Владимир Поселягин - Переселенец. Долг чести. (Черновик)

Не доехал, патруль остановил уже через час, всего километров сорок проехал. Тот прятался на перекрёстке, и включил фары, когда я подъезжал. Ну и на дорогу один солдат выходил с поднятой рукой, приказывал остановиться. В кустах я рассмотрел знакомый силуэт «Доджа», и пулемётчика за крупнокалиберным пулемётом «М-2». Я даже порадовался их появлению. Как только я подкатил к солдату, сбрасывая скорость, то поставив обе ноги на землю, для большей устойчивости, и выдернув пистолет и револьвер, они уже были приведены к бою, открыл огонь. Из «Парабеллума» в пулемётчика на внедорожнике, из только недавно добытого «Энфилд-2», в солдата рядом с собой, а потом из двух стволов по двум силуэтам возле «Доджа». Всего я четверых насчитал. Сработал так легко по той причине, что никто от меня выстрелов в упор не ожидал, у тех двоих оружие даже похоже не приведено к бою было, судорожно затворами щёлкали. Убрав «Парабеллум» за ремень, я поставил мотоцикл на подножку, и оббежал стоянку поста, делая контрольные выстрелы из револьвера. Оружие мне не понравилось, кончатся патроны, выкину, вот его и использовал чтобы боезапас побыстрее закончился. После этого, подсвечивая фонариком, выключив фары «Доджа», пересчитал трупы и оружие.

- Что-то не так, - пробормотал я, осматриваясь.

Тут действительно что-то было не так. У солдат с поста было два «СТЕНа», две винтовки «Ли-Энфилд» и один ручной пулемёт «Брен». Что-то на четверых много, значит был пятый. Вскочив на место переднего седока, я снял с держателя поисковую фару, и включив её стал изучать окрестности. Осветив кустарник чуть дальше, увидел, как кто-то метнулся в сторону, раздался хлопок, и я рассмотрел вспышку выстрела. Пуля свистнула совсем рядом. Меткий стрелок, до меня ему было метров семьдесят, запредельная дистанция для пистолета. Выключив фару, я и так ослепил неизвестного, поставив её на место, подхватил автомат и побежал в сторону кустарника. Дальше короткими очередями проредил кусты. Работал на звук. Опустошив магазин, повесил автомат на плечо и достав «Энфилд-2», стал обыскивать кусты. То, что неизвестный солдат ранен и жив, я слышал. Был вскрик, а сейчас доносилось громкое дыхание с булькающими звуками, видимо в грудь, лёгкие зацепил. Включив фонарик, осветил тяжелораненого штаб-сержанта британской армии. Хм, так вот кто командир поста, а я думал капрал, что за пулемётом стоял.

