Джон Шеттлер - Киров

— Опять же, это могла быть удача, сэр. Если бы Уэйк-Уолкер направил эскадрильи с различных направлений, немцы, возможно, не смогли бы отслеживать их, в частности, если они используют подобную систему триангуляции.

— Хорошая точка зрения. Я полагаю, что покажет только время. Однако на данный момент, начинает складываться мнение, что это дело придется поручить линкорам. Они могут всадить хоть все свои зенитные ракеты в «Короля Георга V», но даже его не поцарапают.

У Бринда было другое мнение.

— Возможно, это будет выстрел наугад, сэр, но как насчет «Графа Цеппелина»? На этом переоборудованном крейсере, о котором сообщалось ранее, был длинный открытый участок палубы спереди. Это может быть взлетная полоса, и тогда это объясняет, откуда у Джерри взялись самолеты для триангуляции. Это же объясняет и то, что его мощнейшими орудиями являются те пушки малой дальности, которыми был обстрелян «Энтони».

Тови некоторое время подумал и сказал:

— Знаете, Бринд, возможно, в том, что вы сказали, что-то есть. Мы ничего не слышали о «Графе Цеппелине», но мы знаем, что немцы ведут работы над ним. Сообщите ваши выводы в Адмиралтейство и посмотрим, что они об этом думают. А пока, «Граф Цеппелин» это или нет, мои 356-мм орудия скажут свое слово в скором времени.

«Киров» мчался на юг через Датский пролив, преследуемый темным грозовым фронтом, словно шедшим по следу корабля. Англичане получили взбучку, но не стали прекращать погони. Они не замечали самолетов, направляющихся в их сторону, но периодически отдельный самолет появлялся на удалении чуть меньше ста морских миль и быстро уходил. Вольский распорядился поднять Ка-40, чтобы уточнить позицию британских кораблей в условиях надвигающегося шторма и отметил, что британская оперативная группа все еще следовала прежним курсом, поддерживая скорость узел в узел с «Кировым». Словно предвидя курс «Кирова» противник изменил угол сближения, что позволило им сократить дистанцию на двадцать пять миль.

Они обошли самые северные оконечности Исландии и направились на юго-запад параллельно далекому побережью Гренландии. Имея Ка-40 в воздухе, Роденко получал исчерпывающие данные по британской оперативной группе, отметив, что она разделилась на две группы, одна из которых выдвинулась вперед, а другая отставала.

— Что думаете? — спросил адмирал Вольский Карпова.

— Они разворачивают заслон, — ответил капитан. — Хотят убедиться, что адекватно прикрыли авианосцы.

Федоров не мог не слышать их разговора, и хотя считал рискованным противоречить капитану, откашлялся и отважился сказать:

— Если позволите, мы точно знаем состав их оперативной группы. Мы идем на тридцати узлах. Единственные корабли, которые могли выдвинуться вперед, это эсминцы, которые могут выдать тридцать пять или тридцать шесть узлов, так что передовая группа постепенно нас нагонит. Я полагаю, что они решили попытаться перехватить нас быстроходными эсминцами. Они сделали тоже самое в охоте за «Бисмарком», отделив эсминцы сопровождения и поставив им задачу догнать врага и беспокоить его, пока не подойдут крупные корабли.

— Еще консервные банки? — сказал Карпов. — Нам следовало потопить тот эсминец. Это заставило бы их задуматься.

— Федоров высказался разумно, — сказал Вольский. — Роденко, следите за передовой группой.

— Они находятся на пределе досягаемости радара, товарищ адмирал. Без вертолета у меня не будет четких данных по ним на таком удалении. Но если они приблизятся, я получу полные данные. Разница в скорости составляет не более пяти узлов. При текущем курсе они не смогут представлять для нас угрозы еще достаточно долго.

— В таком случае, я не считаю, что нам необходимо постоянно держать вертолет в воздухе. Мы должны беречь авиационное топливо, насколько это возможно.

Изначально, на «Кирове» была установлена комбинированная ядерная и паротурбинная силовая установка. Обновленный корабль всецело полагался на ядерную силовую установку, а пространство, использовавшееся старыми паровыми турбинами, было использовано для размещения дополнительных запасов топлива для трех вертолетов. Но все равно этот запас был конечен, а адмирал стремился заглядывать далеко вперед.

— Тем времени, — сказал Вольский. — Есть еще один вопрос, который мы должны решить. Согласно книге Федорова, американцы в данный момент размещают контингент в Исландии. У них есть «летающие лодки» на двух базах, а в районе могут присутствовать корабли американского флота. Я не должен напоминать вас, что Соединенные Штаты еще не вступили в войну и не вступят еще четыре месяца. Мы должны действовать осторожно и не сделать ничего, что могло бы заставить их передумать.

— К чему нам беспокоиться об этом? — спросил Карпов.

— Потому что в настоящее время Рузвельту приходится бороться с сильными антивоенными настроениями в Соединенных Штатах, — сказал Федоров. — Если они также примут нас за новый немецкий рейдер и мы атакуем американские корабли или самолеты, это может изменить ситуацию. Раннее вступление Соединенных Штатов в войну может разрушить ваш план, товарищ капитан. Например, американцы смогут добраться до Берлина на четыре месяца ранее.

— Спасибо, товарищ Федоров, — сухо сказал Карпов. Его возмущали пререкания с младшим по званию, в особенности перед адмиралом. Федоров слегка зарвался, и он решил поговорить об этом с Орловым. Затем Вольский решил продолжить излагать свое видение ситуации.

— Итак… Британцы, как полагает Федоров, считают, что мы немецкий рейдер. Что это значит? В этот самый момент они пытаются определить, что именно мы за корабль, и в конце концов пройдут весь список и поймут, что у немцев нет ничего подобного. Их вполне могло удивить, что мы настолько легко уничтожили их самолеты с такой дальности. Но они не глупы, и их разведка вскоре сложит все детали головоломки вместе, как это сделали мы. У нас есть преимущество в средствах обнаружения – лучших радарах и дальних оптических камерах высокого разрешения. Мы столкнулись с невозможным и, в конце концов, поняли, что случилось. В какой-то момент это же сделают и они. Но до того момента мы имеем значительное преимущество фактора внезапности во многих отношениях. Они видели только малую часть того, что мы можем. Я хочу держать их в неведении как можно дольше. Мы разыграли валета, но должны держать даму, короля и туза при себе.

— И давайте не будем забывать о козырях, — сказал Карпов. — Когда они увидят того, кто может слишком многое, они должны будут отступить, чтобы определиться.

— Всему свое время, Карпов, — сказал адмирал. — Всему свое время. Просто помните, что никогда не стоит лезть в игру, если нет уверенности, что вы сможете выложить нужную карту и выиграть.