Леонид Воронар - Межлуние [СИ]

Просторные нефы легко вмещали в себя всех сторонников Ликов, или же тех, кто выдавал себя за них. Между стоящими прихожанами было достаточно места, чтобы Торе мог пройти между ними, никого не задев, и он пользовался этим, чтобы найти ту, ради которой пошел на обман и пересек море.

Кафедральный собор был огромен: резные колонны возносились над головой почти к самому небу, где сплетались между собой сетью вычурных балок. Косые лучи проникали сквозь витражи и рассекали пространство, рассеиваясь в воздухе, и наполняли залы светом. Стекая по золочению и полированному мрамору, они создавали эффект сияния, ласкающего душу своим касанием. Это было непревзойденное архитектурное искусство, великолепное творение человеческих рук, заставляющее стремиться ввысь, совершенствоваться под надзором высеченных над алтарем Святых Ликов. А прямо над ними выгибался Купол. Гордость Вилонских строителей, превзошедших мастеров курии.

Именно здесь Торе заметил нескольких агентов, как и он, подбиравшихся к ничего не подозревающей Аэрин. Значит, не только Торе участвовал в этой охоте. Была ли на то воля Мастера, или же мальчишка оказался хитрее, рассказав о еретичке другим агентам, — не суть. Надо было действовать столь же быстро, как и решительно.

Подобравшись к ближайшему агенту, Торе наступил ему на ногу и когда тот обернулся, посоветовал ему покинуть гостеприимные своды собора. Молодой парень внял совету и ретировался, часто оглядываясь. Со вторым было сложнее. Он занял позицию в считанных шагах от давы, и любое неосторожное слово могло ее спугнуть. В свою очередь, это спровоцирует других клириков на поспешные действия.

— Вам душно, брат? — Обратился Торе к агенту, чьего имени он не знал, но помнил внешность. — Может быть, вам стоит выйти наружу?

Этот тип работал в районе Заветной площади, выслеживая неблагонадежных подданных, и с радостью набросился на очередную беззащитную жертву.

— Совсем нет, — с готовностью отозвался агент. — Не заставляйте меня жаловаться.

Как волк, напавший на след, он мечтал вонзить клыки в трепещущую добычу.

— Не советую. Эта девушка принадлежит Диего. Он удивится, если вместо меня появитесь вы, или того хуже, отдадите ее другому инквизитору.

Агент обернулся и с удивлением опознал Торе.

— Не ожидал вас увидеть, — отступил неудачливый охотник, столкнувшийся с альфой. Переходить дорогу архиагенту, познакомившемуся почти со всей элитой Купола, крайне опасное занятие. Иногда лучше проглотить слюну и постараться забыть о жертве, чем потерять зубы.

«Еще один» — Мгновенно переключился Торе на последнего.

Прыщавый юнец подобрался почти вплотную, и Аэрин была на расстоянии шага от него. Он уже мог протянуть руку, чтобы коснуться ее платья. Наверное, она уже чувствовала его прерывистое дыхание и боялась пошевелиться от страха. Клирик знал, как это бывает.

Даже шепот был бы услышан, и поэтому Торе воспользовался другим трюком, встав сбоку от парня и подарив ему долгий немигающий взгляд. Юноша не внял и архиагент сжал в своем кулаке его мизинец, постепенно меняя наклон кисти и продолжая испепелять его взглядом.

Когда боль стала нестерпимой, юнец отказался от притязаний на приз.

«Свободен, мальчик» — Мысленно произнес Торе, отстояв до конца мессы с кротким лицом праведника.

Когда служба закончилась, Торе пересек путь Аэрин таким образом, чтобы она его увидела, и неспешно отошел к ближайшей колонне. Уловка сработала, и девушка последовала за ним.

— Здравствуй, — начала она первой, — неожиданная встреча.

Он отметил слабость ее голоса и заметную дрожь.

— Я пришел к такому же выводу. Ты едва стоишь, присядь.

Дава опустилась на скамейку, и он занял соседнее место.

— Тебя опознали. Без меня тебе лучше не появляться в городе.

— Мне нужно узнать, что случилось с моими Сестрами. У меня мало времени.

Она потеряла равновесие и схватилась за край скамьи. Торе вовремя подхватил ее на руки, остановив неизбежное падение.

— Да что с тобой? — Забеспокоился клирик.

— Меня прокляли, — выдохнула девушка, борясь с приступом боли, скрутившей ее внутренности.

Потерявший дар речи Торе недолго обдумывал ситуацию.

— Оставайся здесь, я сейчас.

— Мои вещи, — их надо…

— Они у меня. Я забрал твой чемодан, — ответил вскочивший на ноги Торе, направившийся к хору.

Хористы еще не разошлись, и у него был шанс все исправить.

— Архиагент Тарлаттус, — представился он, — надо снять проклятие. Срочно собирайте хор.

— Нужно личное разрешение кардинала, — произнес хорист, поклонившись в сторону Александра Серры.

— Ваше Высокопреосвященство…

— Я помню вас, молодой человек. — Прищурился кардинал.

Он спокойно изучал архиагента, не знающего, что ему делать.

— Нужны веские основания, — подсказал он.

Торе на секунду растерялся, а затем указал на даву.

— Посмотрите на эту девушку. Ее прокляли еретики! Если она умрет, то я не узнаю кто это сделал!

Клирик отбросил вуаль, и в полумраке собора мелькнула неестественно бледная кожа.

— О, лики… — Выдохнул Александр. — Мы спасем ее.

Дрожащая Аэрин дышала через рот, и ее покрасневшие глаза с ужасом смотрели на Торе.

— Держись! Я верю, ты продержишься.

Она на столько ослабела, что легла на скамью, и архиагент приподнял ее голову, чтобы она не касалась жесткой поверхности.

— Не засыпай. Смотри на меня и рассказывай о чем-нибудь.

Грянул орган и хор взял первые аккорды, затянув «Прощение. Избавление от мук».

— Я умираю? — Спросила Аэрин, смотря в его глаза.

— Не знаю, — ответил архиагент, и это было правдой.

Он ни разу не встречался с проклятием, а сейчас у него не было времени искать ответ в библиотеке. По телу девушки прошла судорога.

— Не сдавайся! — Взвыл Торе.

Перехватив руку, клирик обнаружил, что у нее начинают выпадать волосы. Это был весьма плохой признак, который он постарался спрятать от давы.

Минуты утекали в безлуние. Девушку бросало то в жар, то в холод и архиагент делал все возможное, чтобы облегчить ее страдания. Лишь первый раскат громогласного хора вдохнул в нее силы, вдохновив архиагента.

— Несите ее сюда, — распорядился кардинал, и Торе вместе с другими клириками перенес девушку к алтарю.

В пространстве собора, в котором гулко отдавался каждый шорох, наполнился пением. Все кто был внутри и видел Аэрин, переживали за нее. Испуг перед непостижимыми силами отступал перед видом беспомощной девушки, еще мечтающей об исцелении.

Первые перемены почувствовал Торе. Его пальцы ощутили разливающееся тепло, и мертвенная бледность Аэрин постепенно сменялась здоровым загаром. Дава попыталась подняться и к искренней радости собравшихся, сумела встать на ноги. Девушка выпрямила пальцы, и все увидели, как ногти становятся розовыми.