Петр Иванов - Солдат… не спрашивай!

– Ты согласна? – почти сразу вылетело у него на одном горячем дыхании, а в ответ тишина, только бродяга-ветер воет в абмразурах древней башни, словно издеваясь над неудачником, нижним чином Сашкой.

Молчание – знак согласия, ну что же он решил не терять времени даром. Захваченная его пальцами черная ткань верхней одежды послушно поползла вверх нехотя открыв ослепительно белый шелк нижней рубашки. А девчонка то видать не из простых, только и успел он подумать, его последняя любовница в этом мире, кухарка Палаша носила только полотняные сорочки, хоть и из тонкого материала. Он попытался добраться руками до маленьких и судя по очертаниям одежды красивых сосков девушки, но тут его опять постигла неудача. Партнерша смана наклонилась и крепко прижалась животом к каменному карнизу окна, точно влитая и уцепилась руками за какие-то выемки в стенах, без грубого приложения силы не оторвать. Невольно всплыли в памяти рекомендации, воспоминания деда-фронтовика: "Мордой ее суку немецкую в окно и сзади е…ть, руки у дуры заняты хватается за косяк, боится выпасть…". Но нет у нас все будет по согласию и добровольно. Его ладонь мягко легла Лизе на спину и заставила девушку полностью лечь животом на подоконник, та легко без сопротивления подчинилась, словно только этого и ждала. Стены в башне толстые, а значит никакой опасности вывалиться из окна для нее нет и в помине. Белые ягодицы партнерши словно светились внутренним светом в полумраке башни, и Александр немного поласкав интимные места девушки немедленно приступил к соитию. Обычно он это дело – "предварительные ласки" проделывал дольше, но тут было такое ощущение, что еще минута и у него низ живота просто взорвется, не иначе длительное воздержание сказалось.

Бр-р-р, что такое??? Он все сделал правильно! И никакой реакции, дыхание ровное не дернулась под ним ни разу и даже не вздохнула глубоко… да хоть бы газы что ли выпустила на худой конец и так иногда бывает у девиц… Такого в его сексуальной практике еще не было. Просто голова раскалывается… Сашка попытался развернуть Лизу к себе лицом, но она продолжала упираться не давая ему изменить однажды принятую позу, значит девчонка не в трансе и не спит и проделывает все фокусы вполне сознательно. Вот чума, интересно как эту красотку звали до пострижения? Имена ведь меняют, может это у нас Зинаида? "Купили в магазине резиновую Зину, резиновую Зину купили в магазине" – память услужливо напомнила детский стишок. Действительно такое впечатление, что только что занимался любовью с манекеном, с пластиковой куклой. Хорошо, может быть одного раза тебе Зина-Лиза недостаточно, попытаемся еще, благо кажется силы у Сашки восстановились. И он сделал еще "заход", а затем и еще один… После четвертого, или может быть восьмого, Александр потерял счет произошли наконец кое-какие изменения. Елизавета закряхтела, засопела, словно ей не хватало воздуха для дыхания, ага значит все проняло, Сашка соображал в тот момент плохо, но остановиться уже не мог даже если бы захотел. Никогда он раньше не замечал у себя такой дикой сексуальной энергии, неужели перемещение во времени так сказалось, или виновата во всем эта ведьма-монашка?

Он словно превратился в отбойный молоток из мяса и костей, в безумного дикого кота, что рвет когтями свою подругу во время сношения. Перерывов для отдыха больше не было и вскоре Лиза прогнула спинку и вдруг неожиданно задвигала в такт его движениям задницей, да так резко, что чуть не сбила Сашку с ног. По всему выходило, что она девица опытная и похоже ненасытная в плане секса… Солнце уже на три четверти скрылось за горизонтом, а безумный любовный марафон на стенах древнего града все продолжался, ему чудилось, что сама старая башня давно уже ходуном ходит, и скоро от вибрации начнут отваливаться от стен и крошиться кирпичи. Наконец удалось услышать знакомое "бабье" оханье, еще немного и его Лизавета начала стонать, надо бы закончить наконец это безумие, но Сашка остановиться тут не смог, продолжая "долбить" ее как заведенный. И только когда девушка под ним стала кричать дурным голосом и резко дергаться, пытаясь избавиться от гнетущей тяжести мужского тела на своих плечах и пояснице, он кое-как сумел от нее оторваться.

Из-за расплывчатой и зыбкой линии на горизонте теперь выглядывал только совсем микроскопический краешек огненного диска, минута, другая и вскоре раскаленным металл дневного светила окончательно исчез, окрашивая в бардовый цвет далекие облака. Александр с трудом оторвался от бойницы и бросил быстрый взгляд налево в сторону. В соседнем оконном проеме по прежнему маячила худенькая фигурка в черной монашеской одежде, значит еще не ушла… Один длинный шаг, одна фраза: "Лиза прости меня дурака если сможешь…" и вот уже Александр буквально скатывается по крутой каменной лестнице со стены, нет что за безумный день такой сегодня?

…………………………………………………

– Что с тобой такое? Выглядишь так ровно в Москву и обратно сбегал? – вопрос штабс-капитана Денисова выдернул Александра из ступора.

– Да вот тут это… согрешил с одной монашкой немного…

– А что баба, она баба завсегда! Против естества не попрешь. – философски заметил Матвей набивая табаком трубку, – Эвон в киевской лавре почитай все монахи семейные. Квартировали мы там, спросишь бывалоча какого мальца, где ево батя служит, так и говорят что де монахом в Лавре. А чего ты от слабой бабы хочешь?

– Все, давай садись поедем в лагерь, боюсь я тебя тут оставлять в таком виде! – категорично заявил Денисов и вскоре маленькие калмыцкие лошади уже неторопливо везли всю компанию домой. К великому удивлению Александра они то и дело встречали бредущие в сторону бивака по направлению из города группы солдат.

– Вы чего мужики, куда ходили, запрещено ведь? – окликнул он одну такую кучку.

– Так мы энто нумера, шифры де сняли, начальство знает! – таков был ответ, – Праздник ить сегодня, как в город не пойти?

– Похоже в Яму они ходили, а совсем не в церковь молится, – отметил неприятный факт штабс-капитан, – Скорее бы нас отсюда убрали, не то боюсь по части безобразий мы скоро тех драгун нагоним.

И тут Денисов тоже оказался пророком, ну скажем так, почти угадал. Стоянка в окрестностях Смоленска немного подзатянулась, ближе к концу первой недели бывший в городе проездом генерал отменил несправедливое распоряжение местных властей и началось всеобщее веселье. Сашка еще не один день побегал по постоялым дворам и гостиницам, пытаясь отыскать свою "сестру Елизавету", но тщетно. Навел справки, в Воскресенском, Свято-Троицком и Спасо-Вознесенском женских монастырях города таких монахинь или послушниц не было никогда. Не то что бы он хотел повторить с Лизой то, что проделал ранее в башне, была потребность как-то объяснить, извиниться, но она исчезла из ешлш жизни навсегда.