Глеб Кащеев - Живые отражения: Красная королева

Наконец боль кончилась. Он вернулся к столу и взял пистолет.

Я уже не кричала и наскучила ему как игрушка.

«Ныряй!» – заорала в моем ухе Рыжая.

Куда? Как? Разум пытался продраться через мутную пелену боли.

Вяло перевела взгляд на пол.

Лужица моей крови из рассеченной брови медленно впитывалась в утоптанную землю прямо перед глазом.

Влад как будто понял, что я задумала и сразу же вскинул руку с пистолетом.

Но опоздал.

Разум так и не сообразил, и все произошло бессознательно. Мое тело уже умело нырять на уровне инстинктов.

«Оба раза якорем будешь ты сама» – всплыли в голове слова Красной Королевы.

В первый раз это был мой глаз. Во второй – моя кровь.

Наконец, я потеряла сознание и боль ушла.

Меня разбудил чей-то стон. Он скребся в уши, раздражал и мешал спокойно умереть. Только через какое-то время поняла, что это мой собственный голос.

Сознание возвращалось фрагментами. Сначала слух, потом ощутила боль. Следом пришли воспоминания. Влад… Мирра.

Боже… если мне так досталось, что же они с ней сделали?

Медленно перевернулась на спину. Движение отдалось болью, по-моему, во всех мышцах и костях сразу, и я непроизвольно вскрикнула. Еле-еле разлепила левый глаз. Правый пока не открывался.

Кроваво-красное небо. Заунывный звук: ветер тихо насвистывал на какой-то невидимой дудочке. Холодно. Земля вроде теплая, но меня бил озноб. В душе постепенно, как чернильное пятно в воде, расплывалось тоскливое ощущение полной безнадежности и бессмысленности. Всего. Слов, действий, мыслей… и самого моего существования.

Ветер шептал мне на ухо: «Лежи, не вставай. Скоро придет ночь, а с ней мороз. Он убаюкает тебя, избавит от боли, страданий и угрызений совести. Он все вылечит. Не шевелись. Все бессмысленно». Заунывная мелодия прямо возле левого уха вторила ему. Гипнотизировала, усыпляла.

Лениво повернула голову и безразлично посмотрела, что же такое свистит. В нескольких сантиметрах от лица скалился остатками зубов белый отполированный человеческий череп.

Мой тоже скоро будет так же лежать рядом.

«Вставай!» – приказал громкий голос в моей голове.

– Зачем? – прошептала я, с трудом разлепив ссохшиеся губы.

«Иначе ты умрешь».

– И что? Все равно сдохну, рано или поздно. Я разрушила все, к чему прикасалась. Из-за меня погибла Мирра, попал за решетку Ник. Том с Настой лишились дома и скитаются как бомжи по чужим мирам. Может, лучше сейчас, пока я не сломала еще чьи-то судьбы?

«Если умрешь ты, умрут все. Встань и оглянись».

– Рыжая, отстань от меня.

«Я молчала» – ответил мне знакомый голос. Совсем не тот, что звучал в голове до этого.

Приподнялась на локтях и вскрикнула от боли в боку. Перевернулась на четвереньки и медленно выпрямилась, встав на колени.

Бесконечная мертвая равнина. Ни травинки, ли веточки. Земля неожиданно светлая, почти белая. Человеческие кости. Везде, до горизонта. Черепа, грудные клетки – все вперемешку. Сколько людей здесь умерло? Тысячи? Миллионы?

Взгляд невольно натыкается на небольшие скелетики. Это не долина смерти, собравшая стариков. Здесь погибали и дети. Кто-то отнял у них всех право или желание жить. Может быть, так же, как сейчас, медленно высасывал его из меня вместе с остатками сил. Что если они тоже просто легли и умерли?

С трудом, морщась от боли, потихоньку встала на ноги. Правое бедро стреляло при каждом движении, но раз могла опереться на ногу, то кости были целы. С горем пополам плестись можно.

Вот только куда.

Как я тут оказалась? Водоемом и не пахло. Закрыла глаза и попыталась понять, куда ведет меня нить перехода. Натяжение я слабо ощущала, причем даже знала, куда меня вернет – инстинктивно я перебросила сюда путь от ручья к палатке. Только вот здесь нить шла… в никуда. Размазалась по всей равнине, как будто я стояла на поверхности моря.

Снова упала на колени и отгребла рукой в сторону камни и осколки костей. Ломая ногти, разрыла верхний выветренный слой.

Я попала сюда благодаря крови.

Она здесь везде.

Земля была черно-багровой. Все было пропитано кровью, смертью и безысходностью.

Это было невыносимо. На меня давил огромный многотонный груз, стремящийся сломать мое «я», втоптать его в землю и похоронить навсегда. Одна маленькая душа пыталась выстоять против всего мира.

Я не могла встать. Слезы капали из глаз и темными пятнами оставались на белых костях.

Кто-то убил всех этих людей. Кто-то сделал мир таким, что выдержать в нем больше нескольких минут невозможно. Кто-то превратил миллионы жизней в белеющие на земле кости. Создал миллионы флейт для мертвого ветра. Огромный орган смерти.

Кто-то.

По телу прошла волна жара.

Я была уверена, что этот «кто-то» жив. Сидит сейчас где-нибудь в комфорте и даже не вспоминает об этом месте.

Еще одна волна.

Ярость поднималась внутри. Закипала в котле где-то внизу позвоночника, срывала крышки и клапана и стремилась вверх.

Сила вздернула меня на ноги.

Я найду его! Я найду их всех, кукловодов, играющих в чужие смерти как в игрушки. Жертвующих миллионами для своих мелких целей, потому что по сравнению с такой ценой любая цель мелка. Какова бы ни была идея, если она требует для себя равнину, покрытую черепами детей, ее следует уничтожить вместе с создателем.

У меня снова был смысл жить.

Унылый ветер утерся своим «зачем», заткнул мотив безысходности себе в задницу и стремглав полетел прочь. Больше ему не поставить меня на колени.

Если бы я была драконом, то сейчас из моих ноздрей вырывалось пламя. Оно и так было, но только в моей голове.

Я словно заново родилась. Умерла в палатке Влада, перенеслась призраком в этот мир смерти, омылась в крови его жертв и появилась здесь новой, чистой и закаленной внутренним огнем. Пламя, робко появившееся в душе в момент побега из Треста, теперь вспыхнуло вовсю.

Страха больше не было. Он сгорел. Теперь должны бояться меня. Вместе с ним в яростном огне исчезли сомнения и неуверенность. У меня появилась цель.

Я сделаю все, чтобы такое, как на этой равнине, больше не испытал ни один другой мир.

Даже пылая как беспощадный лесной пожар, понимала, что одной ничего не сделать. Уже два раза судьба макнула меня в эту простую мысль. Мне нужны последователи. И я знала, кто мог мне в этом помочь. Чьих солдат боялись во всех мирах.

Путь выдернул меня обратно к ручью. Посмотрела на отражение в воде и ужаснулась. Запекшаяся кровь на щеке и волосах. Она же полностью залепила опухший правый глаз. Окунула голову в ледяную воду и долго отмывала весь этот ужас. Раны и опухоли, конечно, никуда не делись – теперь видела, что рассечены бровь и скула – но так хоть зомби не напоминала.