Олег Волынец - СССР-1961, портал Победы [СИ]

Дальше ничего особенного. Нашел место, где я пересек вчера дорогу, переправился на остров. Подошел к месту перехода, немного поблуждав в тумане. Нашел линию на дерне, просмотрел ее длину. Потом обошел кругом и выяснил, что если в 1961 году идти на остров, то перехода во времени нет, только если с острова на материк. Перешел в родной 2011 год и выяснил аналогичную ситуацию.

Непринятых вызовов было чуть больше чем дохрена. И от родителей, и от жены, и не только. Даже с работы звонили по какому-то срочному вопросу по части очередной поломки. Время было еще ранее, но отзвонился всем. Отцу я, когда позвонил, сказал следующее:

— Помнишь примерно там-то болотный остров, где были партизаны? Так стань напротив его на дороге на Бакшты на моей машине.

— Знаю, ты там? Как ухитрился заблудиться, ты ж, сынок, знаешь эти места?

— Я-то знаю, но тут одна фигня вышла, про которую фантасты пишут. Если приедешь один на моей машине, покажу, что тут вышло. Если на хвост кого-то возьмешь, то нет.

Жена, само собой, накричала на меня:

— Чего ты поперся в грибы?! У тебя же есть я дома, сын в детсад ходит, и я беременная! А если б меня вдовой оставил? Чтобы больше в лес не ходил!

— Да не переживай ты! Я же в лесу хорошо разбираюсь! Меня леший старался запутать шибко старательно, и не смог, сам нашелся. Зато грибов набрал полную корзину, и места с черникой насмотрел.

— Ага, я чуть не поседела, когда ты пропал на сутки. Лучше б думал, как денег лишних заработать для семьи, чем по лесу шляться. На заработки поехал бы лучше, раз в Беларуси кризис.

— Щаз-з-з! В Москву на лохотрон на стройки? Там буду жить как бомж, вкалывать по черному и ничего не заплатят! Я уж лучше в отпуске на чернике и лисичках заработаю.

— Чтобы еще раз заблудился? Не надо. Ты бы хоть позвонил сразу. И карту с собой бери, чтобы быстрее выходил.

— Все будет хорошо! Я все осмотрел. Не позвонил, потому что был вне зоны доступа.

Дорогая моя женушка бросила трубку. Ладно, переживет, а пока стал добираться до дороги, на которой и увидел свою машину с отцом за рулем.

Мне уже нигде ходить не хотелось, но, когда, забросив в просторный багажник велосипед и грибы (у меня Ауди-100-С3 универсал), поел бутербродов и попил чая, нашел в себе силы показать отцу место перехода около острова. Даже с учетом того, что мало получалось идти по чистому сосновому бору, больше через заросли. Хотя и использовали по возможности квартальные канавы и дороги.

Сделали круг, чтобы выйти к переходу так, как я к нему попал, и увидели знакомый туман. Подошли ближе, и я показал линию разрезанного дерна со словами:

— Вот переход на полвека в прошлое, я уж думал, что мог закрыться. Получается, держится долго. Сейчас посмотрим партизанскую базу.

— Не лезь! Я сам схожу без тебя, а то вдруг закроется! — удержал меня отец.

— А как же ты?

— Не страшно. Твоя мама и без меня век доживет, если что, а у тебя жена и дети. А я выкручусь там легко и с большой пользой. Мне же шестой десяток, я знаю и своими глазами видел все, что с нашей страной творилось. Если не смогу вернуться, доберусь до правительства и все расскажу. Подожди меня здесь, я скоро вернусь.

И батя ушел на остров, а я остался ждать.

Через полчаса вернулся и сказал:

— Все правильно, эту партизанскую базу я в детстве видел с дедушкой и отцом. Так и было. Так ты говоришь, что не нашел даже штыка нормального? Ну, ты и юморист, Петя! Все исправное оружие забрали с собой уцелевшие партизаны, а штыки в хозяйстве хороши, хоть и не все. Ты не видел уже, а мой отец кабанов колол штыком.

— Понятно. А чего танк в лесу стоял подбитый, металлолом же денег стоит.

— А его ж надо еще вывезти, не очень-то и найдешь для этого технику и время.

— Асфальтовых дорог вообще не видел даже в Ивенце, зато был там райисполком Ивенецкого района.

— Был такой район, но давно его ликвидировали. Зря, конечно, тут же совсем другой край, чем у Воложина. Дороги почти все построили во время застоя, насколько я помню.

Так беседуя, мы шли к машине. Рассказал мне отец и про дефицит и горбачевских времен, и брежневских. Говорил, выбор был паршивый во время дедушки Лёни, а при Мишке Меченом полный голяк, зато все за границу вывозили челноки. Сказал, что именно из-за дефицита захотели люди развалить страну. Были и другие маразмы, но дефициты больше всего допекли.

Интересно высказался про Горбачева и Брежнева. Ляпнул, что Горбачев был соглашателем, который старался всем быть приятен и обходил острые углы. Я сказал, что вроде бы и про Брежнева эти слова справедливы. Но Степан Александрович, мой отец, объяснил разницу. Назвал Горбачева бесхребетником, которым легко манипулировали, а Брежнев четко чувствовал границу, за которую нельзя заходить. И еще сказал дословно "придворным выгоден немощный царь".

Залепил интересное сравнение Брежнева с Путиным и Медведевым. Говорил, последние двое сидели и смотрели на парад 9 мая, и им разве что попкорна в руках не хватало для полноты картины. Зато Леонид Ильич, уже по-старчески полумертвый, 7 ноября 1982 года стоял и едва рукой шевелил, приветствуя войска. Но стоял, а не сидел, причем за три дня до смерти!

Любил собирать ордена и медали, но и был на передовой во время войны. Фронтовик, как и Эйзенхауэр, и Шарль де Голль. Но при нем только начали жить нормально советские люди.

Такие вот дела. Когда подъезжали к деревне, я попросил стать около ржаного поля. Сорвал пару колосков, сравнил с принесенными из прошлого и офигел. Из прошлого колосья были двухрядные, как на разных гербах и рисунках, а современные четырех и шестигранные. И с ладонь длиной. Меня разница заинтриговала.

Фиг с ней, с инфой, решил на потом отложить. Надо было на работу ехать, потому как уже был понедельник.

На заводе написал объяснительную, почему после обеда явился. Пронесло.

После работы зашел в книжный магазин и купил книжку Рудольфа Пихои "Москва. Кремль. Власть. 40 лет после войны". Выбрал за относительную объективность.

Дома был скандал, но я не сказал о причинах, почему сутки на связь не выходил. После ужина с собранными грибами я, сделав пару срочных дел по дому, в том числе и полив грядки (жил с семьей у тещи в Заславле в частном секторе), засел за книгу и Интернет. Вопреки обыкновению, даже не запускал "Мир танков", а начал с Википедии.

Слышал о затее Хрущева о посеве кукурузы вплоть до Заполярья. Решил прояснить, откуда такая дурь. Оказалась разгадка довольно простой: у кукурузы урожайность больше, а зерна стране не хватало. Причем урожайность пшеницы в СССР была 8–9 центнеров с гектара, а кукурузы 13–15 центнеров. В США урожайность пшеницы была в полтора раза выше, а кукурузы в два раза выше. Потому и стали сеять кукурузу, а Никита Сергеевич не продумал свое решение.