Добив выстрелом сержанта, снял с него разгрузку. Немного порченой та была. Достал из кармана документы, сейчас я собираю их, чтобы предъявить после перелёта на российскую территорию, что не просто сидел, а уничтожал врагов государства. Оружие, пистолет похожий на «Кольт М1911», но французская копия. Убрал в кобуру и тоже прихватил, ну и карманную мелочь, как и наручные часы, я их всегда собирал. Кстати, у сержанта отличные лёгкие десантные полуботинки были, мой размер, мои в проливе утонули, так что снял, примерил и надел. Обувь как новенькая, протектор даже не поцарапан, видимо совсем недавно получил. Вернувшись к внедорожнику, скинул труп пулемётчика, после чего перегрузил все вещи в кузов. Я его курткой одного из солдат от крови протёр. Мотоцикл загнал в кусты и бросил, в кузов мне его всё равно не поднять. Оружие у солдат, документы, и мелкие трофеи тоже забрал. Привычка. Трупы прятать не стал, где бросил там и лежат. Да и капрала того, что на дороге лежит, мотоциклиста, так и оставил, даже не думая убирать. Я далеко буду, когда найдут, так что всё равно. Вот так запустив движок и включив фары в наглую погнал по дороге дальше. На каждой возвышенности останавливался, и в бинокль, трофей, найденный в «Додже», изучал дальнейший маршрут. В пути мне повстречался ещё один пост, уже бронетранспортёр был, я его объехал, и вот так ранним утром, перед самым рассветом добрался до нужного аэродрома. Кстати, в пути встретил лагерь торгового каравана и в наглую зарулил к ним. Нет, тут торговец другой был, незнакомый, но он выкупил у меня всё оружие, я только два пистолета оставил и четыре ручных гранаты. Один пистолет скрытого ношения «Браунинг» и «Люгер». А вот револьвер «Энфилд-2» подарил купцу. Те сняли даже крупнокалиберный пулемёт, забрали канистры и рюкзаки солдат, да всё что мне было не надо. Я всё своё продовольствие отдал, а то к нашим с ним прилечу, поди объясни почему все надписи на французском. Оставил немного продовольствия, на двое суток из английских рационов и пайков. К своим прилечу с разной карманной мелочёвкой за мародёра примут, так что и часы наручные продал, да всё что не нужно. Себе золотой портсигар и зажигалку ещё оставил. Надеюсь к ним не прицепятся. Скажу турки подарили, что меня выхаживали. Из налички чуть больше двух тысяч рублей банкнотами, и немного золотых и серебряных монет. От фунтов английских избавился, купец обменял на рубли, у него тоже были, полторы тысячи. Всё забрал. Убрал в офицерскую сумку. Только машину оставил, мне до конечного маршрута километров восемьдесят осталось. Продал не за деньги, откуда они у меня пленного, как я их объясню нашим? Хм, уже русских нашим стал называть, а ведь ранее дистанцировался после того как меня сбили, вроде как наш сбил. Так что я получил за трофеи не деньги, другое оружие, холодное. Отличную саблю, османскую, дамаск. Без украшений, настоящее оружие войны. Сабля не длинная для своего типа, скорее укороченная. Как мне пояснил купец, кончик её обломили, и другой кузнец поправил, включая балансировку. Даже и незаметно, отличное оружие. Ну и шашка Златоустовская. Казачья. Немного подранная, но так и не поймёшь кому та ранее принадлежала. Казаки могут определить какого казака шашка, а тут убрали все приметы. Я немного помахал ими, произведя на караванщиков впечатление, а вот я приуныл, тренироваться надо, те мышцы что помогают с саблями работать, практически не тренированы.

На мой взгляд размен отличный. С машины тоже много что сняли, для меня главное доехать до конечного пункта. Добрался, укрыл машину в стороне, завалив нарубленным кустарником, и с вещами отойдя в сторону, сделал лёжку и вскоре уснул. А прямо в открытом поле, в трёхстах метрах от кустарника со спрятанной машиной. Я её заминировал, растяжку у бака поставил. А до аэродрома километра три оставалось.

Весь день, пока спал, англичане мне спать не давали шумом авиационных моторов. То есть, поспать-то поспал, только просыпался постоянно, поэтому не сказать, что я был выспавшимся и в хорошем настроении. Этот аэродром я планировал также уничтожить, окончательно достал своим шумом. Умывшись водой из фляжки, у меня их три с собой, две с англичан и одна своя. Плюс двухлитровый термос, купленный во Франции, в магазине для туристов. Позавтракав в сухомятку, прикопал пустую банку с консервированной кашей, тоже во Франции купил, последняя осталась, ну и другие следы приёма пищи и жизнедеятельности, я выглянул из своего убежища. Дело в том, что я хоть и спал в открытом поле, но всё же в укрытии, тут трещина в земле была, метра полтора глубиной. Так я на низ вещи свои уложил, и спал на них, укрывшись плащом. Нормально. И теперь выглядывая, «Додж» за спиной в низине стоял, стал в бинокль изучать расположение аэродроме. Солнце сбоку, оптика блик не должна дать. Нет, плохо видно, был бы я на возвышенности, другое дело, я сейчас часть техники с боковым видом, два ангара, и всё. Одно даёт предположить, что аэродром тыловой, и транспортный. Я рассмотрел с краю два транспортника, причём оба побиты и разукомплектованы, а вот стоянку с самолётами не видел. От меня не рассмотреть.