Сергей Савелов - Я в моей голове 4

Советский Союз постоянно наращивает помощь правительству Тараки. Со страхом и нетерпением я ожидал конца декабря, когда был должен произойти ввод Советской армии в Афганистан и начаться долгая и затратная война, однако к новому году вздохнул с облегчением, когда не увидел и не услышал сообщений об этом. Была какая — то невнятная информация «Голоса Америки» о помощи афганской армии советской авиацией, незаконных бомбежках и действий спецподразделений на территории суверенной страны. Для защиты правительства Афганистана и столицы страны Кабула введен советский мусульманский батальон, сформированный из выходцев наших среднеазиатских республик, одетых в форму афганской армии.

Конечно, я осознавал, что все это не надежно и наши маразматики из Политбюро способны решиться на решительные поступки, способствующие последующему развалу и бедствиям собственной страны. Успокаивало одно, что сейчас страна готовится к проведению двадцать вторых летних Олимпийских игр в Москве, все средства направлены туда и репутация СССР, как миролюбивой страны не лишняя в это время. Однако, США, НАТО или недружественный Китай могут предпринять позднее что — либо, и нашим «ястребам» Устинову, Андропову, Громыко захочется решить проблему с Афганистаном быстро и кардинально, побряцав оружием и введя войска.

Я сам уже опасаюсь вмешиваться в историю из — за не проходящего интереса КГБ к своей персоне. Что там знают или подозревают обо мне? Почему не отстают? Я даже перестал продавать песни Аркадьевичу и не планирую в дальнейшем зарабатывать на иконах с друзьями, чтобы никого не подставлять. Веду себя, как все вокруг, зарабатываю рубли, когда предоставляется возможность, шабаша со Славкой, но и тут перед новым годом настал конец нашей вольнице и анархии на факультативе.

Изменения на факультативе.

Как — то под вечер в нашем Вычислительном Центре появилась комиссия во главе с каким — то профессором, представителями ректората и активно начали выяснять, кто и чем из нас занимается. Борюсик и другие мутные личности исчезли еще до их прихода и больше не появлялись. Вероятно, их предупредили о скорых изменениях заранее.

Конечно, опытных и прожженных студентов с аспирантами уличить в чем — то незаконном не удалось. Все оказались заняты научной или околонаучной работой и я в том числе, хотя до этого ни о чем подобном не подозревал. Вот с неофициальными шабашками пришлось распрощаться. Формального руководителя факультатива, больше занимающегося наукой с такими же энтузиастами и не вникающего, чем занимаются остальные, заменили на чиновника от науки. Теперь все группы должны были заниматься по строго утвержденным планам и под неусыпным контролем, периодически отчитываясь о сделанном. От шабашек полностью не отказались, но теперь все расчеты с предприятиями и организациями проводились официально через бухгалтерию института, а исполнителям доставались жалкие крохи, хорошо если десяток процентов от всей суммы и раз в месяц по ведомости. Все по ленинским принципам — контроль и учет с минимальной оплатой труда!

— Все! Кончилась наша лафа! — констатировал Славка, узнав о новых порядках. — Придется уходить. Может это и к лучшему — учебу запустил, некоторые контрольные не сданы, а скоро защита диплома и Госы.

Я, конечно, расстроился, лишившись халявных денег, но покидать факультатив не собирался, так как здесь на практике узнавал много нового по профессии айтишника. К тому же проректором по воспитательной работе института и комсомольским начальством мне были обещаны какие — то «плюшки» за вклад в работу творческих коллективов.

Общественная работа.

Еще в октябре меня позвал наш комсомольский вожак факультета Артем к проректору по воспитательной работе. В кабинете находился полный мужчина в возрасте и председатель Комитета комсомола института.

— Сергей Соловьев, сочиняет и исполняет песни, пишет сценарии. Из — за занятости отказался от участия в комсомольской работе факультета, но согласился участвовать в организации досуга студентов и работе творческих коллективов института, — представил меня Артем присутствующим.

— Чем же вы так заняты? — с улыбкой поинтересовался проректор.

— Участвую в работе факультатива по информатике и посещаю секцию бокса, — пожал плечами я. — Полагаю, что если выполнять порученное дело качественно, то надо посвящать ему много времени, а отказываться от информатики или спорта не хочу.

— Слышал, что его группа организовала концерт в колхозном клубе в период уборки урожая и подготовила несколько оригинальных номеров при ограниченном времени и отсутствии реквизита, — подтвердил с улыбкой освобожденный комсомольский секретарь института, парень лет тридцати пяти, увиденный впервые мною на первом комсомольском собрании факультета.

— Понятная и достойная позиция, — согласился проректор, рассматривая меня. — Нашим творческим коллективам постоянно требуется новое содержание программ, новые оригинальные номера, сценарии и песни. Команде КВН института тоже постоянно требуются новые идеи. Как вы собираетесь участвовать, если настолько заняты?

— Согласен, что не смогу посвятить творчеству много времени и стать членом какого — либо нашего коллектива, но могу встретиться с руководителями и показать новые сценарии, песни, танцы и объяснить концепции номеров. Иногда смогу присутствовать на репетициях, — пояснил я.

— Хорошо, — прихлопнул ладонью по столу, так и не названный проректор. — Андрей, — по — свойски обратился к комсомольскому вожаку института. — Выясни, что кому требуется у художественных руководителей и сведи их с Сергеем, а по результатам семестра мы подумаем о поощрении Сергея. (Поманил меня косточкой, лучше бы деньгами).

— Если вопросов нет, то можете идти и держите связь с Андреем, — кивнул нам с Артемом начальник.

— Готовься. Тебя собираются грузить по полной, — проинформировал меня потом Артем. — Всем хочется отметиться и быть причастным к успехам, — пояснил то, что и мне было понятно.

Единственного не понял — что было в голосе у начинающего комсомольского или партийного функционера: зависти, что все плюшки пройдут мимо него или простого человеческого участия, сочувствия?

В течение следующей недели был представлен Андреем художественным руководителям студенческого театра, команды КВН, вокально — инструментального ансамбля и хореографу танцевального кружка. Рассказывал, частично показал танцы, сценки и напел некоторые песни, не вызывавшие сомнения в антисоветчине. Все мои предложения были приняты, но без энтузиазма. Похоже, руководители считали себя уже мэтрами, предложения неизвестного первокурсника принимали с сомнением и только авторитет комсомольского начальства и проректора заставили заняться моими идеями и текстами. Не пришлось убеждать только руководительницу театрального кружка, куда пристроилась Янка из моей студенческой группы и восторженно описала наше выступление в колхозном клубе.