же сотворил подобное? Чье извращенное воображение? И главное, зачем?

Вторая статуя была менее отталкивающая, но, скорее всего, из-за того, что неизвестный скульптор ее не успел, или не стал заканчивать, выглядела она еще более сюрреалистично, чем первая. Большая деревянная колода. Странный кусок древесного ствола с бочкообразным вздутием посредине, напоминающим грудь, довольно сильного, мужчины. Я присмотрелся внимательнее и заметил, что вырастающие из него ветви тоже походят на абрис рук, плечи, бицепсы, даже вены на предплечьях и сжатых в кулаки кистях. Чем дольше я смотрел, тем больше подробностей замечал. Ребра, грудные мышцы, ключицы, кадык, даже смог рассмотреть лицо. Лицо сильного, уверенного в себе мужчины, сейчас искривлённое какой-то душевной болью, безысходностью и невозможностью хоть что-то исправить.

— Настоящая художественная галерея, — несколько нервно пробормотал я и в этот момент на деревянном лице открылись глаза. Вздрогнув и отпрыгивая назад, я сильно пожалел, что по какой-то прихоти оставил все оружие за пределами дома, а потом уловил взгляд этих глаз. Они смотрели на меня с каким-то безумным страданием, потом в них проявилось сначала непонимание, потом какое-то осуждение, впрочем, очень быстро сменившееся презрением и ничем не прикрытой чистой ненавистью. А так, нормальные, вполне человеческие глаза, с белками, радужкой и зрачками.

Деревянные губы статуи дрогнули и ее лицо исказилось в презрительной гримасе.

— Вы предали меня, предали и бросили! Хотя и обещали всемерную помощь и поддержку, — заскрежетал чей-то голос у меня в голове. — Впрочем, ничего иного я от вас и не ждал. Сначала вы предали Гугаланна, затем та же судьба постигла и Эшхару… — При этих словах деревянная ладонь опустилась на бело-желтый камень полукаменной статуи. — Вы долго ждали, очень долго… посчитали, что и Тишпак не дождется, не сможет отомстить… Вы просчитались, Эшхара отдала мне последние крупицы своей жизни и энергии, и я дождался… Почему ты один? Где остальные? — вдруг резко сменил тему голос.

— К-к-какие остальные? Я один…

— Кто ты? Человек?! Как ты попал на Перекресток?!

— К-к-какой Перекресток? Я шел на подземную базу, прошел через обрушившийся транспортный тоннель и оказался здесь. Я прошел через пустыню, потом шел через лес, увидал дом и решил зайти… — С каждым словом я становился спокойнее, а голос мой все уверенней, я уже понял, что этот деревянный полутруп ничего мне не может сделать, в самом крайнем случае я успею сбежать.

— Какая база, какой тоннель, что еще за пустыня, лес и дом?! Я спрашиваю, как ты оказался на Перекрёстке Миров?!

— Не знаю, что за Перекресток Миров, сюда я пришел сам, своими ногами! — Скрипя, словно несмазанная телега, статуя попыталась подняться, но у нее ничего не вышло, деревянные ноги не пожелали разгибаться и она рухнула обратно на стул.

— Расскажи мне! Расскажи мне все!

Скрывать свою историю от деревянной статуи? Не смешите мои тапочки! В общем, я начал свой рассказ…

— Нет, не так! Не расскажи, а покажи! Открой свой разум! — сотни маленьких жёстких коготков пробежались в моей голове, царапая мозг. Ну, это нам уже знакомо, помнится ИскИн на станции тоже проделывал что-то подобное. Я уселся на дальний стул, расслабился и закрыл глаза, вспоминая все, что со мной произошло, все, что помнил о себе и о своей жизни.

Не знаю, сколько я так просидел. Нейросеть показывает, что не прошло и пары секунд, а по ощущениям, так несколько часов. Когда я открыл глаза, в моей голове раздавался гомерический хохот, а деревянное лицо статуи было искривлено в гримасе торжества.

— Победили! Мы победили! — гремел в моей голове голос, перемежаясь приступами хохота. — Екимму проиграли! Память о них стерта и следов не осталось, а наша кровь живет в сотнях миров и будет жить вечно! Ни сила, ни огонь, ни металл, ни ложь, ничто не помогло им!

Вы когда-нибудь видели веселящуюся, хохочущую и злорадствующую деревянную статую? Нет? Ну так я вам докладываю, зрелище сюрреалистичное, особенно, если учесть окружающий антураж. В общем, от греха подальше, я решил быстренько сделать ноги и с этой целью начал продвигаться в сторону двери. Лучше уж в пустыне или в лесу, под открытым небом, нежели с этой непонятной, то ли живой, то ли неживой, то ли статуей, то ли хрен знает чем.

— Стой, человек, тебе не стоит меня бояться. Тем более что в твоих жилах течет и наша кровь. Я знаю, век вашей расы совсем короток, а память и того короче, поэтому сядь и выслушай историю Тишпака из народа спохлотов…

Каюсь, скорее всего, я бы не стал ничего и никого слушать, а постарался бы как можно скорее покинуть и этот дом, и этот лес, а в первую очередь своего странного и непонятного собеседника, если бы не его последние слова. Это что же получается, вот это вот деревянное существо и есть легендарные спохлоты, с которыми создатели ИскИна, Станции и непонятного объекта «Фотон-3» и вели войну на полное уничтожение и, судя по всему, реально проиграли?! Ну как тут было не задержаться и не послушать противоположную сторону, посмотреть на давно отгремевшую войну совсем с другой стороны? В общем, я решил остаться и послушать.