Петр Иванов - Тонкая линия

Стоп, внезапно появилась надежда, они повара-татарина отпустили, как гражданского. Может и Сашке стоит попробовать закосить под некомбаната? Бескозырку и тужурку с погонами давно уже стащили английские джентльмены, даже ящик с ЗИПом прихватизировали и аптечку, остается только надеяться, что спиртовая настойка опиума вызовет у них стойкий запор. На голландке у него никаких знаков различия нет, штаны и сапоги – поймет ли иностранец, что одежда казенная – вряд ли. Но остается еще револьвер под рубахой, надо срочно от него избавиться, все равно рано или поздно обыщут, найдут… и сразу возникнут вопросы. Александр незаметно расстегнул пояс с кобурой, и аккуратно придерживая за ремень, спустил под стул, благо конвойный из-за стола не видит. До слез жалко и обидно, в 50 рублей серебром обошлась эта игрушка, а сделал всего один боевой выстрел, прикончил покалеченную лошадь штабс-капитана Желобова. Теперь выбрать момент, когда охранник отвернется в сторону, легкий пинок и револьвер вместе с поясом и кобурой отправляется в дальний угол палатки. Долго он там не пролежит: красные мундиры, как тараканы шныряют в поисках хоть чего-нибудь ценного, а тут целые 5 фунтов, если не больше, точный курс рубля ему неизвестен. И тут уже подобрали, на сей раз повезло низенькому ярко рыжему солдатику в потертом на локтях пыльном мундире. Если судить по характерному красному носу добытчика, вряд ли он доложит о находке своему начальству. Теперь осталось только дождаться, когда на его Сашкину ничтожную персону обратят внимание. Надо только предельно осторожно с ними, чтоб не выдать случайно свои познания в английском, чтоб даже подозрений малейших не было!

Ну наконец-то почтенная публика соизволила посетить телеграф. Господа иностранцы долго и интересом рассматривали незнакомую технику, один даже ключом поигрался слегка. Система Морзе в Европе еще распространение не получила, там все больше применяют аппараты со стрелочным указателем, как у нас на международном телеграфе. Потом взялись за Александра, так и эдак его допрашивал переводчик, пришлось рассказать все, нет почти все, какая им разница сегодня он приступил к работе или вчера… Потребовали телеграммы, пожалуйста, вот стопка с утра принесли, вот ленты и аппаратный журнал, где фиксируются входящие и исходящие. Кажется, они довольны, нет однорукий генерал хмурится, спрашивает в порядке ли линия, можно ли связаться с Севастополем. Да ради бога, хоть с Петербургом, отвечает через толмача Сашка. Англичане повеселели, даже смеются, лорд что-то диктует переводчику, неужели послание Меншикову, Нахимову и царю? Точно, на стол перед Сашкой ложится листок бумаги, и далее вся честная компания вываливается наружу, где для них снова накрыты столы, сколько же вина, водки и закусок оказывается было в загашниках у князя, или это они с собой привезли? Переводчик тупо смотрит на порхающую над ключом руку телеграфиста, приказ есть приказ, не нравится – садись и передавай сам. Под конец суровый проверяющий успокоился, доволен, а Сашка вдвое, сумел добавить к тесту депеши кое-что от себя. Все можно расслабится, он сделал все что мог, и даже немножко больше…

– Постойте сволочи, куда вы меня потащили, господин офицер, я некомбанат! Я вольнонаемный служащий телеграфа! – Александр вырывается из рук конвойных, бросается к переводчику хлопая себя ладонями по плечам, – Смотрите погонов же нет!

Тщетно, они не поверили, не купились! В отчаянье он чуть было сдуру не выдал знание языка, почти сорвалось, и рот открыл, но один из охранников так сильно двинул прикладом винтовки в бок, что вместо слов только хрип вылетел из глотки…

– Разрешите присесть господа офицеры? – от усталости и волнения Александр неправильно обратился, но исправлять не стал, какие они теперь офицеры? Такие же пленники, как и он сам, общая беда всех уравняла.

Не получив ответа он опустился возле входа в палатку, рядом с уже знакомым казачком. Парнишка жестоко страдал, лошадь, ружье, шашку и прочие пожитки супостаты отобрали. Батька теперь наверняка убьет, это сколько денег надо по новой снаряжаться?

– Не ной, всю душу вымотал, папаша у тебя станичный атаман, неужели не найдет? – осадил наконец его подполковник Панаев.

– Лучше ты нам, как вчера, про атаманскую дочку расскажи, с сестрой что ли грех был? – Сашке вдруг стало смешно, что поделать память услужливо напомнила о мнимых "сексуальных подвигах" собеседника.

– Не родная, молочная она мне, – замялся тот пойманный на слове и умолк.

Собравшиеся шутку нашего героя не оценили, им не до смеха. Уж очень тяжелый выдался день. В плену кроме нашего героя и казака оказались уже знакомый капитан-лейтенант Стеценко Василий Александрович, подполковник Панаев Аркадий опять же Александрович, правая рука светлейшего, штаб-ротмистр Самуил Алексеевич Грейг и молодые офицеры, поручики Томилович и Ухтомский. Разговор у них шел невеселый, ругали Меншикова, да и другим генералам доставалось.

– Позвольте, как можно во всем обвинять одного князя, вы же Василий Александрович рассказывали, что полковые командиры совершенно не умеют действовать в поле, этот раздел службы у нас запущен. До смешного доходит, не понимают разницу между охранительной и боевой цепью, морят в карауле целые батальоны. – Панаев защищает своего патрона, – Иногда прямо пальцем показывать приходится эту роту туда, эту туда поставь. Донесения в штаб внятно составить не могут. Да это еще что, я помню у нас один полковой командир совсем неграмотный был, а зачем ему – писаря для этого дела есть. Ну как с такими "героями" воевать?

– Позвольте не согласиться! Позицию выбирал сам светлейший, удачная позиция, но почему не разведали толком приморский фланг… там нас французы и обошли, этот алжирский черт Боске, наловчились видать по горам лазить.

– Князь за всех думать не может, генерал Кирьяков мог бы сам изучить назначенную ему местность, кто ему не давал?

– Так по что же этого пьяницу туда назначили, неужто больше никого не было? Я вам скажу зачем – назло Горчакову, давнему врагу светлейшего.

Пока наши пленные герои вели заумные беседы, и решали вопрос "кто виноват", победители в лагере что называется гуляли, ром и виски лилось рекой. К своему удивлению, Сашка заметил среди скопища пьяных в дым "джентльменов" дюжины две "дам". Откуда только взялись, страшные какие, неужели с такими рожами берут в военный бордель? Веселье меж тем лилось через край. Вскоре заскучавшего охранника у палатки с пленными навестили земляки, и не только навестили, но у угостили. Ну и бутылки у них, литровые не меньше… куда столько лезет?

– Не обижайся друг, – Сашка легонько толкнул в бок казака, – Я решил бежать, когда стемнеет, пойдешь со мной?