Безбашенный - Античная наркомафия-8

– Но на то, что вам окажут помощь, вы и без того всё равно не рассчитывали, – заметил Володя.

– А как тут на неё было рассчитывать? Мы же знали правило на такой случай – почтенный Акобал ждёт на месте сбора неделю, и кто за это время не объявился сам, тот пропал. А мы только на четвёртый день после крушения на этот наш остров перебрались, а на пятый траванулись и дристали два дня – как раз неделя и прошла. Мы, естественно, понимали, что почтенный Акобал весть о пропаже "Дельфина Нетона" так или иначе в Тарквинею передаст, и искать нас будут, но это же сколько ждать, пока найдут, если даже и найдут вообще? Через дикарей сообщение в Тарквинею доставить – неделя, не меньше. Снарядить корабли на наши поиски, даже если они и есть в гавани – это тоже пара-тройка дней. Дойти до места, где на нас налетел шторм – остаток второй недели точно уйдёт, а где нас искать? Первым делом на прибрежных рифах и островках, и на это уйдёт ещё одна неделя, во вторую очередь отправятся к мелям и рифам на севере, и это тоже ещё неделя, уже четвёртая – месяц, получается, уйдёт на наши поиски только там, где нас нет. И это в лучшем случае – если ещё спасательной экспедиции хватит запасов на такой срок поисков. Если нет – это ещё возвращение в Тарквинею для пополнения запасов, а значит, ещё пара недель. Если после этого и продолжат поиски, то искать будут, скорее всего, вдоль берега дальше на запад, а вот догадаются ли взять севернее, где наша отмель, мы уже уверены не были. И даже если на этом поисков и не прекратят, то получалось, что и в самом лучшем для нас случае два месяца нам спасателей ждать, если не все три. Ну и зачем же мы тогда будем ждать спасателей, если за это время или погибнем, или выберемся сами? А тут ещё и жратвы, как я и сказал уже, только на полторы недели у нас оказалось, и наш прежний план нам, конечно, пришлось менять.

– И что вы тогда решили? – спросил Акобал.

– А что тут решать, почтенный? Если рассчитывать приходится на подножный корм, то ведь должен же кто-то его и добывать, верно? А нас четверо, и тогда получается, что двое работают на разборке нашего разбитого судна, а двое других добывают жратву. Что тут лучшее-то придумаешь? Вдвое медленнее разборка судна выходит, чего-то вдвоём и вовсе не осилить, а чего-то и не успеть – волны разрушат раньше. Но куда нам тут было деваться? А кто с кем работает – тут тоже варианта только два. У нас ведь и по племенам сборная солянка получилась. Адербал – финикиец, я – бастулон, и мы с ним оба выросли на море, Дам – турдетан, но со среднего течения Бетиса, а Левкон – и вовсе карпетан. Оба хорошие ребята и неплохие моряки, но так, как мы с Адербалом, моря они не знали. Вот и выходило, что кто-то из нас должен работать с кем-то из них, чтобы в каждой паре кто-то понимал толк в морском промысле, да и в опасностях тоже. Хоть и не совсем наши ребята профаны, и опыт плаваний имеют, но с палубы ведь что опасным представляется? Акулы, скалы, да бурные волны. А на таких островах не это главное, а то, что несведущий в таких делах человек мелочью несерьёзной посчитает, да от неё-то как раз и пострадает. Хорошо ли наступить по неосторожности на того же морского ежа? Или крапивой этой проклятой морской обжечься, да и парусником этим – тоже запросто. От этого, конечно, обычно не умирают, но приятного всё равно мало. Да и кораллы ядовитые попадаются, и некоторые пострашнее иной медузы. Они красивы, так и хочется отломить кусочек, но обожжёт так, что можно и сознание потерять. Так это мы, выросшие на море и с детства общавшиеся с моряками, о многом знаем и сами, а чего не знаем, о том хотя бы наслышаны. А откуда им обо всём этом знать? И как их тут без присмотра-то оставишь?

– Есть ещё морские цветы, тоже жгучие, – заметил Серёга, имея в виду актиний.

– Ну, они-то, как и ежи с медузами, есть и в нашей родной Луже, так что о них мы всегда знали и не знавших тоже предупредили сразу. Да и что в них хорошего, в этих морских цветах? Под водой только красивы, а вытащишь – омерзительная слизь. Кораллы эти ядовитые – другое дело. И высушенные красоту сохраняют, так что соблазн добыть их велик, и нет их в нашем море. Слыхали только, что есть такие в Эритрейском, которое за Египтом. Хвала богам, предупредили нас заранее, что есть такая напасть и в этих морях. В своё время, говорят, эдемских финикийцев немало и погибло при попытках раздобыть эти красивые диковины, хоть и предупреждали их об опасности местные дикари. Не захотели их слушать – сами виноваты. В общем, расслабляться здесь нельзя, и не имеющим опыта новичкам желателен присмотр сведущего во всех здешних опасностях человека. Поэтому мы кинули жребий, и мне выпало работать с Левконом, а Адербалу – с Дамом.

