Евгений Щепетнов - 1971. Агент влияния [litres]

Ты вообще-то кто такой, Майкл? Шпион? Ты откуда такой взялся? Учишь нас стрельбе, упрекаешь, что мы плохо готовим наших копов! Ты кто такой, чтобы нам советовать, что нам делать?! Все, что ты сделал – это добавил нам головной боли! Так что заткнись, улыбайся, говори гламурные глупости, как и положено известному писателю-сказочнику, и не трепи языком! Понял? Я спрашиваю – понял?!

– Да пошел ты…! – с любезной улыбкой ответил я. – Ты мне не будешь указывать, что мне делать, а что не делать! Я не твой подчиненный! А за медаль спасибо – повешу на видное место. В сортир! А теперь я пойду, поучаствую в твоем шоу, где буду славить твоих копов и учить их выживать. Понял? Я спрашиваю – понял?!

Седой сидел с каменной мордой, злой, как три голодных шакала. Наверное, давно с ним никто не разговаривал в таком тоне. Мне даже стало его немного жаль.

– Не переживай ты так… не собираюсь я портить вам жизнь. Наоборот, всячески превозношу твоих подчиненных и искренне хочу, чтобы они выжили на улицах Нью-Йорка. И никакого подкопа под тебя не веду. Я на самом деле считаю, что без копов этот город скатился бы в преисподнюю, и только копы удерживают его от падения в геенну огненную. Так что зря ты на меня наехал – ничего плохого я в виду не имел. Не сказал ни слова про коррупцию, ничего не сказал про Серпико – помнишь Серпико? Ага, помнишь… а я уже и забыл. Я уважаю копов и не хочу причинить им вреда. Кстати, видел, я разговаривал с Джоном Маккормиком? Он просил меня дать ему несколько уроков стрельбы. Я хотел отказать и уже начал говорить о том, что не буду никого учить, но ты меня прервал. Так вот, если ты захочешь, я все-таки дам несколько уроков твоим копам. А они будут обучать новым приемам стрельбы копов академии. И ты прославишься новаторством, и на фоне шумихи по поводу происходящего сегодня шоу сильно поправишь свой авторитет. И потихоньку забудут о проблеме с Серпико. Подумай над этим.

– Я подумаю. – Седой посмотрел на меня с интересом, и я увидел, что в глазах его уже нет того странного выражения смеси злобы и досады. Клюнул? Вот не хотел я их учить, но зачем мне наживать такого могучего врага? По большому счету, все эти приемы стрельбы скоро будут известны. Не очень скоро, но… известны.

И я пошел на выход, к дверям. Шоу должно продолжаться!

Я посмотрел на небо – солнце уже склонилось к закату, но до ночи еще далеко. И жаль, что далеко. Честно сказать, мне ужасно хотелось, чтобы все это закончилось – шум, толпа людей, сотни глаз, рассматривающих меня как какое-то насекомое в музее энтомологии. Ну как же – известный писатель, да еще и русский, да еще и стреляющий, как ковбой из вестерна! А тут и телевидение… мечта любого американца – попасть в телевизор! И все из-за этого парня, похожего на коммандос! То есть из-за меня.

А я сейчас больше всего хотел забиться куда-нибудь подальше, в тихий темный угол, и сидеть там, тоскуя о своей непутевой родине. Непутевой – потому что идет она не по тому пути, а я не знаю – сумел ли хоть немного направить ее на истинный путь. Путь, который приведет к утрате могущества вот этого самого государства, в котором живут эти самые восторженные зрители, принимающие меня как звезду мирового масштаба. В общем, устал я, как ездовая собака! И мне это все надоело.

Но… раз назвался груздем – полезай в кузов! И я лезу, кряхтя, матерясь, шипя, как кобра, но лезу.

Перед тем как мне выйти на площадку для упражнений в единоборствах (или как она у них там называется – я не спросил), предложили переодеться. Однако я отказался. Валяться в песке не собираюсь – просто посмотрю, что делают местные инструктора, да пару приемов покажу… наверное. Или не покажу.

Инструкторы переоделись, но не так, как я думал – никаких тебе кимоно или просто борцовских курток. Свободные безрукавки, свободные широкие штаны, ну и что-то вроде кроссовок, или скорее кедов. Крепкие парни, я уже это заметил. Двигаются хорошо – тоже заметил.

С полчаса смотрел, как инструкторы берут друг друга в захват, как обороняются от ножа – делали они это легко и отработанно, по шаблону. В принципе, как учили и учат этому в Союзе инструкторы где-нибудь в ментовской учебке. В общем, обычная показуха, чуть ниже уровнем, чем показательные выступления десантников на одном из военных праздников. Когда они выходят на плац и там изображают бой с тенью, героически ее побеждая. А затем бьют о голову твердые и не очень предметы.

Вот и тут было что-то этакое – нож в руке, медленный-медленный замах (чтобы все успели разглядеть, как красиво работают бойцы!), захват и бросок через бедро. Враг повержен! Ура! Или что там у них кричат? «Джеронимо» вроде как?

Да, «Джеронимо», помню. Забавно. Очень забавно! Люди, которые практически уничтожили индейцев, а тех немногих, что выжили, загнали в резервации, идут в бой с именем вождя апачей Джеронимо, славившегося своей безрассудной храбростью и мужеством. И который 25 лет был военным вождем апачей и водил их в бой против белых завоевателей. Кстати сказать, как ни странно, умер он в преклонном возрасте. Его не тронула ни одна пуля.

До меня очередь дошла тогда, когда мне смотреть на это действо надоело до чертиков. Я все-таки надеялся увидеть что-то поинтереснее, хотя бы сравнить уровень наших бойцов и этих, с их джиу-джитсу, но вскорости убедился – те опера, которых я тренировал в родном городе, скорее всего наваляли бы этим инструкторам по первое число. Гарантия!

Когда внимание обратилось ко мне, я уже почти дремал. Сидел, откинувшись на спинку стула, и с трудом удерживал голову в вертикальном положении. Проще говоря, клевал носом. Не надо было работать до трех часов ночи, вот какое дело… спать надо ложиться вовремя! Хоть якобы и говорил Наполеон, что спят больше четырех часов в сутки только бездельники, но этот чертов Бонапарт ничего тяжелее рюмки, похоже, что не поднимал (только если треуголку?) и точно не сочинял фантастических романов с головоломным сюжетом. А я сочинял!

– Майкл, может, вы покажете нам что-нибудь интересное? – Это репортерша. Ей нужен хайп! Любым способом – хайп! Иначе что показывать на тиви?

– Майкл, прокомментируешь увиденное? – Это уже седой, заместитель шефа департамента. Смотрит пытливо, а в глазах… опаска, что ли? Чего он боится? Что я раскритикую его инструкторов?

– Мне особо нечего комментировать, – пожимаю плечами. – Стандартные приемы. Ничего интересного. В жизни малоприменимы, если только вы не специалист уровня этих инструкторов. И вообще, я считаю – лучше научите курсантов попадать пулей в муху, сидящую на носу преступника, вот это будет им практическая помощь! (Дружный смех – шутка так себе, сомнительная, но американцы на этот счет снисходительны. Простые ребята.)