Андрей Булычев - Сотник из будущего. Начало пути

Но сегодня было что-то вокруг не так…

Сотника с утра уже мучило какое-то моренье на душе, маята, и было словно предчувствие чего-то нехорошего и близкого, чего-то надвигающегося.

Да и это подсознательное ощущение чьего-то неприятного, чужого и враждебного взгляда.

Вот и Черныш сегодня вёл себя не как обычно. Он всё время принюхивался и был какой-то насторожённый. Явной угрозы вокруг не наблюдалось, но уж кто-кто, а Сотник-то был воробей стреляный, и мимо таких вот знаков интуиции просто так он пройти не мог.

Поэтому, под его кафтаном в ножнах плотно прилегал к боку невидимый для постороннего взгляда кинжал. На поясе же, помимо обычного ножа, ещё был и швырковый.

Вокруг пока всё было тихо.

Сотник с размаху вбил колун в колоду. И тут же, не заканчивая поступательного движения, кувырком ушёл вперёд и в бок, за небольшую кучу дров. Сильно жгло бок…

Как вот не берёгся, а первый выстрел-то он проморгал!

Если б не этот кинжал под одёжкой, была бы совсем хана. В воздухе свистнула новая стрела. «Да что ж это за стрелок то такой!?» –с удивлением подумал Андрей.

Так профессионально работает, как будто бы с дружиной пришёл. Когда он в перекате уходил ближе к двери сруба, тот его почти что пришпилил, пробив полу кафтана. А со стороны-то, небось, было видно, что попал!

Воздух огласился истошным воем, побольше страсти, экспрессии, меня же уже два раза проткнули! Мне больно, сволочи, я же умирать не хочу! И он выдал новую волну криков и стонов из глубины сруба.

В сарае надрывно заливался Черныш, и за его лаем Андрей чётко расслышал топанье ног нескольких человек. Пауза, шлепки о землю и снова топот.

Так, вот они перескочили ограду и уже скоро будут тут.

Добить хотят!

–Эх, жаль, лук не взял, сейчас бы мы с тобой на равных были, а там бы и померились кто кого, –зло подумал Сотник. А так, тот и подойти-то не даст, в раз на дистанции расстреляет. И сжал в руках кинжал да швырковый нож.

Первым с медвежьим рыком в сруб заскочил копейщик.

Здоровый и какой-то нескладный детина, сощурившись в потёмках, выкинул глубоко в мелькнувшую тень своё древко. Не успев упасть, он сам ещё стоял на ногах, но уже понял, что всё, он умер. А неуловимое тело, обойдя с боковым хлёстом в горло своего первого врага, так же стремительно поднырнуло под замах руки второго, с секирой, и придало ему ускорение вниз, в пол. Чвак! Голова с шумом опустилась на земляной пол, готов.

В дверном проёме третий, не имея замаха, колол его мечом. Мимо! Меч прошёл буквально в миллиметрах, распоров одежду. Сам же мечник уже заваливался вперёд с распоротой гортанью.

Нет, не сюда, выходим наружу! И Андрей, толкнув извивающее тело во двор, выкатился вместе с ним в бок и снова в сторону. Удачно! Стрела только чиркнула возле самого уха.

Какой стрелок! А вот и он. В метрах десяти напротив ждал с мечом наготове поджаристый молодой паренёк–страхующий. За ним же, уже за забором из жердин, как раз и стоял тот самый лучник, что уже минимум трижды чуть было не лишил его жизни. И вот он опять готов пустить стрелу.

Блин, да что же это такое! Забраться так далеко, чтобы сгинуть от какого-то упыря разбойника! И Андрей рывком ушёл от верного выстрела, в мёртвую для стрелка зону. Сейчас его плотно прикрывал страхующий мечник.

Всё предусмотрел этот лучник, только одного он не учёл, что его же страхующий фактически его же смертью и станет!

Резким броском вперед Андрей сократил дистанцию с мечником и, не доходя буквально каких-то пяти метров, метнул кинжал.

Тот с чавканьем вошёл в грудь, и Андрей, сблизившись в прыжке с уже оседающим телом врага, в которое к тому же влупилась четвёртая стрела, метнул свой последний аргумент–швырковый нож.

Не успел он упасть возле жердины, как с той стороны, метрах в трёх от забора, медленно опустилось в красный снег тело. А из его правой глазницы торчал самый краешек ножа. Такой силы был бросок, что он погрузился в голову почти полностью.

Всё! Поединок закончен. И Андрей медленно поднялся, осматривая место схватки.

Интересная картина вырисовывалась. Неплохо одетые, по меркам 13 века, «оппоненты». У всех у них были длиннополые кафтаны и справные сапожки. И оружие…

Ладно, ещё секира с копьём, но два меча, стоящих огромных денег в это время. Про стрелка-то и вовсе разговор отдельный. Отличный, просто элитный композитный составной лук с полным колчаном прекрасной выделки стрел. На нём самом хорошая кольчуга и отделанная серебром, с богато украшенной рукоятью сабля, чистый дамаск, просто мечта любого боярина и вполне даже себе достойная князя. Уж в чём-в чём, но в оружии-то сотник разбирался, и понимал, что такое оружие стоит целого состояния! И как вот оно тут, на этих разбойниках, становилось просто непонятно.

Удивление достигло высшей точки, когда он нащупал и вскрыл широкий кожаный ремень, опоясывающий тело стрелка.

Из него, служащим помимо боевой перевязи ещё и походным кошелём, высыпалось в шапку настоящее богатство! Были тут и золотые, и серебряные кольца, и камни самоцветы, и всевозможные золотые и серебряные монеты, в основном все с восточной вязью и вовсе непонятного номинала.

Ну да ничего, разберёмся. Ситуация с нападением была непростая, и нужно было её как можно скорее прояснить. Поэтому Андрей, не мешкая, вытащил из сруба оглушенного дядьку, что так неудачно пытался махать в нём секирой и начал приводить его в чувство. Много времени это не заняло и уже через пять минут да после второго ведра воды, разбойник был готов к сердечному разговору.

Главное, что в таких случаях требовалось, это грамотно его начать, а для этого нужно было подавить саму волю человека. Причём подавить напрочь! И первое, что увидел пришедший в себя пленник, это сидящего на чурбаке напротив страшного и всего в кровавых подтёках на лице и руках, угрюмого Сотника.

В одной руке у него был кусок мяса, лосятина, конечно, но о том, то знал только сам сотник. В другой, в свежих подтёках крови виднелся огромный кинжал. При этом сам Сотник, усиленно чавкая, что-то жевал и смотрел жуткими глазами на пленного.

–Твои вон, все рядом лежат, тебя заждались поди, –и кровожадно усмехнулся.

Чуть приподняв и повернув голову, пленник увидел жуткую кучу из тел его товарищей. Это было последней каплей, и он неожиданно тонко и громко взвыл! В широко раскрытых глазах читался просто бескрайний ужас.

–Тихо-тихо, болезный, я тебя не сразу съем. Я тебя медленно резать, и есть буду! –и, резко наклонившись, Сотник отсёк кинжалом правую мочку от уха. Крови и боли от этого было много, но самому-то допросу не помешает. И через пару минут, когда вой пленного стал тише, глядя прямо в его расширенные глаза, Сотник чётко произнёс: