Кирико Кири - Чертоги демонов

Однажды они просто появились на наших землях.

Вот их нет, и вот они уже здесь. Словно грабители, без приглашения, без каких-либо предпосылок вторглись к нам. Явились в наш мир, словно зима, которую невозможно остановить - такие же неотвратимые, такие же холодные и бездушные, что сеяли хаос и разрушения, смерть и насилие, голод и болезни.

Почему они вторглись к нам? За что они так люто ненавидят нас? На эти вопросы у нас нет ответов. А кто знал, что послужило почвой для этой войны, уже никогда не расскажет это другим.

Просто однажды они открыли в наш мир врата, желая истребить нас, тех, кто оказался по другую сторону, слишком других, слишком непохожих. И несли они только хаос и разрушение, боль и страдания. Рушили надежды и отбирали наши жизни. С какой-то чудовищной жестокостью, ненавистью, безумной целеустремлённостью и неведомой жаждой нашей крови.

Было бесполезно просить у них пощады или милосердия – они не знали ни того, ни другого. Они не знали, что такое сострадать и жалеть. Не понимали наш язык и не хотели даже прислушаться к нашему плачу. Они были роком — безжалостным и неотвратимым.

Они жгли наши земли, травили нас, рушили наши города, оставляя после себя лишь руины и выжженные земли. После них реки несли только отравленные воды, а поля больше не давали урожая. Величественные города превратились в руины и могильники, а храмы были осквернены их нечестивой поступью. Всё, до чего они дотянулись, обратилось в прах и пепел.

Это были другие.

Твари.

Малумы.

Врата, открытые ими и поддерживаемые с той стороны, что пускали в наш мир орды этих тварей, не закрывались, как в прошлые разы. Потому им не было конца. Им не было счёту. На место одного уничтоженного тут же приходил другой.

Они не знали жалости или пощады. Доброта была им неведома. Тварями двигала только бесконечная и неутолимая жажда нашей крови. И готовые гибнуть тысячами лишь ради того, чтоб истребить нас всех до единого, малумы без страха прорывались всё глубже и глубже в наши земли.

И даже наши сильнейшие оружия оказались бесполезны против этой орды. Что бы мы ни делали, они рвались к сердцу нашего мира.

Просто потому что они могли, потому что такова была их заветная мечта.

Потому что они были сильнее.

Сколько раз они нападали на нас до этого? Сколько раз мы одерживали верх?

Алчные, жадные и жестокие, они не знали смирения, раз за разом врываясь к нам в мир.

Но на этот раз малумы были подготовлены. Облачённые в свои доспехи, ведя за собой таких существ, что земля дрожала под ногами, стреляя в нас такой магией, что разверзались исполинские горы, они неотвратимо шли к сердцу наших земель.

Наш мир был практически обречён, и только наши боги оставались нашей единственной надеждой.

Исполинские титаны, дремлющие в самых глубинах нашего мира, хранимые и почитаемые нами, только они могли остановить их. Дать последний бой, который решит всё.

Наш мир трещал под натиском орды, и только ад следовал за ними…

Бешеный огонь взметался в небо, руша даже камень. Казалось, что его не остановит ничего, кроме его собственного желания. А желания у огня останавливаться, по-видимому, не было.

Но это был не обычный пожар, который иногда мог терроризировать большие города до тех пор, пока его не потушат или пока от города не останутся лишь руины, похожие на гнилые зубы какого-нибудь попрошайки.

О нет, этот огонь рушил камень, обваливал стены и даже огромные здания, словно вековые горы, что до этого казались нерушимыми, оставляя лишь руины, догорающие уже обычным пламенем.

Этот огонь распускал жёлтые ослепительные бутоны, похожие на облака, которые яркой вспышкой освещали небо, делая вечер полднем. Они раздувались и разрастались над землёй, подобно пене поднимаясь выше, после чего быстро меняли свой жёлтый цвет на красный, и после этого уже на серый — цвет пепла.

Как огонь может победить камень? Как он, такой горячий, но бестелесный, может рушить то, что не могут разрушить иногда даже железные боевые молоты? Это магия?

Миланье Пеймон с присущим детям детским восторгом наблюдала, как эти огромные бутоны жёлтого цвета распускались за стенами.

До этого девочка лежала на полу и рисовала. Знала, что ей нельзя лежать на полу, не положено по статусу и даже по элементарному этикету, однако, как свойственно детям, просто даже и не подумала об этом, когда занялась делом, малюя мелками по пергаменту. И первые раскаты грохота заставили её едва ли не подпрыгнуть до самого потолка и не вцепиться в него когтями.

Но нет, она не вцепилась в потолок — лишь подлетела на месте, перепугано оглядываясь, пока не заметила бешеный огонь, который распускался облаками за стенами.

Очень быстро огненные шары, слегка похожие на пену, достигли стен, поглотили их и перекинулись на город. В огромном количестве, словно цветы в поле, облака расцветали то тут, то там, заволакивая всё и сопровождая своё появление грохотом, схожим с раскатами грома.

Или звуками взрывов. Хотя именно таких взрывов, с такими облаками пламени ей ещё видеть не приходилось, от чего сразу догадаться Миланье не смогла.

И в отличие от грохота обычных взрывов, этот грохот пробирал до самых костей и заставлял дрожать от страха маленькую Миланье. От него вибрировали стены и жалобно дребезжали стёкла. Но, тем не менее, прекрасный и одновременно ужасный вид притягивал её заворожённый и восхищённый дикой красотой взгляд.

В голове рождались мысли, что было бы очень и очень классно, если бы она сама могла создавать такие яркие жёлтые облака, будь у Миланье достаточно сил. Если бы эта сила, для начала, вообще бы у неё проявилась.

И в сознании Миланье ни разу не пронеслось то, что эти огромные облака несли только смерть. Объёмную всепоглощающую смерть, которая могла достать любого, кто оказывался в радиусе её действия. Такие мысли просто не постигали заворожённое сознание Миланье, которое сейчас испытывало только страх и восхищение, не совсем понимая причины появления этих огненных бутонов.

Она так и продолжала смотреть в окно на облака, которые приближались к замку, но уже куда медленнее, когда к ней в голову пришла мысль, откуда они могли взяться. Как обычно, изумительные необычные зрелища сначала заставляют удивлённо смотреть на них и даже восхищаться, из-за чего ты можешь слишком поздно понять, что они действительно могут означать.

А Миланье так и не успела додумать, так как в этот момент в её комнату влетели.

Не постучали, как обычно, а именно влетели, что было весьма несвойственно для этого места. Только её мать могла позволить себе подобное бестактное и неуважительное поведение, от чего Миланье уже было подумала, что это она, резко оборачиваясь и выпалив: