Владимир Малыгин - На боевом курсе [СИ]

– Я не злопамятен, но с памятью у меня всё хорошо. И пусть я кое-чем из памяти моего предшественника не владею, но всё остальное помню очень хорошо.

Александр Михайлович глянул с любопытством, видно было, что хотел задать какой-то вопрос, понятно какой, но в последний момент нашёл силы себя превозмочь:

– Успокойтесь. Главное, что донесли. И Вторая армия соединилась с Первой. Того разгрома, о котором вы нас предупреждали, не произошло. Наводим порядок, медленно, со скрипом, но наводим. И в войсках, и здесь, в тылу…

– А карты? – соскочил с неприятной для себя темы. – С теми картами, что сейчас выдают пилотам, летать невозможно. Пятивёрстки, на них же в полёте ничего не разобрать, не сориентироваться! Ладно, на «Муромцах», там и скорость меньше, и место есть разложить и прочитать карту. А на всех остальных самолётах? Сами попробуйте с помощью пятивёрстки на местности определиться!

– Эка вы разошлись, Сергей Викторович. Неужели действительно настолько важная проблема с картами?

– Простите, погорячился… Но это действительно важно.

– Ничего, это даже хорошо, что так за дело болеете. А то мы с Марией Фёдоровной поначалу засомневались, действительно ли вы ТАК за Империю радеете, как показываете…

Я только руками в ответ развёл. Александр Михайлович помолчал мгновение, тяжело вздохнул и продолжил:

– Не всё сразу. Слишком много менять и ломать приходится. Бобыря, вам отлично знакомого, с Новогеоргиевской крепости сняли, так такого наслушались… Хорошо, что к тому времени Ники был уже полностью на нашей стороне, а то бы нас так и сожрали с потрохами, – заулыбался весело и доверительно, хитро глянул. – Кстати, именно оттуда пулемёты для вашего самолёта и эскадры Шидловского доставим. Вы оказались правы, на складах крепости их много мёртвым грузом лежало. Сергей Викторович, а вот то слово, эскадрилья… Оно ведь из вашего будущего?

– Так точно, из моего.

– Вы знаете, а мне оно больше нравится. А то всё по морскому подобию называем… А карты, с картами сложнее. Тут Генштаб нужен. Времени на всё не хватает. И людей порядочных, настоящих. Хорошо, подумаем! Кстати, Эссен вас с новым самолётом очень ждёт, планов у него, видите ли, много… Ничего, подождёт. К нему скоро должны английские подводные лодки подойти. И ещё одно. Сергей Викторович, сначала не хотел ничего говорить, но в таком деле лучше перестраховаться. Будьте осторожнее. Охрану у гостиницы заметили?

– Сегодня как раз обратил внимание. Что-то случилось?

– Пока нет, но поберечься вам нужно. Примелькались вы во дворце, слухи разнообразные пошли. И корпус с этим не справляется, да и не справится. Не всем ваше такое резкое «возвышение» по нраву. Ладно бы свои, те гадят уже привычно, а вот другие… На всякий случай приставили к вам донских казачков, будут со стороны присматривать. Но и вы не плошайте.

– Я понял вас. Главное, чтобы слухи о так называемых «предсказаниях» на сторону не разошлись… Что, уже разошлись? Но ведь знали-то о них только четверо… – и сразу же каруселью в голове закрутились нехорошие предположения. – Вот оно что…

И я с укоризной посмотрел на великого князя. Тот в ответ лишь руки в стороны развёл. Они же должны были как-то проверить мои слова? С Распутиным беседовали, ещё кое с кем, судя по всему. Слухи и поползли, это та ещё плесень. Да и моё так называемое «возвышение»… Если царская чета к себе Григория приблизила, то, в глазах общества, получается, меня Мария Фёдоровна с великим князем? Ладно, пустое, справимся…

После этого разговора прошло несколько дней. Вовсю закрутили производственные дела. Нужно было полностью переделать почти готовые к выпуску машины, подготовить документацию и лекала на производство новых, сразу предусмотреть двойное управление и многое, многое другое. Хорошо, что на всё это есть время, пока ожидаем первую партию авиабомб. Пользуясь случаем и высоким покровительством решили вопрос и отправили на ускоренные курсы в Гатчинскую авиашколу Маяковского и наших обоих инженеров. Надеемся, что обратно вместе с ними получим и радиста…

Зубатов осмотрелся в столице и рьяно принялся за дело. Времени на раскачку совсем не оставалось и полковник это понимал как никто другой. Сначала попытался собрать в кулак свой прежний аппарат, но из этого ничего не вышло. Кто-то уже сидел в высоких креслах и вылезать из них не собирался, другие давно сгинули на просторах Российской империи. Оставалось искать новые кадры. С этим, правда, были определённые трудности. Но дело, тем не менее, шло на лад. Сергей Васильевич не стал ничего придумывать и воспользовался своим старым, проверенным на практике методом. Предложил рабочим альтернативу выбора. Что лучше? Иметь гарантированный еженедельный заработок, получать чётко фиксированный процент от дохода своего предприятия, или бороться за эфемерную и призрачную революционную идею? Почему-то абсолютное большинство выбирало первое. А с меньшинством это большинство разбиралось само, быстро и эффективно. Что касается советов директоров и владельцев этих предприятий, то и с ним разговор был коротким. Но уже со стороны жандармского корпуса с маячившей за его спиной императорской фамилией. Или они принимают предлагаемые нововведения, или предприятие переходит в господчинение. С возмещением рыночной стоимости этого предприятия уже бывшим владельцам. Никто, что самое удивительное, не пожелал взять предлагаемые деньги. Странно, не находите? Но, тем не менее, это факт.

Таким образом, на первых столичных заводах удалось постепенно погасить самое яркое недовольство рабочих. Работы, конечно, ещё много, да и не просто много, а очень много, но, самое главное, дело движется и движется в лучшую сторону. Дополнительно пришлось продавить изменения в закон о мобилизации – ограничить призыв на военную службу квалифицированных специалистов из числа инженеров и рабочих.

Оставался самый больной вопрос, вопрос о земле и крестьянах.

Гром грянул, когда Думцам было предложено его решить. Вместе с отменой призыва квалифицированных рабочих. Пошла затяжка, извечные дебаты. Тогда предложили депутатам заменить рабочих в окопах. И дело чуть было не дошло до госпереворота. С помощью Корпуса удалось задавить его в зародыше, отделаться малой кровью. Зато теперь в России и Думы никакой нет, недолго она просуществовала. И правительство сразу притихло, предлагаемые Николаем законы на раз принимаются.

Пользуясь случаем, прикрыли все газеты левого и оппозиционного толка. Церемониться ни с кем не стали, выбора для них было два. Или все на фронт, или сидеть дома и молчать «в тряпочку». И ведь ни один «патриот» не захотел отправляться в окопы. Все предпочли замолчать. Жаль, жандармам и так работы по брови, да ещё за этим дерьмом нужно теперь приглядывать. Всё-таки не нужно было давать им свободу выбора…