Игорь Кулаков - Форк 1941 [СИ]

— Ох, знали бы вы оба, сколько мимо вас пролетело, но пока надо так. Лозунг «Всё для фронта, всё для Победы», думаю, будет произнесён и «в этот раз». Думаю, когда первый «местный» комп… электровычислитель заработает, вас и туда по полной вовлекут. Разнообразие будет, новизна и настоящая наука, а не моё натаскивание вас на быстрейшее практическое использование возможностей «артефакта из будущего». Да и других, уже не знающих про мой комп и подсказки из будущего, скоро учить будете, я ведь, фактически, сейчас просто верное направления столблю и принципы важнейшие, чтобы в потёмках зря не блуждать и на ощупь пути верные и оптимальные не искать…

К январю, в разговорах между нами троими, мы перешли на ты и «Никита», «Миша» и «Алекс», да и говорили не только о работе.

Конечно, мои знания о будущем, из которого попал к нам Никита, весьма и весьма фрагментарны. Личная жизнь потомка, история ЭВМ и программирования, да общее об политической ситуации в 2018 без особых подробностей, почему и как всё вышло, кое-какие сведения о войне с немцами «в тот раз» и кое-что из достижений человечества после 1945-го.

Подозреваю, что многое мне о том будущем, из которого попал к нам потомок, не говорят. И всё там ох как не просто. Мы многое с товарищем Ляпуновым прочли «между строк» из бесед с Никитой Рожковым, узнали о некоторых деталях тамошнего житья-бытья, но разговоров о политике стараемся, по взаимному согласию, особо не вести. Да и пару слов от товарища Поташника при вводном инструктаже нам было сказано ТАКИМ тоном, что желания как-то делать иначе, чем было велено, и не возникло. Как говорится, от греха подальше…

Но я ведь не слепой, и кое о чём догадываюсь по обрывкам фраз в разговорах между Рожковым и чекистами. Как я понял, спорят они немало, но со своим мнением не лезу. Если особо захочется что-то узнать, можно тихонько у самого Никиты спросить, от него проблем не будет, уже достаточно его узнал. Да и расчёты, которые выполняют наши программы кое-какие намёки дают о том, что крайне важно именно сейчас для СССР. Знаю, исходя из тех заданий, которые получаем через курьеров (и пару раз него самого лично) от человека, которого зовут Игорь Васильевич и который почему-то не против, что его называют, даже в глаза, «Бородой». Бороды у него нет и он совсем не стар. И он руководит чем-то, что связано с физикой атома. Недавно, по сформулированным для нас требованиям в расчётах о выделяемой энергии, понял – это какое-то новое, очень мощное оружие.

Не выдержал и поделился соображением с Рожковым. Всё же с ним и Алексеем я чувствую себя совсем не скованно, в отличие от сугубо делового общения с сотрудниками НКВД.

— Понял? Молодец. Держи свои догадки при себе, Михаил. По крайней мере… пока в реальности не громыхнёт через несколько лет.

Второе, о чём догадался, были расчёты, связанные с ракетной техникой. Там все было настолько ясно, что и без дополнительных уточнений понял – боевые ракеты и путь в межпланетное пространство.

А Никита с января переключился на другой важный проект.

Система машинных команд для АЛУ первого советского электрического вычислителя.

3 февраля 1941 года, Начальник 8-го отдела ГУГБ НКВД майор ГБ М. М. Поташник.

Установившийся график, по которому неделя начиналась для начальника отдела отчётом перед наркомом, ныне воспринимался как обыденность и рабочая рутина. По первой он чувствовал легкий холодок в спине, ловя недоуменные взгляды от замов Берии, с которыми частенько соседствовал в приёмной того. Но время текло, положение в иерархии наркомата (хоть и не ясное в своих причинах) отдела Поташника оставалось прочным, а шепотки к новому году всё же утихли. Сложившийся порядок дел, жёстко заданный самим наркомом, ничего не объяснявшим своим замам по поводу 8-го отдела, был постепенно не только внешне, но и внутри себя принят ими как данность, а некие догадки о сути деятельности нового отдела ГУГБ, замкнутого на самого наркома, у них и прочих, не столь высокопоставленных сотрудников ГУГБ, всё же появились.

Многие сделали правильный, хотя и не касавшийся истинной глубины тайны вывод – по прошедшим по ГУГБ сведениям о взаимодействии 8-го отдела с Генштабом РККА и визитам Фитина в 8-й отдел – начальник нового, любимого отдела наркома пока никак не угрожает замам Берии, точнее их положению в чекистской табели о рангах. Посему неясные, но явно связанные с обороной страны функции 8-го отдела были приняты в ГУГБ как тематика его основной работы, только запредельно засекреченная.

Вот и в этот понедельник майор ГБ Поташник привычно отчитывался перед человеком в пенсне. Берия с нейтральным выражением лица выслушал доклад о ходе выполнения текущих задач, которые личному составу отдела формулировал сидевший перед ним. Но оба они прекрасно понимали, что всё вершилось согласно его ориентировкам и тем некоторым общим указаниям, которые приходили от самого Хозяина, о чём было прекрасно известно Поташнику. От того и казёнщины в их общении было по самому минимуму.

Прояснив пару интересовавших его деталей, нарком поднялся со своего места и уже подойдя зачем-то к сейфу, бросил:

— Чего там Рожков ещё интересного, полезного и антисоветского вспомнил, чего я в твоём докладе не услышал?

Нынешнее частое общение с Берией, обусловленное занимаемым Поташником местом и задачами его отдела, позволило майору получше изучить повадки руководителя ведомства, отвечавшего за безопасность страны. Озвучь нарком в подобных терминах вопрос в отношении иной другой личности, Поташник и ломаного гроша бы не дал бы за линию жизни того, но сейчас Берия наоборот шутил, явно завершив официальную часть.

Такое рабочее место… такие шутки большого начальства… которое просто решило схватить на вкус возможно невиданный за осень и зиму ещё один кусочек «иного будущего».

Впрочем, сейчас нарком получил не слова из «испорченного телефона» через призму взгляда пришельца из чудесного 2018-го. Ситуация обернулась другой стороной – он сообщил наркому о забавном восприятии представителем XXI века их времени, начавшего наливаться грозовыми, цвета тёмной венозной крови подступающей войны, тучами:

— Рожков неожиданно заинтересовался нашей советской прессой, от которой изначально полностью воротил нос. Сравнивает, известное ему, с тем, что происходит «в этот раз». Пару раз вслух сожалел, что его интерес к нашему времени, в основном замыкался на военных событиях. Прессу на пару с такими же любопытствующими и сравнивающими из отдела изучает, на раздел с международными новостями налегает. «Аналитическую работу» по собственному почину ведут.