Сергей Тамбовский - Империя на краю

Полчаса пролетели мигом, и вот мы уже все в машине, и вот мы уже катим за город с песнями. Ну в смысле песни из приемника раздаются, София Михайловна Ротару и Лев Валерьянович Лещенко поют нам о чем-то своем, о неизбывном, а мы радуемся жизни и несемся навстречу приключениям. О, центр Автозавода справа, бермудский треугольник из ДК ГАЗа, кинотеатра Мир и Универмага, а вон в том углу притулилась 37-я поликлиника, о ней я не могу не сказать пары слов…

небылица#5. Поликлиника 37

Поликлиника эта, граждане выстроена в форме правосторонней свастики, правда без одного загнутого конца, который говорят тоже был, но его разобрали в 50-е. Кто не верит, смотрите сами.

О том, как такое случилось, ходят разнообразные легенды. Первая их них гласит, что сделали это пленные немцы назло победившим их русским. Это откровенный бред — поликлиника выстроена в 30-х годах, когда никаких пленных немцев в СССР даже в проекте не было. Вторая легенда говорит, что построили таки немцы, но не пленные, а приглашенные на пусконаладку ГАЗа, ну когда его там пусконалаживали, а сделали они это, чтобы был ориентир для фашистских бомберов, когда они в последующем будут заходить на бомбежку завода… это более вероятно, но разбивается простыми аргументами — ГАЗ конечно бомбили, но по ночам, когда никаких поликлиник разглядеть было нельзя, да и не могли они в 30-е годы знать, что когда-то они нас бомбить будут… ну и последний аргумент против — ГАЗ налаживали американцы, был даже такой Американский поселок в конце улицы Фучика, а немцев среди наладчиков как-то не просматривалось. Ну и наконец последняя версия — делали проект одни раздолбаи, утверждали другие долбо…ы, а потом строили тоже не сильно умные третьи люди, так что получилось то, что получилось, а фашистская конспирология здесь не причем.

Юлиус Фучик, который «Репортаж с петлей на шее», тоже у нас жил в 30-е, перенимал опыт строительства новой жизни, на улице его имени висит памятная доска с его именем. И еще у нас доживал свой век венгерский диктатор Матьяш Ракоши, когда его там восставшие венгерские трудящиеся скинули и едва на кол не посадили, советские дипломаты вывезли Ракоши в СССР в дипломатической почте, и он почему-то выбрал местом проживания наш проспект Ильича, памятной таблички про него правда там не повесили…

А мы быстренько одолели городские кварталы (ну еще бы, если пробок никаких) и въезжаем на Волжский мост, пустой. Волжский! Мост! Без единой машины! В воскресенье! Я люблю тебя, город Горький! Уже и забыл, когда мост так выглядел — обычно на въезде постоишь до часа, потом по дамбе столько же плетешься. Потом на круге Бор-Толоконцево еще полчаса. А тут за 10 минут все пролетели.

— А куда мы едем-то? — спросила наконец мама.

— В одно хорошее место, Керженец называется, объясню, как приедем.

— Ты кажется обещал про машину что-то рассказать? — это уже тетя Марина подключилась.

— Обещал-рассказываю. Дали покататься, один родственник из Тамбова отдал в хорошие руки до следующего лета. Вот.

— Какие у тебя родственники, аж завидно, нам бы таких…

— Не жалуюсь, — лапидарно ответил я.

Бор тоже пролетели насквозь без запинки, после центра на Стеклозаводское не свернули, в другой раз, а поехали мы прямо-прямо на Ивановский кордон и после Кольцово резко направо, а вот и обещанный Керженец, а на въезде, друзья, стоит паровозик с тремя вагончиками и пыхтит паром, вот такая жуткая ретро-экзотика.

— Это, — говорю, — узкоколейка, по ней торф из болот вывозят. А во-он там скиты раскольничьи еще остались, можно заглянуть, но они гостей не любят. А за тем вот поворотом надо еще 200 метров по грунтовке, и там оно, за чем мы ехали.

В 21 веке узкоколейку конечно разобрали на металлолом, остались только насыпь и шпалы. А за поворотом начиналось 4-хрядное шоссе, начиналось причем ниоткуда, из гудящего леса — вот сосны значит стоят, от их корней эта бетонка и стартует. Отличная дорога, почти что немецкий автобан.

— А через 10 километров оно так же и заканчивается, упершись в густой лес. Кто его построил и зачем, тайна сия велика есть…

Народ оживился, обсуждая эту загадку.

— Скорее всего вояки чего-то хотели здесь построить, а потом у них что-то не сложилось. Ну вот вдоль этого шоссе и растут грибы, их отсюда обычно ведрами и бочками везут. Пойдемте что ли.

Разошлись в разные стороны. Эх, до чего ж хорошо в осеннем лесу, нет, в весеннем и летнем тоже неплохо, но осенью это ж не лес, а симфония этого… Прокофьева № 5, которая си бемоль мажор. А запахи… а краски, 50 оттенков желтого… а шуршание под ногами… а дятел где-то на верхотуре… а если и грибы иногда попадаются, тогда совсем нет слов… Обостряются одновременно все 5 чувств… а нет, 4 — вкус будет обостряться потом, когда грибы приготовят

И самый лучший лес это конечно сосновый, светлый, просторный, чистый и с песочком. Знаете, почему сосны на песке растут? Вижу, что не знаете — сосны не там, где песок, а песок появляется после того, как сосны вырастут, они просто вымывают из почвы все остальное, остается песочек… Но грибы почему-то растут преимущественно не в этом светлом месте, а в гадком и мокром осиннике, такой вот парадокс Банаха-Тарского, ребята… Вот в этот гадюшник мы сейчас и пойдем.

В гадюшнике нашел, все что хотел, минут за 20–25, корзина полная. Посреди стандартного набора белые-подосиновики-польские-маслята попались три незнакомых гриба — на вид как белые, но на срезах синеют. Очень интенсивно синеют, почти до черного. Нет, это не подосиновики, их я как облупленных знаю. Вроде среди трубчатых ядовитых нет, ну почти нет, максимум проблюешься потом, это тебе не пластинчатые из рода Аманита, от которых коньки запросто откинуть. Спрошу у народа, ладно…

Потом перешел через дорогу опять в сосны, постоял, подняв к небу руки — набирался жизненной энергии ци… а может и не ци, а чи, да неважно, энергией в общем пропитывался, когда еще в лес второй раз попадешь. До конца пропитаться энергией не дал треск сломанной ветки сбоку… а, это Марина Сергеевна подошла.

— Что это ты делаешь, Сережа? — спросила она.

— Медитирую, Марина Сергеевна, медитирую.

— Можно просто Марина. И на ты.

Во как, на ты. И просто Марина. Чего уж сразу не Мариночка?

— Хорошо, я попробую… Марина.

Маленькая ладная фигурка, мальчишеская стрижка, радикально черный цвет волос, Вовка явно не в нее пошел своими скандинавскими патлами.

— Я вот смотрю и удивляюсь, какой ты разносторонний человек, Сережа, за все хватаешься и все у тебя при этом получается — машину заимел, дом под себя подмял, нашему главному хулигану Игорю вот говорят вчера морду набил…

— Эээ… само собой как-то получается… Марина.