Кевин Райан - Ван Хелсинг

– Анна, у папы сейчас появились совершенно новые планы. Если нам повезет, мы сумеем справиться с нашей задачей еще до того, как ты повзрослеешь, чтобы присоединиться к нам. Может быть, тебе вообще никогда не придется заниматься тем, чем приходится заниматься нам с отцом.

Его нежный голос и заботливое выражение лица, может быть, даже чуть снисходительное, снова породили в ней желание завизжать от отчаяния. И тут Анна осознала, что она действительно кричит. Откуда-то на глазах появились слезы, а потом они хлынули потоком, и это серьезно напутало ее. Она тут же повернулась и бросилась прочь в свою спальню.

Это было уже чересчур. Он так и не смог понять ее, так же, как и мама. Они оба хотели защищать ее, словно она до сих пор оставалась беспомощным ребенком. Но ведь это не так! Она сильная, и она владеет мечом, почти так же хорошо, как и Велкан. Но, что самое главное, она искренне хочет помочь семье, чтобы родители гордились ею, и еще, чтобы Велкан понял, на что она способна. Она хотела, чтобы брат осознал, что она ничуть не хуже его, что они на самом деле равны.

Папа вернулся домой в тот день через час, но Анна не стала спускаться, чтобы повидаться с ним. Вместо этого она осторожно прокралась по лестнице и подслушала разговор, состоявшийся в арсенале. Там собрались папа, мама и Велкан. Брат и мама смеялись, когда рассказывали отцу о сегодняшнем споре. Но папа не стал смеяться вместе с ними. Он только сказал тогда: «Она очень своевольная девочка. И это она унаследовала от своего отца». Сдержанная гордость, прозвучавшая в его голосе, доставила Анне немало удовольствия.

Она спокойно выждала, пока в дом придут мужчины из деревни, вооружатся, а потом весь отряд покинет замок. После этого она быстро добежала до своей комнаты, и вовремя: мама как раз собиралась подать ей чай.

– С тобой все в порядке, Анна? – волнуясь за дочь, поинтересовалась она.

– Да, и... прости за то, что было сегодня.

– Мы уже все забыли. Но только, пожалуйста, помни, что мы желаем тебе только добра. И Велкан тоже, – добавила мать.

– Я знаю, мама.

Затем, к счастью, мать сразу же ушла, и Анна подождала еще немного, пока за матерью закрылась дверь в спальню. Конечно, Анна была бы счастлива дождаться, пока мать заснет, но она знала, что это невозможно: мать будет бодрствовать до тех пор, пока отец и Велкан не вернутся с охоты.

Анна надела свой костюм для верховой езды, отдав предпочтение черному цвету: так ее будет почти не видно в ночной темноте. Выглянув в окно, она увидела в небе полную луну, низко висевшую над полями. Это была первая ночь полнолуния, ближайшего ко дню осеннего равноденствия, то есть самая светлая в году. Анна знала, что в других странах в такие дни крестьяне трудились на полях допоздна, собирая урожай. Однако здесь, на этой земле, подобное было невозможно, но Анна верила в то, что когда-нибудь настанут времена, и все исправится. Это произойдет благодаря ее отцу, а может быть, и ей самой. И тогда яркое ночное светило в дни полнолуния осенью снова будет символом жизни, а не страха и смерти.

Она бесшумно спустилась по лестнице и попала в арсенал. В это время все слуги уже спали в своих комнатах. Как правило, в дни полнолуния люди предпочитали поменьше ходить по ночам, а потому Анна могла, когда пожелает, бродить по замку.

Она не стала облачаться в доспехи, поскольку ей не хотелось, чтобы их тяжесть обременяла ее, вынуждая замедлять шаг. Тем более что она прекрасно понимала: чтобы догнать отца, ей стоило поторопиться. Она представила себе тот самый момент, когда они встретятся. Конечно, сначала он сильно рассердится на нее, но ничего не поделаешь: ему придется оставить дочь при себе на все то время, пока будет продолжаться охота. И вот тогда, когда он увидит, как храбро она ведет себя, он поймет, что его дочь уже выросла и готова на подвиг. Ну а когда все самое страшное уже окажется позади, он будет по-настоящему гордиться ею.

Анна выбрала себе меч, больше похожий на саблю. Он оказался несколько тяжеловат, но она сумеет справиться с ним. Иначе Анна не могла поступить: не должен был Велкан увидеть ее с детским, почти игрушечным мечом! Затем она подхватила несколько метательных звездочек и не забыла про самое главное оружие: серебряный кинжал.

Анна подошла к окну и осторожно открыла его. О дверях, ведущих наружу, не могло быть и речи. Отворяя их, она наделала бы много шума. А уж тогда кто-нибудь обязательно бы проснулся и остановил ее. Анна забралась на подоконник, уселась на него, свесив ноги, и на некоторое время замерла на месте, боясь пошевелиться.

Поначалу она почувствовала угрызения совести. Ведь она открыто выражала свое неповиновение родителям и их воле. Но ведь отец сам только сегодня сказал, что она своевольная девочка. Очень скоро ее родители и брат поймут, насколько она своевольна и на что способна. Держась за подоконник руками, Анна сначала свесила вниз все туловище, а потом спрыгнула. Хотя до земли было не слишком высоко, все же приземление сильно сотрясло все ее тело. Итак, она оказалась вне замка, совершенно одна, да еще ночью, в полнолуние! Как великолепно она чувствовала себя в тот момент! Словно вся сила ее отважных предков вливалась в жилы. Еще бы! Ведь она готовилась воссоединиться с членами своей семьи, чтобы принять участие в великой битве! Она знала, с какой стороны должны продвигаться отец с охотниками, и быстро побежала в том же направлении.

Однако не успела девочка сделать и нескольких шагов, как где-то неподалеку раздался страшный вой волка. От этого звука у нее тут же мурашки побежали по всему телу. Нет, это был не волк: вой был более низкий и насыщенный, похожий на вой оборотня. Анне тут же захотелось остановиться и спрятаться где-нибудь, но она, собрав всю силу воли, заставила себя двигаться дальше, хотя теперь сочла более благоразумным перейти на осторожный и почти бесшумный шаг.

Теперь Анне пришлось напрягать слух. Она должна была определить, где же находятся охотники или, по крайней мере, их жертва. Однако все вокруг было тихо, если не считать обычных ночных шорохов и шума легкого ветерка, которые теперь казались ей угрожающими и даже предвещающими смерть. У нее почему-то тут же возникло такое ощущение, будто за ней со всех сторон наблюдают тысячи невидимых глаз. Единственным утешением служило лишь то, что если бы оборотень успел заметить ее, то он не стал бы мешкать и уже давно набросился на такую легкую добычу.

В течение получаса Анна пробиралась полями, где иногда встречались одиночные деревья, пока не дошла до леса. Прошло еще какое-то время, и она достигла подножья гор. Как ей хотелось сейчас закричать и позвать отца. Но такой поступок был не просто глуп, он навлек бы на нее верную смерть.