Олег Борисов - Навь [AT]

– Ах, граф, вы не представляете… – ну понеслось, бла-бла-бла и прочий женский треп из оперы «в угол-на нос-на предмет», так прямо и стреляет глазками по руководству трехсотлетней давности. Да полноте, те времена сдохли, как мамонты, оставив после себя кучи древнего дерьма, вроде вот этого. Я беспомощно оглянулся в поисках поддержки – ан нет! За нами покорно плелись этот самый Потоцкий и еще трое шляхтичей, остальные видимо сопоставили свое рыло с моим насквозь благородным сиятельным фейсом, и решили сдриснуть по-английски к своим предкам или куда еще там. Ну и пускай сидят в своем загоне для ясновельможных, там им самое место.

Я из чистого садизма выпрямил спину, все-таки рост у меня побольше будет, чтобы даме было очень неудобно держать меня под ручку, но вышло наоборот – неудобно стало мне, все-таки такую тушу я долго не смогу протащить. Слава богу, тащить долго не пришлось – как только мы приблизились к крыльцу, Магда высвободила мою руку.

– МамА! – на французский манер громко сказала она, обращаясь к натурально перекисной блондинке, с лицом, сильно утраханным жизнью и алкоголем, вон они, мешки под глазами-то… Да, это та самая дама, фото которой я видел в деле, графиня Потоцкая. Только вот на фото она посимпатичнее была, лошадь и лошадь. А здесь передо мной была убитая, точнее упитая кляча, рисунок вен не оставлял в этом сомнения. Что это она так в последнее время бухать стала? Возьмем на заметку.

Кляча тоже проявила ко мне интерес, пристально осмотрев меня. Только что баксы в глазах, как у дядюшки Скруджа, не щелкали.

– Позвольте представить вам графа Драбицына-младшего.

– Безмерно рад, мадам, – я изобразил изысканный поклон, всем видом стараясь показать полное очарование от вида столь сиятельной особы.

– И я, граф, – попыталась сказать мадама грудным голосом, но тембр получился из серии «пил, курил, болел». Не налегайте на бухло и кубинские сигариллы, мадам. Быть может это вас и не убьет, но избавит от необходимости наносить на потемневшую кожу кило штукатурки.

– Мы будем в малой гостиной, мамА!

– Хорошо, Магда, – величественно кивнула мадам. – Только прошу вас быть благопристойными.

– Всенепременно, мадам, – осклабился я. – Я прослежу за этим.

Шестеренки мадам защелкали в голове. Что она могла на такое ответить?

– Проследите, граф, – кивнула мадам, и гордо удалилась.

Ну-ну, я прослежу, ехидно подумал я. И вздрогнул всем телом, так как меня опять внезапно схватили под ручку. Ситуация «дон Румата – донна Окана», надеюсь меня тут изнасиловать не попытаются при всех? Надо шляхтичей от себя не отпускать, а то вдруг…

Внутри купеческий дом напоминал дома «новых русских». Та же мешанина стилей, те же коридоры, по которым меня тащили, увешанные картинами неизвестных художников типа «Утро с бодуна в лесу» и «Мишки на зоне».

– Наверх! – скомандовала Магда, и мы повернули на лестницу, ведущую на второй этаж, покрытую ковровой дорожкой в стиле советского обкома, такую же красную с полосками по бокам.

Неужели дошли? Наконец-то мой локоть перестал ощущать жиры дамы, слава богу. После того, как благородная компания ввалилась в малую гостиную, и Магда закрыла двери…

– Ну? – она, поставив руки в боки, вперила в меня требовательный взгляд.

– Что «ну»?

– Вы что-то там говорили о том, что позаботились о нашем приятном времяпрепровождении?

– Слушай, говори уже попроще. В жопу этикет, – я достал из сумки пузырь конины и пачку сигарилл. – Дубеем? Аршины тащи?

– Что тащить? – Магда выпучила глаза.

– Стаканы. Есть?

– Сейчас, – Магда достала откуда-то обычные пластиковые стаканчики. – На.

– Пить шустовский коньяк из пластика – это моветон! – я содрал пленку с пробки.

– Мы же договорились, что без этикета, – попрекнула меня она.

– Ну да, – я наконец вытащил пробку и начал плескать по стаканчикам живительную влагу. По комнате поплыл аромат согретого солнцем винограда, перемежающийся нотками древесных тонов и ванили. – Поехали, господа!

Я пригубил коньяк, смакуя цветочно-фруктовые тона, с послевкусием орехов и сухофруктов.

– Что за коньяк без сигары! – я поставил стаканчик на стол, и раскупорил пачку легких сигарилл, не надо мне, чтобы они с нежно-зелеными лицами заблевали все вокруг, как бывает от крепчайшего кубинского табака. Пощадим подростков.

Ну теперь по комнате поплыл аромат вишни.

– Коньяк и сигара, что еще лучше такого диджестива! – я сделал затяжку, ухитрившись не закашляться.

Магда начала опять пулять глазками, намекая что есть кое-что и получше. Я решил наглухо игнорировать ее.

После нескольких кругов бутылки с небольшим плеском на дно стаканов, компания начала косеть – много ли подростку надо? Все, кроме двоих – меня и Потоцкого. А вот теперь в мозгу у меня щелкнул тумблер. Ну ладно, я, жертва химии из папиных лабораторий, проглотил хитрые химикаты – папа не дал воспользоваться методом, которому учат в разведшколе, выпить бутылку легкого пива за час до попойки. А Потоцкий жрал коньяк, как воду, не испытывая при этом ни малейшего дискомфорта. Либо у него врожденный иммунитет к алкоголю, либо он к нему привык – когда бы, он еще подросток, либо так же как я, предохранился – но что ему надо? Только я решил к нему присмотреться чуть получше…

– Ну все, господа! На сегодня хватит, а то предки спалят! – заявила Магда, и спрятала бутылку в дымоход камина.

Намек был понят, и мы потянулись на выход.

– Граф, прошу вас, останьтесь!

Мля! Только этого мне еще и не хватало! Я обреченно поплелся обратно.

– Ах, граф, граф! – на Магду внезапно напало игривое настроение, она взяла меня за руку и потащила к столику.

– Нам необходимо еще выпить! – твердо заявил я, и полез за бутылкой в камин. Ну ладно, будет тебе петтинг.

– Давайте выпьем на брудершафт, Магда! – я набулькал по пол-стакана. Ну если это ее не вырубит… Хотя, учитывая жировую прослойку, может и нет. Но попробуем.

Мы сцепили руки

– До дна!

– До дна! – эхом ответила она и махнула порцию залпом.

Теперь осталось дождаться, пока ее развезет, а до этого момента спасать честь всеми доступными способами.

– Ах граф, вы такой элегантный, как некоторые папины друзья, они прямо-таки настоящие джентльмены, – она оперлась о стол, увлажнив губы языком. Ура, развозит!

– Иди ко мне!

Нет, ну на это я не подписывался! И, как назло, я недооценил силу пубертата – мой дружок сделал, что называется, штаны палаткой. И Магда это заметила.

– Ну иди сюда, что ты стесняешься, – хрипло сказала она, и облизнула губы языком.

– Я…Я…

– О боже, неужели ты девственник?

Хренасе, заявки! А она что, нет? Хотя сколько ей там уже? Тринадцать? Девушка созрела.