Владимир Поселягин - Переселенец. Долг чести. (Черновик)

- Я отец Лены Арбузовой. Парни во дворе рассказали, как вы машину покупали, расхваливая вашего сына. Я машину хочу купить, уже нашёл кто продаёт, и недорого, однако что-то не так. Двое смотрели из соседей, автолюбителей, сказали, что машина в порядке, но они не специалисты, а ваш сын говорят самую суть видят. Мастера из «СТО» нанимать, времени нет, он только через три дня освободиться, аврал там у нас, а сегодня надо машину посмотреть и купить, иначе уйдёт. Хочу у вас сына попросить, чтобы глянул на машину. Хозяину деньги срочно нужны, вот и продаёт машину за небольшую сумму.

Мама обернулась, беспомощно глядя на меня. Планы та менять явно не хотела, но и соседям отказать нельзя, поэтому пришлось переговоры взять в свои руки. Лена говорила, что её отца Фёдором зовут, так что ответил тому:

- Дядя Фёдор, вы на машине?

- Да, такси мы с братом взяли, внизу стоит.

- Хорошо. Тогда я с вами прокачусь, посмотрю машину, а потом к маме уеду.

Такое предложение устроило всех, правда, мама не хотела в праздничной одежде отпускать, но я сказал, что не буду пачкаться, во что та явно не поверила. Чтобы мальчик, да не испачкался? Да ещё возясь с машиной, причём не игрушечной, а настоящей? Быть такого не может. Мне одеваться не нужно, так что сунул ноги в начищенные туфли, махнул маме рукой, и мы отправились вниз. Снаружи у такси, тоже двадцать первой «волги», стояла наша, сосед с братом обласкали ту взглядом. Машина у нас сверкала, отец ещё тряпочкой лобовой стекло протирал. Я объяснил отцу что соседям нужно помочь, и мы, сев в машину куда-то покатили. Кстати, я спросил у Арбузова где там Лена, что-то не видно, ответ убил, она каждый день спит до десяти. Поди ещё добудись. В пути тот описал ситуацию, один знакомец знакомого брата продаёт свой пятилетний «Москвич», модели «408». Сам мастер, я угадал, тот мастером был на заводе, был фанатом именно «Москвичей», машину продавали за семь тысяч. Если учесть, что цена на такие машины на авторынке в районе девяти-десяти, то явно цена снижена. Отчего же тот на авторынок не отгонит? Сразу ведь заберут перекупщики, и дороже. Странно это всё, мастер прав – подозрительно. Мы доехали до ряда девятиэтажек схожих с нашими, и встали у тёмно-зелёного «Москвича», как мне пояснили, того самого. Пока брат мастера ходил за хозяином, такси они уже отпустили, я смотрел машину внешне, заглядывая в салон через окна. В принципе, открывать машину уже не нужно, я понял почему тот её продаёт. Обшивка подсказала. И когда хозяин подошёл, я мельком его окинул взглядом, внешность ничем не примечательная, и поинтересовался у того:

- Рыбак?

- Ну да. Любитель, - усмехнулся тот. - Как понял?

- У вас на пальце розовый след от лески, палец порезали донку дёргая.

- И что? - не понял Арбузов. - Ты машину смотри.

- Да я её уже осмотрел, дядя Фёдор. Машина эта утопленница. Я так понимаю, зимой на лёд выехали, и она под воду ушла, а весной вытащили, привели в порядок и продать решили.

- Это так? - с грозным видом спросил Арбузов, было видно, что тот разозлился.

Хозяин скривился, но всё же молча кивнул, на словах добавив:

- Не знаю откуда мальчишка узнал, но всё так и было. Хорошо у берега под воду ушла, уже через неделю коридор во льду пробили и вытащили тросами.

- Салон коробиться начал, - пожал я плечами, когда ко мне все повернулись с вопросительными взглядами. - Если присмотреться, это видно. Дядь Фёдор, брать машину не советую. Не знаю что за специалист её восстанавливал, но намаетесь вы с ней, это я вам точно говорю. А вам, советую отогнать машину на авторынок и продать кавказцам, они и смотреть не будут.

