Игорь Кулаков - Программист Сталина [СИ]

Sabaton, «Primo Victoria».

Очень к месту и времени, имхо. Так и сказал, переведя им смысл названия. Прослушивание довесил видеоклипом с самодеятельным русским переводом и кадрами из «Спасти рядового Райана». Заценили. И, похоже, понравилось. Хотя видно, что непривычна и необычна музыка будущего.

Поташник, помедлив немного, разумеется, не удержался и влез со своим комментом.

— Значит о ТОЙ будущей войне… и о союзниках? А о наших есть что-то?

— Запросто. Видеоклип. О блокаде фашистами Ленинграда. И людях, переживших её. Песня хорошая, вид музыкантов вам непривычный и… кадры хроники… из того что было. В моём прошлом. Смысл слова «видеоклип» я пояснил им минутами ранее.

Кипелов. «Непокорённый». Про судьбу Ленинграда во время войны, блокада немцами и финнами. По-моему… полмиллиона жертв в городе.

Лица сразу же вытянулись, едва я произнёс цифру. Смотрели и слушали, не отрываясь. А после – ни звука, все трое – под впечатлением. Слова и видеоряд весьма бьёт непривычных к нему. Когда-то, в первый раз, даже некоего жителя XXI века, попавшего в 20-й, тоже цапануло неслабо.

Цапануло неслабо.

Но того, под что ловил совсем недавно на море в ночном клубе настоящий оттяг с девчонкой, которую я никогда, совсем никогда(!) не увижу, сейчас ни за какие коврижки не покажу. Не поймут. Не то время, не те люди. Надо понимать, с кем и чем делиться, увы. Одиночество…:-(

На первый раз впечатлений им хватит. Включил инструменталку Жан-Мишеля Жарра себе, и занялся делом.

Перед мной 2 стопки запрошенных у Поташника листов формата A4. Получше и похуже качеством (для разных условий эксперимента), карандаши и… легендарные перьевые с чернилами.

И… снова отвлёкся, т. к. наблюдавшая за моими мученьями компашка не могла не выразить удивление. Который Сергей, выдал от лица всех троих общий вопрос:

— Как вы там, в будущем пишете?

— Вообще никак… Шутка! Шариковые ручки – там на конце маленький шарик, давишь при письме на него, он пропускает, сколько надо. А на самом деле, после того, как компьютеры пошли в массы, народ всё больше отвыкает от каллиграфии. Навык атрофируется. Читал – у вас какое-то «чистописание» есть в школе?

Кивают.

— Его, когда мои родители в школе учились, не было в 80-х. Все на шариковые ручки перешли и отменили. Может и раньше, точно не знаю. А по факту, мне так больше, чем ручкой расписаться – уже лень. Всё одно, к «клаве» привык.

Поташник хмыкнул:

— Вот откуда желание набирать на компьютере. То-то глядел эти дни, с какой скоростью ты, Никита, текст на компьютере набираешь. Как машинистка какая-то.

— Дело в практике, а с ней всё отлично, — соглашаюсь.

Пока сержанты, отвлёкшиеся «на просмотр», не начали фотографировать энциклопедию дальше, занял ненадолго второй компьютер – поэкспериментировать с слабыми возможностями старенькой веб-камеры и программы LiveWebCam, выдававших совместными усилиями снимки в разрешении 640*480.

Имеем лист стандартного формата A4. Карандаш в моей руке рождает каракули. Ориентирую лист «по-альбомному». Щёлкаю с листа и с притащенной для меня газеты пару десятков кадров. И понимаю, что из-за её разрешения, даже когда будет лучше качество – после фиксации и избавления от дрожания и правильном освещении, из веб-камеры слишком много не выдавишь.

За спиной – не могущие удержать любопытства и постоянно отвлекающиеся от важного поручения лично товарищей Сталина и Берии сержанты и кэп. Впрочем, первым ничего плохого от вождя не будет. Они щелкают и печатают быстрее, чем те двое, со знаменитыми ФИО, успевают читать. Можно ненадолго и отвлечься на «проникнуться» реалиями будущего. Они – будущего, я – прошлого. Поймём ли мы друг друга все по настоящему?

Показываю им их и свою рожи в окне программы, а Поташник сразу выдаёт идею про шпионское оборудование. Ха! Как в Перм… Молотове! Только использовать для интересов СССР.

Профдеформация, туды её в качель. Подтверждаю:

— Подобные устройства могут быть очень миниатюрными. Всё, что душе угодно. Хе-хе, в будущем… и добиваю присутствующих, достав свой древний LG. Сообщаю:

— Специально выключил, едва в прошлое попал. Так что пока батарея полная. Надеюсь, здесь зарядное устройство мне сделают. Показываю камеру для видео и снимков, диктофон и кучку прочих возможностей старого 2008 года кнопочного агрегата.

Вижу, что кэп оживился после выражения надежды на создание зарядки для телефона. Ха, не понимает что ли? Даже в качестве шпионского для особо ценных агентов такое устройство нельзя отпускать от себя. Из пушки – по воробьям, неужели не догадывается и строит в голове «рацпредложение для Берии»?

В который раз пытаюсь вернуться к начатому. Расчерчиваю листы на разный размер «знакомест». Словечко само всплывает в памяти из горы тех сведений, что узнал про времена «синклера» в процессе разгоравшегося увлечения эмуляторами и эпохой 8-биток.

Внутри каждого знакоместа – снова аккуратная, совсем бледная сетка другим, остроотточенным карандашом. Вариант внутри 8*8. Больше – значит сложнее будет народу запомнить правила отрисовки символов и мне сложнее запрограммировать их уверенное распознавание.

Слабо улыбаюсь, оценивая себя – «программистская сущность так и прёт», ничего не поделаешь.

Прикидывая запасы места на отступы по краям на листе, сделал разметку 8*8 на символ, оставил расстояние между знакоместами в их половину, т. е. 12*12 на условный квадрат вокруг центра знакоместа.

Под символы больше, чем 8*8 отводить не стал. На «спекки» в 80-х хватало, здесь тем более сойдёт. Пока.

В итоге счёл пригодными два варианта:

32*48 (это если отмечать привычной тонкой линией, хотя и в соответствии с правилами создания символов) и 16*24 знакомест на «рабочем поле» листа в случае, если линии потолще. Соответственно, один лист данных, подаваемых на «куснуть» числодробилкам – 1536 и 384 символов. Совсем не густо для передачи данных по сравнению со скоростью гигабитных сетевух, и не то чтобы терпимо, но пока… сойдёт.

Разработать стандарт символов. И всё. «Простейший» анализатор в проге будет не то, чтобы плёвым делом, но около того. Там главное – опытным путём подобрать, какой процент темных пикселов с реального снимка в том условном «пространстве» (1*1,2*2,3*3), которые отводится на «пикселы знакоместа», достаточен, чтобы анализатор счёл его закрашенным. Делаю логичный вывод – после загрузки реального снимка в обычный графический объект, надо копировать его содержимое с промежуточным преобразованием в отдельный двухмерный массив 480*640 типа byte со значениями пикселов снимка в диапазоне от 0 до 255.

Какое-то значение будет границей, по которой отделяются закрашено/не закрашено. Всё. Дальше будет работать функция анализатора содержимого знакомест. На выходе – распознанный (или нет:-)) по результатам сравнения с шаблонами символ. Пока будут заполнять от руки, но позже возможен вариант…