– Это имело какое-то значение? – поинтересовался Володя.

– Ну, Адербал в целом парень был нормальный, но иногда его заносило. Он из Карфагена, а они там, говорят, почти все такие. Несколько раз, когда он к нам в команду попал, с ним из-за этого дрались, пока не притёрлись – серьёзные заскоки он прекратил, а к мелким мы привыкли и прощали их ему. На язык он был очень несдержан, когда выпьет или не в духе, а Левкон – бывший раб, а какой бывший раб любит, когда ему напоминают об этом? Я бы тоже морду за это набил. Ну, не то, чтобы они собачились особо, но мало ли? Они, конечно, и с Дамом, бывало, ругались, но поменьше – всё-таки больше двадцати лет уже прошло со времён карфагенского господства в Бетике, и чего теперь-то это давнее прошлое ворошить? Все же всё понимаем. Поэтому жребий удачный выпал.

– Но ведь отчего-то же Адербал погиб? – заметил генерал-гауляйтер, – Мне что, опять заткнуть уши?

– Богами клянусь, досточтимый, Дам тут ни при чём. Не было у них ссоры, да и день выпал на отдых, когда мы были на острове все вчетвером. Мы же говорили уже, его барракуда здоровенная цапнула. Их там полно, этих морских щук, а зубы у них – сами же знаете. Адербал – ну, алчноват он немного. Мы все, конечно, мечтаем подзаработать при случае побольше, чтобы остепениться и выйти в люди, но Адербал любил ещё и показуху. Взял, да нацепил зачем-то блестящий серебряный браслет, хоть и знал, что в мутной воде барракуда запросто может броситься на блестящее. Мы же их так и ловим обычно на ярко надраенную бронзовую блесну. Наверное, посчитал, что уж с его-то морским опытом ему бояться нечего, а оно вон как вышло. Дам потом рассказывал, что Адербал и раньше пару раз и нарочно на свой браслет барракуду подманивал под верный удар трезубцем. Любил он пофорсить там, где по делу это не нужно.

– А как с ним получилось?

– Глупо получилось. Мы как раз закончили с остатками "Дельфина Нетона". На что хватило сил, и что имело смысл – всё разобрали и перевезли на остров. Сортировать и думать над судёнышком – это уже у себя, все вместе, так что мы рассчитывали справиться уже побыстрее. Вот и решили немного это дело отпраздновать. У нас ещё оставалась одна амфора вина, так половину оставили для последней пирушки перед отплытием, когда уже готова будет своя посудина, а половину перелили в пустую амфору и как раз её и распили по поводу окончания разборки погибшего судна. Ну, не в один присест, конечно – зачем нам до свинского-то состояния было напиваться? Просто хорошо посидели, поболтали о жизни нашей, о семьях, просто о бабах – жаль, не было с нами баб сговорчивых, с ними-то было бы повеселее. Утром продолжили, тоже в меру, так что оставалось ещё и на обед – в тот день мы решили отдохнуть. Порыбачили немного, Адербал как раз этот свой трюк нам показал с подманиванием барракуды под трезубец, потом искупались, и тут он нам сказал, что как жили мы небогато, так и останемся беднотой, если сами о себе не позаботимся, да и подбил нас попробовать жемчуг попромышлять. Жемчужниц-то мы и в озере видели, и на отмели, да всё не до того было, а тут как раз досуг выдался – почему бы и нет? В озере выловили тех, что покрупнее, десятка два, но жемчужина только в одной оказалась, да и та маленькая, белая и неправильной формы – ценность небольшая. Продолжили в море на отмели, выловили десятка полтора, и вот тут-то как раз Адербал и нарвался на проклятую барракуду. Браслет-то ведь он так и не снял, а воду мы взбаламутили, пока раковины эти собирали. Там и глубины-то по пояс только и было, долго ли взбаламутить? Тянется он за очередной раковиной, и тут эта рыбина в руку ему и вцепилась. Он орёт, из его руки клок мяса выдран, кровь хлещет, мы на акулу сперва подумали, а у нас же трезубцы у всех на берегу оставлены, плавника не видно, от этого мандраж. Ну, преодолели, кинжалы-то при нас, кинулись к нему на помощь. Хватаем, тащим к берегу, но кровь ведь в воду попала...