Сергей Тамбовский - Почему нет, Лёня?

– Солидно, – задумался Горьков, – а у нас тут такие копейки платят, что расплакаться можно, только и спасают такие вот выезды да выступления перед вами, банкирами…

– Ага, раскручусь когда, обязательно вас позову на новогодний корпоратив Машбанка…

– Куда?

– Ну на вечер новогодний, – уточнил я, вспомнив, что слово «корпоратив» пока не в ходу.

– Договорились, – улыбнулся Андрей и предложил хряпнуть еще по маленькой.

А тут танцы начались – Катя, прикиньте, здесь пользовалась невероятным спросом, а больше всего вокруг нее увивался сынулька главрежа будущая звезда российского кино и заслуженный алконавт РФ Миша Ефимов. Я набрался наглости и пригласил Прошкину, а она не отказала… но разговора у нас не получилось, музыка уж очень громко орала.

В один из промежутков между музыкой и танцами случайно услышал разговор двух артистов, который показался мне довольно интересным:

– Слышал, – говорил Костюковский Безвинному, – как тут сегодня Белое братство гоняют?

– Не, а что случилось? – отвечал второй.

– Да говорят кто-то из этого братства наехал на местную бандитскую группировку, а они ответку включили.

– И что?

– А не стало Белого братства на улицах – вчера еще на каждом буквально углу они стояли, а сегодня нигде нет.

– Надо ж, как интересно, – говорил Безвинный, закусывая холодцом.

И тут я обнаружил, что этот разговор также хорошо слышала и Катерина, она за моей спиной неожиданно обнаружилась, и глаза у нее при этом были абсолютно квадратными…

– Пойдем, – сказала она мне тихонько, – на палубу, поговорим.

– Конечно пойдем, дорогая, вот только рюмку допью и пойдем.

Вышли на воздух, благо идти тут пять шагов было.

– Слушай, дорогой, – сказала она тут, внимательно разглядывая мою физиономию, – а кто же устроил всю эту кутерьму с Белым братством? Меня терзают смутные сомнения, что это ты…

– И что же послужило поводом для таких смутных подозрений, Катенька? – попытался включить тупого я.

– А белые балахоны, из которых я не далее, как утром, дырки вырезала.

– Хорошо, ты меня расколола – это была маленькая комбинация, позволившая мне остаться живым, здоровым и относительно богатым. Надеюсь, у тебя хватит ума не трепать про это на каждом углу, а то ведь здоровье может пошатнуться у нас обоих.

– Ну я же не полная дура как будто… – медленно протянула она, – но ты будешь мне должен одно желание.

– Договорились… надеюсь желание будет не из раздела «достать звезду с неба».

– Я же уже сказала, могу повторить – я не полная дура, вполне выполнимым оно будет, желание моё.

– Однако пойдем в зал, а то нас там хватиться могут… да, что там у тебя с Мишаней-то Ефимовым? А то Павлик уже волком смотрит, как я заметил. Ты учти, что Миша конечно сынок очень известного родителя и подает некоторые надежды, так сказать, но таких, как ты, у него железнодорожный вагон уже был, с прицепом. Да и на алкоголь он чрезмерно падок…

– Сама разберусь, не маленькая, – огрызнулась она, и мы вернулись к столу.

Павлик и верно выглядел не очень и даже практически трезв, что было особенно странно при наличии рядом длинного стола, уставленного выпивкой разных сортов.

– Может свалим отсюда? – буркнул он мне при встрече, – что-то не нравится мне тутошняя атмосфера.

– Мне тоже, – признался я, – щас у Кати спросим, если она не против…

Катя была не против – я тихонько позвал Горькова в угол, объяснил нашу ситуацию, десять раз поблагодарил и мы по-английски спустились с верхней палубы к сходням, стараясь не шуметь по дороге.

– Ну как тебе артисты? – спросил я у Кати уже на набережной.

– Артисты как артисты, ничего особенного… хотя Горьков конечно обаяшка.

А Павлик ничего не сказал, только вздохнул. Поймали частника, в виде исключения это оказался не наше-пром, а праворульный японский Нисан-Санни, причем даже не сильно старый, его всего-то года три назад в Японии начали выпускать. За пятихатку довез он нас до нашего Калининского – тут Павлик распрощался с нами, он в гостинице жил, с названием «Прибой», единственный приличный отель в нашем районе, известный в народе тем, что тут останавливались Валерий Чкалов после легендарного перелета в 38-м и Юрий Гагарин в 62-м.

– Чур я первая в душ, – сказала Катя и проскользнула в дверь ванной.

Я переоделся, поставил чайник на плиту и распечатал пачку индийского со слоном чая. А тут и Катя прошла мимо, закутанная в длинное зеленое полотенце.

– Да, не спросил у тебя, как там у тебя в приемной комиссии всё прошло? Нормально?

– Угу, документы приняли, через неделю первый экзамен, математика письменно.

– Могу помочь с подготовкой, с математикой у меня никогда проблем не было. Чай будешь?

– Подойди сюда, пожалуйста, – попросила она из дальней комнаты.

Ну подошел, чо, мне не трудно. Катя лежала на разложенном диване, накинув сверху все то же зеленое полотенце, а когда я вошел в комнату, убрала его в сторону.

– Это и будет моё то самое желание, – сказала она, протянув ко мне руки…

– Тебе понравилось? – спросил я через некоторое время, когда она лежала на спине и курила, выпуская кольца к потолку (да, она еще и курила, друзья, в редких случая, как она сама призналась, а сейчас как раз такой… причем курила не Беломор, а Мальборо).

– Спрашиваешь еще… а тебе?

– Это было незабываемо, но давай все-таки на постоянную основу это дело не ставить – у тебя Павлик есть.

– А ты мне всё равно больше нравишься…

– Я бедный и больной… ну не так чтобы очень больной, но… а Павлик здоровый и богатый – угадай с одного раза, за кем при таких раскладах лучше замужем быть?

– Да умом-то я все понимаю, но сердцу приказать трудно.

– Хорошо, оставим этот вопрос на завтра, а сейчас пошли чай пить.

А утро принесло переливчатые трезвоны синенького домашнего телефона – сначала другой Павлик звонил, который друг детства и человек сложной судьбы (в двух словах о нем – закончил физмат-школу при МГУ, с полпинка поступил в Физтех, который в городе Долгопрудном располагается, рядышком с заводом по производству крылатых ракет, через год его отчислили за прогулы, отслужил в армии, причем в стройбате, потом попал в нехорошую компанию и отсидел пару лет за хулиганку, потом работал в пожарной охране, а сейчас вот вроде бы получил грин-карту и собирался сваливать в благословенную Калифорнию). Он напомнил про блок для игрушечных автомобилей – точно же, блин, забыл я про него напрочь. Договорились на завтра, ко мне приходи вечером, будет тебе дудочка, Паша, будет и блок.

А еще чуть позднее из районной ментовки позвонили и пригласили на дачу показаний по делу об убийстве соседа Евгеши. Бляха-муха, дело-то не закрыто, про это я тоже забыл… надо будет подготовиться и еще раз прогнать показания с Оксаной, чтобы бились, а то мало ли что…