Джон Шеттлер - Киров

— Уэйк-Уолкер сейчас более чем в двухстах милях к северу от нас, Бринд, прямо над Рейкьявиком. Если это сделал тот вражеский корабль, то как, во имя всего в мире, его корабли могли быть атакованы? «Фьюриес» выведен из строя. Он получил два попадания, как и мы, но нам повезло иметь впятеро более толстую броню. Им удалось ликвидировать пожар, но я опасаюсь, что «Фьюриес» для нас все равно потерян – на нем не осталось ни самолетов, ни целой полетной палубы.

— Будет лучше всего направить его в Рейкьявик, а затем домой, для ремонта, — сказал Бринд. — Но реальный вопрос заключается в том, что делать с «Викториесом»? Он столь же уязвим, сэр, и на нем осталось всего несколько истребителей «Фулмар», которые не слишком хороши в качестве ударных самолетов. Они сейчас даже не могут обнаружить вражеский корабль своими радарами. Все пошло наперекосяк. Судя по последним докладам, ничего не работает, так как надо. Уолкер считает, что немцы ставят какие-то мощные помехи.

— Вероятно вы правы. Прикажите Уэйк-Уолкеру перенести флаг на крейсер «Саффолк» и направляться в Рейкьявик для заправки своих кораблей. Скорее всего, «Викториес» придется оставить там. Без самолетов он не более чем просто мишень.

— Это оставляет Соединению «П» лишь два крейсера, сэр. Если только вы не предлагаете дозаправить еще и эсминцы.

— И как можно скорее, — сказал Тови. — Мы реагировали на эту угрозу, словно это был линкор, Бринд. Но это авианосец. По крайней мере, он действует, как авианосец. Он наносит удары с предельной дальности, как любой авианосец, только вместо самолетов запускает по нам проклятые ракеты. Таким образом, мы не в состоянии сблизиться с ним без эскорта и соответствующего прикрытия. Да, я хочу задействовать и эти эсминцы. А также все, что обнаружится в гавани в состоянии, пригодном к выходу в море.

— Канадцы намеревались послать три эсминца, чтобы встретить «Принца Уэльского», сэр.

— Чем больше, тем лучше, — сказал Тови. — И мы также идем на сближение с ним. Ему слишком одиноко. А флот Метрополии будет чертовски хорошо смотреться, прямо как когда-то. Передайте Соединению «К» и двум легким крейсерам Виана приказ идти на сближение с нами. Нам нужно сформировать крупную ударную группу, и крейсера будут нужны для ее прикрытия.

— Да, сэр, но что насчет «Рипалса»? Он подвергся двум ударам и несколько потрепан. Кто знает, сколько еще этих ракет дальнего радиуса действия имеется у немцев на этом корабле? Боже мой, сэр, как они могли создать подобное притом, что мы совершенно ничего не знали?

— Я тоже думал об этом. К счастью, удар пришелся нам в корпус. Если бы «Король Георг V» получил удар в голову или плечи, ущерб был бы более значителен. Не то, чтобы у нас был слабый подбородок, но я бы не хотел получить подобной ракетой в мостик. Учитывая обстоятельства, на самом деле мы не так уж сильно пострадали. «Рипалс» остается в строю, и Теннант сообщает, что он все еще может выдавать тридцать узлов. Должны ли мы рискнуть?

— Учитывая, что ракеты смогли пробить его бортовую броню, я бы дважды подумал, сэр. — Им обоим пришли в голову темные мысли о судьбе «Худа». Тови на секунду задумался и принял решение.

— Он сохраняет боеспособность, но я больше не отправлю его вперед. Поставим его замыкающим. Теннанту это не понравиться, но ничего, переживет. Мы соединимся с крейсерами и эсминцами Уолкера и Виана, а затем направимся на юг. Боюсь, что начинается совершенно новая игра. Как ни удивительно, это мы находимся в обороне. Я хочу расположить наши корабли между врагом и «Принцем Уэльским», следующим к Ньюфаундленду. Нашим лучшим решением будет сформировать заслон и дождаться подхода оставшихся сил флота.

— Мы могли бы просто отправить «Принца Уэльского» обратно, — сказал Бринд. — Тогда мы могли бы продолжить охоту.

— Да, только нужно убедить премьер-министра согласиться на это, — с некоторым разочарованием сказал Тови. — Пришло время вызывать тяжелую кавалерию. Свяжитесь с адмиралом Сомервилем в Гибралтаре и прикажите выводить Соединение «Н» в Атлантический океан. У него есть «Арк Ройял», «Нельсон» и «Ринаун», а также несколько крейсеров. Сила в цифрах. Пилоты «Арк Ройяла» имеют намного больше боевого опыта, чем ребята Уолкера. В конце концов, это же они вогнали в «Бисмарк» несколько торпед, верно? Они могли бы нам пригодиться, даже если авиацию придется использовать только для разведки.

— Тем не менее, он будет столь же уязвим для немецких ракет, сэр, как и «Риноун». Что же касается «Нельсона», он сможет развить не более двадцати узлов, что сильно замедлит силы Сомервиля.

— Двадцать узлов, так двадцать узлов, — сказал Тови. — Мне нужны корабли с большими пушками и тяжелой броней. Если «Нельсон» не сможет сам перехватить немецкий корабль, это можем сделать мы. Если мы вцепимся в него и задержим на некоторое время, то «Нельсон» успеет подойти и присоединиться, как и «Родни» в охоте за «Бисмарком». Я не думаю, что немецкий корабль останется в Лабрадорском море. Он тоже направиться на юг. Как и мы, чтобы соединиться с «Принцем Уэльским». Хотя Сомервиль не сможет идти быстрее двадцати узлов, у него в Гибралтаре есть быстроходный танкер, так что напомните ему захватить его с собой. К тому моменту крейсерам Виана будет нужно топливо. Или же мы отправим их домой в ближайшее время.

— Хорошо, сэр, — сказал Бринд, раздумывая. — А что насчет американцев? — добавил он наконец. — Их конвой сейчас направляется к Исландии, верно? И у них будут военные корабли, обеспечивающие встречу на Ньюфаундленде. Было бы целесообразно проинформировать их об угрозе, сэр.

— Да, они идут прямо на этого урода и не имеют ни малейшего представления, на что способны немцы. Известите их как можно скорее.

— Адмирал Паунд сейчас находится на борту «Принца Уэльского» с премьер-министром, — сказал Бринд.

— Давайте дадим ему погонять чаи некоторое время, — сказал Тови. — Если мы пойдем по официальным каналам, он, скорее всего, будет сидеть ровно. Нам лучше известить янки непосредственно. Под мою ответственность.

— Хорошо, сэр. Я проконтролирую, чтобы приказы были переданы немедленно.

«Киров» мчался на юг, проходя далекий Гренландский мыс на западе и направляясь в северную Атлантику. Он прошел Датский пролив, не получив ни царапины. Карпов был доволен, когда Роденко доложил ему, что британские линкоры развернулись и направились на юго-восток, пока не вышли за пределы досягаемости радара. Британские авианосцы, преследовавшие их, также пропали с экранов.

Тови следовал на юг почти параллельным курсом, но Карпов не мог знать этого, не поднимая вертолетов Ка-40, чтобы расширить зону обзора. Однако на данный момент он был доволен тем, что смог стряхнуть преследователей с хвоста. Он преподал англичанам еще один жестокий урок, продемонстрировав, что мог нанести им тяжелый урон, находясь далеко за пределами досягаемости их орудий. Они поджали хвосты и умчались прочь в синяках и ссадинах от его ракет. Однако прежде, чем злорадствовать, нужно было разобраться с технической проблемой, возникшей в самое неподходящее время.