Юлий Буркин - «Битлз» in the USSR, или Иное небо

– Не пойму, откуда здесь, в Омске, личный самолет Брежнева?

– Тут и понимать нечего, – отозвался сотрудник. – Засекли вас чуть ли не возле Перми, местом посадки назначили Омск, вот и пригнали сюда «Ил». Его скорость восемьсот пятьдесят километров в час, а вашего «кукурузника» – сто восемьдесят, догнать и перегнать несложно.

– А если бы мы не сели?! – задиристо спросил Мучник.

– Не смешите меня, – сдержанно улыбнулся сотрудник. – Куда бы вы делись?

На борту номер один было выведено: «СССР – 86612». Они поднялись по трапу и с порога окунулись в атмосферу масштабности и качества. Внутри, как на заказ, было ровно шесть кресел для важных персон, кухня и туалет. На столике лежал набор для домино, любимой игры генсека во время полетов.

Лететь предстояло чуть больше часа. Они уселись в кресла, стюардесса разнесла безалкагольные напитки и леденцы «Взлетные». Ринго их распробовал и распихал по карманам.

Почувствовав, как изменилось отношение к ним, «битлы» воодушевились и выглядели уже не такими мрачными и усталыми, как прежде. Присутствие рядом миленькой и неглупой девушки вдохновляло. Выяснилось к тому же, что она знала наизусть чуть ли не все их песни, и именно увлечение их музыкой привело ее на факультет иностранных языков.

Болтая с Полом, заинтригованным сходством их имен, Полина призналась, что больше любит их поздние альбомы, и многое оттуда перевела на русский. Сделать качественные переводы всех их песен было ее детской мечтой.

– Хотел бы я послушать, как звучит на русском, ну, например, «Let It Be»*. [* «Пусть будет так» (англ.). ]

– Я бы спела, но без аккомпанемента не смогу…

– Это не проблема, – заверил Пол и хотел достать гитару, но увидел, что Харрисон уже расчехлил «акустику» и держит инструмент в руках.

– Джордж, будь другом, подыграй.

– Кому и что? – отозвался тот, занятый доселе настройкой.

– Полина исполнит нам «Let It Be» на русском.

– В наших обстаятельствах уместнее было бы петь «The Long and Winding Road»*, – заметил тот. [* «Долгий извилистый путь» (англ.). ]

Но вскоре под его тихое побрякивание девушка очень приятным голоском запела:

– Всякий раз, когда мне плохо,

Снится мама мне.

Моей руки

Чуть коснувшись, шепчет:

«Пустяки».

Так нам в детстве

поцелуем лечат ссадины и синяки,

говоря тихонько:

«Пустяки».

Пустяки, пустяки, это все пустяки,

Заживет до свадьбы, Пустяки…

Пол слушал ее, открыв рот, и глаза его становились все более масляными. К его уху наклонился Джон и вполголоса ехидно произнес:

– По-ол, вспомни о Линде. Дома тебя ждет жена. Линда.

– О да, – также тихо отозвался Пол. – Линда – святая. А я – нет, Джон, я – не святой…

Полина тем временем уже начала последний куплет:

– Пусть ночь темна, в моей душе

СИЯЮТ СЛОВНО ОГОНЬКИ,

Слова о том, что беды – пустяки.

Проснусь я, звуки музыки

Вокруг прекрасны и легки –

Мама мне сказала: «Пустяки».

И Пол затянул припев вместе с ней:

– Пустьяки, пустьяки, Это всье пустьяки…

Дальше петь по-русски ему было слишком сложно, и он тихонько завыл подголосок – «у-у», а девушка закончила одна:

– Так мама мне сказала: «Пустяки».

Восторгам и овациям не было конца.

– Я мечтала о том, что услышу, как поют «Битлз», и буду им хлопать, – призналась девушка, – но что я буду петь для «Битлз», а они будут хлопать мне, это уже похоже на сон.

В самолете их накормили, как на убой, и предложили англоязычные газеты и журналы. Джон принялся выискивать в них материалы, связанные с «Битлз», и сразу наткнулся в «Нью-Йорк Тайме» на душераздирающую статью об их мытарствах в деревне Burkin. В заметке не было ни слова правды. Хохоча, он вычитывал из нее особо нелепые эпизоды, вроде: «…„Не нужна нам ваша капиталистическая музыка", – сказал председатель и хлопнул четверть самогонки, закусив сырым медвежьим ухом…».

Газета «Индепендент» сообщала о новой российской партии под названием «Союз Молодых», состоящей из молодых представителей разных ведомств, и скупо сообщила, что утром Афганистан покинул первый «мусульманский батальон» сороковой армии. Автор статьи мельком замечал, что и то, и другое как-то связано с пребыванием в Советском Союзе «Битлз», а также в осторожных выражениях намекал, что вывод войск, пробывших в стране менее года, настолько озадачил руководство НАТО, что не исключен вариант, что и западная коалиция последует примеру Советов.

Желтоватая «Сан» уже призывала праздновать в связи с «perestroika» в России окончание «холодной» войны, выступала за отмену въездных виз во всем мире и предлагала собирать деньги на совместный проект полета советско-американского экипажа на Марс.

Джон тщетно поискал в прессе что-то о Йоко и Шоне, потом задремал, но вскоре он проснулся от шума. Ссорились Пол, Мучник и Ринго, а Джордж, как всегда, бесстрастно парил над битвой, задумчиво поглядывая на них и что-то черкая в дневниковом блокноте. Побледневшая от напряжения Полина едва успевала переводить туда и обратно сыпавшиеся с трех сторон самые красочные английские и русские выражения.

– Где же это «рыба», Мозес?! – кричал Ринго. – Негодяй ты вражеский, медведь ты кремлевский!

– Это не «рыба», это я тебе дупель обрубил, валенок ты ливерпульский, лимита британская!

Пол тупо смотрел на свои кости и небольшую кучку денег на столе.

– Позвольте, а почему у меня опять «жопа без очка», это произвол и жульничество! Ричи, ну-ка вынь два фунта да по-ложь на стол!

Подошла стюардесса и пригласила Мучника к телефону в закутке перед кабиной пилотов.

– Моисей Миронович! – раздался далекий встревоженный голос замдиректора Льва Соловьева. – Накладочка у нас! Самолет с «Машиной» посадили в Омске, говорят, нелетная погода, но мне сообщили, что на самом деле это вне очереди пропускали борт номер один с самим Брежневым! Так что они опоздают на концерт примерно на час. Что делать?

– Плясать и радоваться! – воскликнул Мучник.

– Не понял. Как мне публику успокаивать, что говорить?

– Подожди, Лева, не суетись. Я что-то не пойму, как это, «Машины» еще нет в Томске? А кто саунд-чек проводил, как они собираются играть концерт без отстройки?

– Моисей Миронович, они еще вчера утром позвонили, сильно извинялись, что задерживаются, проблемы у них какие-то. Но прямо к концерту успевали. Макаревич слезно просил провести отстройку своими силами, обещал не привередничать, и я согласился, позвал грамотных местных музыкантов, весь день с этим провозились, все готово.

– Ну и отлично, молодцы, – снова обрадовался Мучник. – Тяни время, Лева. Объяви, что концерт, хоть и с опозданием, но состоится. – Тут он не удержался: – У меня для всех вас сюрприз имеется.