Сергей Тамбовский - Почему нет, Лёня?

И ещё одно дело мне нашло руководство – вот закончишь проект и езжай-ка ты, Лёнечка, в столицу нашей родины город-герой Москву, закупишь там оборудование по списку и посетишь наших бизнес-партнёров, тоже по списку. И это просто замечательно, заодно свои дела там порешаю, надо ж наконец прогрессорством-то заняться, а то у тебя одна бытовуха, Лёня.

И как это не удивительно, до самого вечера меня никто больше не беспокоил, вот совсем никто. А в 18.30 я звякнул Светочке из ФСК и попросил приютить бедного несчастного парня на одну ночь (чтоб идти к себе домой, мне даже подумать страшно было), а то у меня коммунальная авария в квартире, жить там пару дней невозможно. А Светочка с радостью, ну надеюсь, что с радостью согласилась, а я сбегал в универмаг, купил там букет цветов, хризантем белых, плюс выпивку с хавчиком, неудобняк же с пустыми руками к любимой женщине идти.

И было у нас всё замечательно целую ночь напролёт… и была ночь, и было утро… а утром меня снова никто не побеспокоил, и я думал, как же зашибись жить без приключений, переходя трамвайные рельсы…

Очнулся я в темном непонятном месте, руки были связаны сзади, голова дико болела, во рту явственно ощущался вкус крови. Перекатился на живот, с трудом встал, обследовал помещение – маленький чуланчик два на три примерно метра, окон нет, но есть железная дверь. Через полчаса она распахнулась и голос из коридора сказал:

– Выходи, Молодцов. Не, сначала глаза закрой, а потом выходи. Сюда… направо… садись на стул…

Пустая она была, эта Красная площадь, как бильярдный стол в перерывах между игрой. Даже возле мавзолея не было привычных двух солдатиков. Непривычно было такую картину видеть, и не говорите. Мы вышли на неё через Спасскую башню… мы, это я и двое других парламентёров, оба в гражданке, обоих я не знал. Печенькин сказал, что это так полагается – одного тебя могут сразу шлёпнуть, а втроём, да еще с белым флагом (был у нас и такой флажок, да) может и не сразу в расход выведут, а хотя бы поговорят для начала. А перед самым выходом Печенькин сказал мне на ухо, что президент только что скончался от инфаркта, информация точная, но Гусь про это ещё не знает. Вот так новости…

Идём, спотыкаясь о брусчатку, мимо собора Василия Блаженного (который вообще-то Покровский, но почему-то его все зовут так), мимо Минина с Пожарским и Лобного места, это последнее вообще в тему – как бы с нас голову сегодня не сняли. Приблизились к ГУМу, зашли сбоку, там в окнах замелькали вооруженные люди – дверь черного (очевидно) хода распахнулась и здоровый детина с петлицами ВДВ с небрежно закинутым на плечо АКМ-ом спросил нас зычным голосом:

– Кто такие? Чего надо?

Посмотрел на провожатых, понял, что толку от них, как с козла молока, и ответил:

– Переговорная группа смешанного состава, тут и от президента люди есть, и от Верховного совета.

И я осторожно и медленно вытащил из кармана пиджака два сопроводительных письма и протянул их этому детине. Тот взял их, сморщившись, как от уксуса, пробежал взглядом, потом коротко сказал:

– Заходи по одному и становись к той стенке.

Зашли, встали, где сказали, тут нас обшмонали с головы до ног, ничего естественно не нашли. Потом нас направили внутрь здания… идти пришлось недалеко, но при этом спуститься на этаж, таким образом мы в подвалах оказались. Тут был полумрак, пахло плесенью и еще чем-то химическим. Несколько поворотов, железная дверь с кремальерами (бомбоубежище что ли?), тягучий скрип давно не работавших петель, внутри яркий свет от двухсотсвечовой лампочки.

– Товарищ генерал, тут переговорщики из Кремля прибыли! – командным голосом отчитался детина с калашом. – У них мандаты и от президента и от Верховного совета имеются.

И он протянул две мои бумажки Гусю… лицо его мне было отдалённо знакомо, принялся усиленно вспоминать и вспомнил таки, где я его видел – это ж был вылитый Вадик из бюро автоматизации, сын что ли? Или даже внук? Фамилия у него правда другая была, у Вадика, но это ни о чём не говорит.

– Ну говорите, что хотели, – подал наконец голос генерал, – что стоите, как пни?

– Товарищ генерал, – выпалил я без остановок, – полчаса назад в Кремле скончался президент Елин. Информация подтверждённая. Таким образом с этой стороны проблема снята – всё равно же придется перевыборы назначать. А Верховный же совет и с самого начала был не против, там и Гурцкой, и Хасбиулин за свои посты не держатся. Единственное их условие было, чтобы перевыборы одновременно прошли – так получается все вопросы сняты и вам, получается, совсем незачем выдвигать какие-то ультиматумы.

Гусь почесал в затылке, сдвинув фуражку на лоб, потом сказал:

– Связь с третьим батальоном мне быстро.

От стены отделился молоденький летёха с телефонной трубкой:

– Есть связь, товарищ генерал! – и протянул трубку генералу.

– Семёнов, – громко сказал тот, – есть какие новости?

В трубке довольно долго журчало что-то неразборчивое.

– А почему сразу не доложил? Ну хорошо, отбой. Твоя информация подтверждается, – это он уже ко мне обратился. Нам надо посовещаться, подождите в предбаннике.

Но прежде, чем нас увели, я всё-таки вылез со своим вопросом:

– Товарищ генерал, у вас нет родственников в Старгороде? По имени Вадим.

– Племянник там живёт, а что? – живо ответил генерал.

– Мы с ним в одном учреждении работаем, хороший парень и специалист классный…

– Хорошо, идите в предбанник.

Через двадцать минут нас позвали назад.

– Ваши условия принимаются, я вывожу из Москвы объекты с СБЧ, но перед этим я хочу выступить по первому каналу телевидения – сможете обеспечить?

– Если связь с Печенькиным дадите, я думаю, что без проблем обеспечим.

– Вон там есть с ним связь – иди разговаривай, – и генерал указал на столик с летёхой.

Когда я подошёл, в трубке уже слышался взволнованный голос глав-охранника (кого ж ты теперь охранять-то будешь, болезный? – подумал я), я объяснил ситуацию, он обещал ответить в течение десяти минут… и ответил, что съемочная группа первого канала выехала, встречайте.

Ждать пришлось совсем недолго, но приехал почему-то не Первый канал, а только-только набирающий обороты НТВ. Генерал выругался, когда ему это сказали, но потом подумал и махнул рукой, сойдет для начала. Телевизионщики начали затаскивать аппаратуру в подземелье, тут уж я не выдержал.

– Александр Иваныч, позвольте пару советов…

Тот нахмурил брови, но милостиво разрешил мне влезть в это дело.

– Дело в том, что я немного занимаюсь рекламой и поэтому чуть-чуть в теме, что, как и на каком фоне надо снимать, чтобы оно заиграло как можно более выигрышнее.