На этом сразу попрощаться не удалось, дядя Фёдор решил сам на авторынке побывать, а он работал по выходным, в субботу и воскресенье, вот на субботу и договорились, тот зайдёт за мной в полседьмого утра, туда прибыть лучше пораньше, чтобы самое сладкое не перехватили. Суббота через пять дней. На этом мы распрощались, я убежал к станции метро, тут рядом, а те направились к остановке троллейбуса. Сделка сорвалась, хорошо за кидок до мордобоя не дошло. Что удивительно, подходя к зданию консерватории, я отметил как отец как раз отъезжает, высадив маму, так что у входа нагнал её. Та меня придирчиво осмотрела, и дальше описывая той как сам осмотр проходил, мы направились к классам. Про то что у меня утро субботы занято, я сообщил. Меня в классе оставили, и мама ушла, у них планёрка у ректора сейчас начиналась. Пока та отсутствовала, я скинул пиджак, изучив зал с фортепиано в центре, мама зал своим ключом открыла, повесив его на спинку стула, сел за фортепиано и открыв крышку проверил звук. Он был божественный. А звук какой зал давал, усиливая его? Эх. Прикинув что сыграть, я стал наигрывать одну из мелодий, пока весь не ушёл в неё. Да, только тут я понял, что у Тимофея музыкальный слух раза в три лучше развит, чем в моём прошлом теле. Там заучивать приходилось чтобы разбираться в мелодиях, а тут я всё на лету ловил, даже пару раз уловил собственные ошибки, на ходу исправляя их. Я оказывается немного неправильно играл, но теперь это ясно видел. Замолчав, начал наигрывать пупурри, отрезки разных мелодий, от начала тридцатых, до современный, с явными признаками рока. Да, их и на этом инструменте можно исполнить, только тут нужно настоящее мастерство и похоже оно у меня было. Пальцы у Тимофея шустрые, так что я практически не фальшивил, но то что нужно играть и разрабатывать их, сам ощущал отчётливо. Морщился, когда не успевал за мелодиями, из-за этого фальшивил. Ладно хоть не часто такое бывало.

Когда я замолчал и положил пальцы на крышку, чтобы опустить её, то услышал многочисленные аплодисменты, и обернувшись, обнаружил что зал не пустой, человек тридцать было. В основном преподаватели, молодёжи мало, хотя сейчас уроки вполне шли. Среди преподавателей был и ректор, и сияющая как новая звезда мама. Теперь явно мне не поздоровиться, выпрямив спину, неприятности нужно встречать лицом, я стал с улыбкой ждать вердикта. И он последовал мгновенно.

Покинуть здание консерватории я мог только в три часа дня, уставший и вымотавшийся. Меня гоняли как по гитаре, так и разным клавишным, в основном рояли, пианино, фортепиано уже слышали. Две мелодии, что я исполнил, записали в нотной грамоте. Тут такие композиции ещё не слышали, обещали записать меня автором, я им так и сказал, мои, хотя мама прекрасно знала, что я пусть хорошо играю, но создавать новое не способен. А так история измениться и их никто не напишет, это же трагедия для музыкального мира. Так что пусть звучат, но владельцем будут я. И ничуть мне не стыдно. А результат посещения консерватории был таков, мама убедилась, что в классической музыке я не профан, и выяснила что тремя языками я точно владею. Про английский та и так знала, но тут неуверенная была, его в школе изучали, а школа у нас с углублённым изучением английского. А так знакомые её со мной пообщались на итальянском, испанском и германском, говорил я чисто, что ту заметно успокоило. Остальные языки проверять не стала, и то коими владею уже подозрительно. Встаёт вопрос откуда они у меня? Вот ректор меня удивил. Послушал и решил принять меня в консерваторию, судя по тому как радовалось мама, она и не чаяла получить такую радость. Вундеркиндов от музыки моего возраста училось мало, я третьим буду, у каждого свой закреплённый преподаватель. Её моим учителем и назначали. Меня особо и не спрашивали, созвонились с директором музыкальной школы, где Тимофей учился, и быстро договорились о моём переводе в консерваторию, буду учиться по классу фортепьяно. Начну после возвращения из пионерского лагеря, как раз все документы будут готовы, можно будет начать.