Chigis - Дары данайца

Вот, это уже по делу, проще правильно экранировать излучение, чем каждый раз так изгаляться. Но меня это все не касается, пойду опять в гостиницу, завтра по видимому примут окончательное решение и хорошо бы такое, чтобы мне здесь не задерживаться.

— Вячеслав Андреевич! — Окликнули меня, когда я уже направлялся к выходу из фойе.

Оборачиваюсь, сзади стоит незнакомый мужик, не скажу, что его принадлежность к силовым ведомствам определить просто, но что — то такое проглядывает.

— Вы меня?

— Конечно Вас, — отзывается он, — я Олег Дмитриевич и мне надо срочно с вами обсудить кое — какие вопросы относительно работы оборудования.

— Ну, если надо. — Хмыкаю я и иду за ним.

Но вместо того чтобы вновь подняться по лестнице, мы наоборот спускаемся в подвал. Минуем мощную железную дверь, за которой сидит охранник обставленный мониторами видеонаблюдения, и идем дальше по слабоосвещенному коридору.

— То оборудование, излучение которого вы так лихо вычислили, находится здесь, — тормозит он у очередной двери, — хотите взглянуть?

— А зачем? — Несколько обалдеваю я от такой щедрости.

— Хм, ну, в принципе да, в общем — то, — пожимает Олег плечами, — так для общего развития, ну да ладно пойдемте дальше, время действительно поджимает.

Его слова не заставили меня насторожиться, мало ли какие у человека планы.

— Проходите, — он распахнул дверь соседнего помещения.

— Это что, морг? — Спросил я, разглядев белый кафель на стенах.

— Морг? — Удивленно переспросил Олег, но кинув взгляд на стены хмыкнул. — А что, действительно похоже, только холодильника не хватает.

Больше ничего спросить не успел, так как что — то шикнуло, и я провалился в беспамятство.

Очухивался медленно, сначала раскрылись веки, потом зашевелились мысли, а потом почувствовал, что начинаю замерзать, ибо всю одежду с меня сняли. Попытка пошевелить конечностями не удалась, не из — за потери чувствительности, просто лежал я на какой — то конструкции, к которой был плотно пристегнут ремнями. Кстати, голову тоже притянули ремнем, причем сделали это с усилием, от того ныло в затылке, который упирался в жесткий подголовник. Сбоку подошел человек в белом халате и стал молча проделывать какую — то работу, но что именно было скрыто от моих глаз.

— Кажется, мне пора начинать бояться. — Мелькнула мысль.

— Ну что, очнулись Вячеслав Андреевич? — В поле моего зрения появился ухмыляющийся Олег, в накинутом поверх пиджака белом халате — Наверное, гадаете, что, да почему?

— Хотелось бы знать, — прохрипел я, — чем же так не угодил?

— А вот не угодили, проявили, так сказать, ненужную инициативу, — собеседник облокотился на конструкцию на которой мне посчастливилось быть закрепленным и от того она слегка закачалась, — ну определили, что ваше оборудование сбоит из — за помех, честь вам и хвала, но зачем же целое исследование проводить и всякие схемы рисовать? Глядя на ваши художества, некоторые недальновидные руководители испугались и додумались заказать проверку, а это значит, что они потребуют доступ своих специалистов на секретный объект. И кому от этого хорошо?

— Так это месть? — Пришел я к неутешительным выводам.

— Да Бог с вами. — Картинно махнул рукой Олег. — До такой глупости мы никогда не опускаемся, тут все гораздо сложней. Мы здесь не просто так замаскировались, тут тоже наукой занимаются, но в отличие от тех, — при этом он ткнул пальцем в потолок, — тут на самом деле получены прорывные результаты. А все почему? Да потому, что в отличие от там, здесь работают не за деньги, а за идею. И все было бы замечательно, но ваше неумное вмешательство сильно осложнило нам жизнь. Нет, никого мы сюда не пустим, скорее из здания всех этих лентяев выгоним, но потом нам работать нормально не дадут и все те труды, которые были затрачены на монтаж и отладку наших приборов пойдут прахом. Разве это хорошо? Вот мы и решили запланированные работы все — таки выполнить, но выполнять их придется много раньше намеченного срока. Понятно?

— Это понятно, но я здесь каким боком?

В ответ раздался смешок:

— Вы даже не представляете насколько угадали с вопросом, именно боком. Видите ли, проблема в том, что наши работы ведутся в области тонких энергий, с так называемыми энергоинформационными субстанциями. Это направление исследований настолько засекречено, что до сих пор считается шарлатанством, а знаете почему?

— Большая смертность? — Пришло мне в голову.

— В точку, именно большая смертность, — удовлетворенно кивнул Олег, — стопроцентная, ибо добраться до энергоинформационной матрицы в живом теле невозможно. Но это уже давно прошедший этап исследований, в настоящее время мы уже перешли к перемещению этих матриц в пространстве и времени. Вы верите в бессмертие души?

Хм, интересно, насколько он готов вести бесплодные дискуссии? Ладно, попытаемся затянуть процесс насколько это возможно, вдруг да «посчастливится» узнать свое ближайшее будущее, поэтому отвечаем соответственно:

— Ну, раз нам на протяжении веков советовали побеспокоиться о спасении души, то вряд ли она полностью бессмертна.

Ага, интуиция не подвела, данный индивид с удовольствием кинулся в рассуждения:

— Хм, на удивление правильный ответ. Ибо современные представления о душе человека по большей части глупость, заблуждение. Так вот, душа или по нашему энергоинформационная матрица человека, легко переживет смерть тела, в котором развивается, но, к сожалению, она так же смертна, просто смерть ее может произойти на другом энергетическом уровне. А так как она состоит из нескольких оболочек, то есть уровней, то и распад ее тоже проходит в несколько стадий, под конец от нее остается «зерно», которое, собственно говоря, и является основой ее существования. Теперь вам понятны некоторые рассуждения о существовании ада и Рая?

— Следуя новым рассуждениям, ад это то место, где происходит распад оболочек души в зависимости от тяжести содеянного. — Сделалочередное предположение.

— Как бы сказало наше выродившееся профессорское племя, авансом вы ответили на удовлетворительно. — Усмехнулся Олег. — На самом деле «тяжесть содеянного» не играет никакой роли, ничего земного туда, — при этом он ткнул пальцем в потолок, — не проникает в принципе, главное это состояние матрицы, отсутствие в ней неразрешимых противоречий. Совершая неблаговидные поступки и сознавая их, вы вносите в матрицу неразрешимые противоречия, по которым и определяется ее дальнейший путь. Если их набирается много, то часть матрицы уничтожается, и она снова отправляется развиваться, и это не обязательно перерождение. В чем — то схоже на эволюцию Дарвина в упрощенном виде, не находите?