Глеб Кащеев - Живые отражения: Красная королева

– Зло вообще нельзя выбирать! Не может быть такого выбора. Это значит, что ты просто не видишь, не чувствуешь или не хочешь принять тот путь, где зла нет! – я почти кричала, подойдя к нему вплотную.

Он внимательно смотрел мне в глаза, а я никак не могла понять, о чем он думает. Это был такой странный взгляд. Незнакомый. Ни у кого подобного не встречала. Мне показалось, что теплый и ласковый, как будто пока я кричу, он очень хочет улыбнуться, но тщательно сдерживается.

– Что?! – не выдержала и крикнула я.

Марк встал.

– Как же мне тебя не хватало, – произнес он тихим голосом, покачав в восхищении головой. Теперь его лицо находилось совсем близко. Меня окутало теплом дыхания и древесным запахом. Ярость и вообще все мысли куда-то моментально смылись. Лишь бы только он не улыбнулся этими своими ямочками на щеках, иначе я просто упаду тут сейчас без чувств, как романтическая дура из романов.

А он взял и поцеловал меня. Неожиданно, быстро. Поцелуй длился-то всего секунду, наверное. Тут же отшатнулся, как будто сделал что-то запретное.

– Прости, – тихо сказал он.

Я хоть и стояла сейчас с распахнутыми глазами, но ничего не видела. Голова кружилась, внутри бушевал ураган. Эмоции скакали от злости: «Да как он смел!» – до нежности и сильного желания повторить. Но он же сам оттолкнул меня только что. Почему?

– Почему? – спросила я вслух.

– Мне… нельзя. Не следовало, – кажется, он был растерян.

Медленно опустилась на стул и отвернулась.

– Прости, – еще раз повторил он.

От этого стало еще горче.

Пауза затянулась.

– Для чего ты хотел встретиться? – спросила я как можно более ровным и равнодушным голосом.

Он, казалось, был рад смене темы. Откашлялся, но все равно первая фраза вышла сипло:

– Мне нужно объяснить тебе кое-что. Это жизненно важно.

– И что же? Как растворяться в воздухе?

– Именно. Однажды это может спасти тебе жизнь.

– Все меня чему-то учат. Наставляют. Направляют. Вот только куда и зачем? Зачем тебе меня чему-то учить, Марко? – я снова посмотрела ему в глаза.

От его привычного спокойствия сегодня не осталось и следа. Он напоминал растрепанную и крайне растерянную ворону.

– Ты скоро сама все поймешь. Считай, что я обещал кое-кому научить тебя всему, что знаю сам.

– То есть ты общаешься со мной, потому что таково задание? – медленно спросила я.

– И да, и нет. Не мучай меня. Я не могу сказать. Ты не мое задание. Не воспринимай это так.

– А как мне это воспринимать, скажи? – чуть повысив голос, спросила я, подпустив немного истерических ноток.

– О боже… я даже не знал, что это будет так сложно, – воскликнул он и отвернулся, но через секунду опять посмотрел на меня. – Я хочу быть тебе другом. Поверь, я всегда на твоей стороне. Что бы ни случилось.

Другом… френдзона. Ну что же… отлично. Вот и расставили все точки над i.

Тяжело вздохнула. Продолжать этот разговор уже совершенно не хотелось.

– Хорошо. Давай, учи, чему ты там хотел.

Он снова откашлялся, пытаясь собраться с мыслями. Похоже, у него внутри сейчас тоже царило далеко не нордическое спокойствие.

– Скажи, ты же чувствуешь притяжение к той водяной поверхности, через которую переместилась? Пока не схлопнула петлю.

Кивнула.

– Второе: ты знаешь, что можешь перемещаться даже внутри одного мира? Например, если воспользуешься империалом находясь дома, то все равно окажешься на базарной площади.

– Подозревала, и что?

– Третье: такие пути никак не регулируются кодексом и не влияют на мир. Ты можешь держать их натянутыми вечно.

– К чему это все?

– А теперь главное: ты можешь позволить незавершенному пути выдернуть тебя обратно, даже когда ты находишься далеко от водоема. Натяжение достаточно сильное. Обе поверхности воды и так остаются в резонансе и сработают, даже если на них не смотреть. Потренируйся. Требуется специфическое усилие в мозгу. Вспомни нужный водоем, закрой глаза, посмотри в него мысленно и позволь утащить тебя обратно. Все время держи несколько нитей натянутыми внутри одного мира. Так ты всегда сможешь уйти от опасности.

– Любопытно. Попробую. Но где найти столько якорей для Праги?

– Якорь можно и сделать. Это несложно, но сейчас показать не могу. Надо будет подготовиться.

Он говорил так увлеченно, словно минуту назад между нами ничего не было. Так вжился в роль учителя, что тут же перестал быть человеком.

Припомнила слова Королевы, которые прочитала во дворце.

– А человек может быть якорем?

– Гм… – он на миг растерялся, посмотрел на усыпанный звездами потолок, – думаю нет. Отражением может быть, а якорем – вряд ли. Одушевленный предмет внесет слишком много искажений в твою ассоциацию с определенным местом.

– Что значит может быть отражением?

– Помнишь, я говорил, что в качестве поверхности подойдет даже биологическая ткань, если в ней достаточно жидкости и она блестит? Пот, глаза, да вообще любая слизистая – в них могут быть отражения.

– И куда я попаду?

– Зависит от того, что будет отражаться, как всегда.

– Тогда в этом нет смысла, – разочаровано сказала я, – это все, чему ты хотел меня научить?

Он открыл рот, потом снова закрыл. Вид у него опять стал немного растерянный.

– В общем да, но…

– Тогда я пойду. Спасибо. У меня завтра очень сложный день.

Встала со стула и пошла к выходу, ожидая, что он меня окликнет или хоть что-нибудь скажет, но в читальном зале стояла абсолютная тишина.

На пороге я все-таки не выдержала и обернулась. В библиотеке уже никого не было.

Мне не спалось. События этого дня доконали мои нервы. После того, как мы прятались за шторами в кабинете Казимира, мне казалось, что от пережитого волнения я отрублюсь сразу, как лягу, но наш последующий сговор и особенно поцелуй Марко привели меня в состояние, когда можно считать баранов хоть миллионами – все равно не заснешь. Сидела на подоконнике, смотрела на полную луну и все думала, что же я не так делаю в своей жизни. Одноклассник однажды, когда я уезжала в Москву и прощалась со всеми, признался, что всегда хотел подойти ко мне и пригласить на свидание, но уж больно строгой и неприступной я выглядела. Он меня боялся, хотя тоже мне нравился.

Потом был Валерий, который относился ко мне как к красивой игрушке. Положено иметь крутую тачку, модную одежду и красивую девушку, висящую на локотке. Вот он и завел меня, как собачку. Даже выгуливал регулярно.

Теперь этот Марк. Кто я для него? Запретный служебный роман? Таинственный повелитель приставил его ко мне и запретил смешивать личное с заданием? Или этот секундный порыв вообще не имел ко мне отношения? Подвернулась под поцелуй какая-то с красивыми губешками, а на самом деле он женат, трое детей и ипотека? Вот и грызет совесть, дескать: «нельзя» и «что же я наделал».