Глеб Кащеев - Живые отражения: Красная королева

Подхватила выпавшую дубинку во вторую руку, имитировала третьему удар мечом в лицо, который он успешно отбил, а левой в это время врезала изо всех сил палкой по колену. Он свалился как подкошенный и завыл, держась руками за ногу.

Повернулась и добавила дубиной по шее тому, кто все стоял на коленях, баюкая правую руку. Девушка и так валялась без сознания, остальные теперь не дееспособны. Больше преследовать нас было некому.

Наста стояла со шпагой наголо и только восхищенно покачала головой. Том же смотрел на меня округлившимися глазами и невольно сделал шаг назад, когда я подошла.

– Руку дай, идиот, – крикнула я.

Он протянул ее с опаской, словно боялся, что я ее отрублю.

Убрала меч в ножны, взяла Анастасию за плечо и позволила натянутой нити унести нас обратно в палатку в лагерь ренегатов.

– Ты где так наловчилась драться? – спросила подруга сразу же после перемещения.

– Всегда умела, только забыла.

– А как… – начал было Том, но я прервала его.

– Потом. Расскажи лучше, что с тобой произошло и как ты оказался на базаре.

Наста тоже посмотрела на него с немым вопросом.

Со слов Тома, ему несказанно повезло. В роковую ночь он не мог заснуть от волнения. Стоял у окна, планировал завтрашний день и поэтому заметил, как в подъезд вошла охрана Треста и сотрудники тайной канцелярии, которых он уже как-то видел на докладе у главы. Когда в дверь постучали, он не пошел открывать, а положил в карман империал, который всегда лежал в письменном столе, взял в руки чашку с недопитым чаем и тут же нырнул. Так как он парень умный, то не абы куда, а на базарную площадь. Хотел успеть предупредить нас, но в итоге только бессильно наблюдал, как Насту выводят из квартиры с мешком на голове. Когда Том добежал до моего дома, там уже вовсю шел обыск. Он спрятался в одном из миров, выждал пару дней, но мысли о судьбе Анастасии не давали ему покоя. Сегодня он перенесся на базарную площадь с целью разузнать, что же с нами стало, но за ним тут же погнался патруль мрака, а спустя минуту появились и мы.

– Везунчик, – констатировала я. Сообщать, что мы его уже успели в предатели записать, я не стала.

Оставив друзей поговорить наедине в палатке, нырнула за Миррой и нашла ее в кабаке. Слава богу, трезвой. Ее окружала целая толпа и я уж было схватилась за меч, но услышала смех и расслабилась. Мужчины делали ставки. У локтя Мирры уже стояла высокая стопочка золотых монет.

– На скорость, так на скорость, – сказала она на английском и предложила сопернику, – начинай. Здоровенный бородатый пират – а иначе его назвать язык не поворачивался – выхватил кинжал и начал отбивать им ритм, втыкая острие между расставленных пальцев другой руки. Там-там-та-та-там.

Мирра ухмыльнулась и взяла со стола длинный узкий стилет. Сталь засверкала между ее пальцев, отбивая быструю барабанную дробь. Соперник поднапрягся, ускорился и тут же зашипел от боли, сунув в рот раненый большой палец.

Народ вокруг одобрительно зашумел.

– Мирра. Нам пора. Пойдем.

Она вскочила, обернулась и посмотрела на меня как на приведение. Синяки на ее лице до сих пор не зажили.

– Как ты меня нашла? Я путала следы и оборвала все петли!

– Я же говорила, что мы еще встретимся. Пойдем, там все уже собрались. Ждем только тебя.

Уговаривать ее не пришлось.

– Где якорь? – коротко спросила она.

– К чертям все эти якоря, – и протянула ей руку.

– Ваше здоровье, господа, – крикнула Мирра, сгребла монеты в карман полотняных брюк и подняла кружку под одобрительный гомон публики. Залпом допила ее содержимое и взяла меня ладонь.

Надо сказать, исчезли мы эффектно.

Когда мы возникли в палатке, Наста и Том держали друг друга за руку. Интересные сюрпризы.

– Потом ты обязательно расскажешь, как ты это делаешь, – сказала Мирра, – Привет Наста, привет Том. Теперь кто-нибудь объяснит мне, где мы находимся и что замышляем на сей раз?

– В лагере ренегатов. Причем пока нелегально, – мрачно сказала Наста. Видимо, я своим появлением прервала важный разговор.

Мирра, приподняв одну бровь, недоуменно взглянула на меня.

– Враг моего врага – мой друг, – пояснила я, – где еще искать спасение от мрака и Треста?

– Спорная философия, – возразила она, – Восстала против Казимира из-за чертовой пыли, но ты знаешь, что творят эти?

– Вот и хочу разобраться. Больше не верю никому на слово и буду смотреть сама. Я им клятву верности не приносила. Мне дали убежище и обещали приютить моих друзей. Пока этого достаточно. Никто от меня или от вас ничего не требует. Предлагаю подумать о том, что делать дальше вчетвером.

– Я уже решила, – твердо сказала Наста, – Можешь считать меня предательницей и тупой упрямой овцой, но неприязнь к ренегатам мне передалась от матери и ничего поделать с этим не могу. Здесь я не останусь.

Я посмотрела на Тома.

– Куда она, туда и я, – коротко ответил он, пожав плечами.

– Мирра?

– А я останусь. Мне все равно некуда и незачем идти. Всю сознательную жизнь, как дура, потратила на то, чтобы добиться места в Тресте и стать лучшей. Теперь я корабль без руля и парусов. Хоть тебе помогу, – вздохнула она.

– Попытаешься изменить мое мнение о ренегатах?

– Для начала, я еще не составила свое. Попробую, как ты, взглянуть своими глазами.

Мне оставалось только кивнуть и повернуться к Анастасии.

– Когда все кончиться… так или иначе… я найду тебя.

– Если будет нужна помощь… лично вам двоим, позови. Я всегда приду, – ответила она и сжала мою руку.

– Найди свое счастье, – шепнула ей на ухо.

Через несколько секунд в палатке остались только мы с Миррой.

– Ну что… пойдем, познакомлю тебя с местным лидером, – сказала я, и вышла наружу.

Скорчившись, я лежала на земле. Перед глазами медленно набиралась и растекалась лужица моей крови.

Еще удар и тело вновь пронзила такая боль, словно мне в живот воткнули раскаленный кинжал, хотя секунду назад казалось, что я уже достигла того предела, хуже которого быть не может и осталось только умереть от этой муки.

Он что-то все время говорит, но я уже не слышу. Мозг отказывается осознавать реальность. В голове бьется только одна мысль: «Где я ошиблась? Почему я на полу корчусь от боли? Когда и что я сделала не так?»

Как будто можно вернуться и хоть что-то исправить.

Но разум все равно фрагментами вылавливает из памяти события последних дней, демонстрируя мне их как сториз в инсте или в вотсаппе. Одно воспоминание, щелчок переключения и тут же другое, и необязательно в правильной хронологии.

Щелчок.

Как же все хорошо начиналось.

Мы уже неделю жили в палатке в лагере свободных, а до сих пор так и не поняли, чем же именно они занимаются. Все были заняты, да вот только чем? Некоторые группами уходили на какие-то задания, но нас на них не приглашали. Такое ощущение, что про нас с Миррой просто забыли.